Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV-XX вв. - читать онлайн книгу. Автор: Джон Патрик Бальфур cтр.№ 170

Вторым из триумвиров — на девять лет старше Энвера — был Джемаль-паша, выходец из семьи турецких военных и сам компетентный профессиональный солдат. Чернобородый и коренастый, но подвижный и энергичный, он ничего не упускал, охватывая все вокруг взглядом своих темных проницательных глаз, и всегда действовал быстро и решительно. Став после государственного переворота военным губернатором Стамбула, Джемаль-паша показал умение в организации полицейских сил в их неотступном использовании в интересах своей партии. Позже он последовательно занимал посты морского министра, командующего армией в Сирии, где он управлял в автократическом стиле династического принца. Обладая вежливыми манерами и властной уверенностью, он был человеком холодного ума, нередко беспощадным, вплоть до жестокости, при исполнении своих должностных обязанностей и в преследовании своих интересов.

Самым способным из трех триумвиров был Талаат-паша — сугубо гражданская личность. Этот выходец из народа — он жил в районе Адрианополя — гордился своими крестьянскими корнями. Говорили, что в его жилах текла цыганская кровь. Получив местное образование, он стал почтовым работником, потом телеграфистом, вырос до должности в управлении почт и телеграфов Салоник. Это позволило ему поддержать практической работой избранный политический курс Комитета единения и прогресса. После революции он сыграл ведущую роль в организации и управлении партийным механизмом, быстро продвинулся по карьерной лестнице и стал министром внутренних дел. Он крепко держал в руках провинциальную администрацию. Талаат был человеком энергичным и азартным, властным и острым на язык, чрезвычайно общительным, обладавшим грубоватой откровенной простотой, за которой скрывался быстрый, гибкий ум и реалистичный взгляд на жизнь. Решительный и напористый в действиях, он был патриотом до грани шовинизма, ставящим интересы страны превыше всего, получившим благодаря своим личным качествам прозвище Дантон турецкой революции.

Вне триумвирата довольно влиятельное положение занимал Джавид, ловкий донме, еврей по происхождению, но мусульманин по вероисповеданию, обладавший быстрым умом финансиста. Он был опытным министром финансов. Великим визирем был принц Саид Халим, из династии египетских хедивов, сменивший Махмуда Шевкета. Благовоспитанный представитель прежнего мусульманского режима и ортодоксальный мусульманин, он был вполне готов отдать себя делу юнионистов, служа в комитете удобным контактом одновременно с мусульманскими народами империи и иностранными послами в Порте.

В одном важном назначении — шейх-уль-ислама — юнионисты радикально отступили от существующих прецедентов. Традиционно этот могущественный сановник, главный религиозный авторитет страны, благодаря непревзойденному знанию исламской теологии и права, назначался напрямую султаном и находился вне парламентской иерархии. Он выбирался из рядов самых строгих членов улемы. Будучи консерватором, он постоянно служил препятствием на пути либеральных реформ. Решив освободиться от этого препятствия, юнионисты выбрали на этот пост Мустафу Хейри-бея, который больше не причислял себя к религиозной элите и даже перестал носить ее символ — тюрбан, — намереваясь впредь напрямую участвовать в политике. Он стал членом парламента, участвовал в судебных заседаниях в качестве министра юстиции и религии. Таким образом, юнионисты, используя традиционный религиозный институт для продвижения своих планов социальной и политической модернизации, назначили его шейх-уль-исламом. Назначение было благосклонно принято не только улемой, но и консервативными элементами в целом. Появился новый элемент потенциального светского контроля над религиозной областью.

Такой контроль применялся и к дворцу. В период контрреволюции он служил сборным пунктом для сил, противоборствующих юнионистам, и главный евнух императорского дворца среди другой дворцовой челяди был предан военно-полевому суду и повешен после мятежа. Его дамады и принцы крови продолжали играть оппозиционную роль. С января 1914 года он лишился такого влияния. Члены семьи султана были полностью отстранены от участия в политических делах и членства в политических партиях, а их свобода общения была ограничена. В то же самое время многие члены свиты султана были заменены сторонниками комитета, который теперь эффективно контролировал и дворец.

В административном аспекте триумвират юнионистов, несмотря на жестокие и репрессивные методы, занимался и конструктивными проектами, остро необходимыми стране. Они создали новую систему провинциальной и местной администрации. Они модернизировали даже администрацию Стамбула посредством новой муниципальной организации с активной программой общественных работ, дав городу такие блага, как пожарные команды и общественный транспорт. Они реорганизовали полицию, в том числе в провинциях, и жандармерии нового типа, появившиеся в Македонии при Абдул Хамиде, были распространены и на другие части империи. Во многом триумвиры полагались на опыт иностранных советников. Они энергично взялись за судебную реформу. Они распространили народное образование на все уровни и впервые открыли школы и университет Стамбула для женщин. Этот шаг к женской эмансипации должен был привести в предстоящие годы к вступлению женщин в профессиональную жизнь и к появлению нового законодательства, учитывающего права женщин.

Наконец, как знак видимого уважения к нормальной конституционной практике, зимой 1913 года по всей империи прошли парламентские выборы, и весной 1914 года собрался третий османский парламент. Британский посол счел его «всецело покорной машиной более или менее разумного деспотизма». На самом деле, хотя в парламенте была представлена только одна организованная политическая партия, он состоял из занимавших сходную позицию различных элементов, как правило выражавших прогрессивное общественное мнение и далеко не всегда беспрекословно подчиняющихся партийному контролю. В нем еще сохранилось представительство, хотя в более ограниченном масштабе, чем раньше, диссидентских христианских общин. Но турки-мусульмане теперь, после утраты европейских имперских владений, стали самым крупным элементом населения империи, и турецкие парламентские депутаты демонстрировали патриотическую заботу о будущем империи в сочетании с общим пониманием необходимости радикальных перемен для ее спасения.

Особенно острая нужда в реформах чувствовалась в армии. Это была область деятельности Энвера. Прошедший подготовку, будучи молодым офицером, при немецкой военной миссии, он после революции отправился как турецкий военный атташе в Берлин, где его военный министр, Иззет-паша, сам проходил военную подготовку. Энвер вскоре попал под прямое германское влияние, восторгаясь силой и эффективностью германской военной системы, и теперь пытался внедрить ее методы у себя на родине, где турецкая армия пребывала в упадке после двух Балканских войн.

Энвер особенно стремился к омоложению турецкой армии. Младшие армейские офицеры находились в конфликте со старшими, по большей части консервативными представителями прежнего режима, которые в двух Балканских войнах продемонстрировали нерешительность и пораженческие настроения. Именно молодые офицеры под командованием Энвера, игнорируя осторожные советы, отвоевали Адрианополь. Военный министр Иззет-паша теперь признал необходимость чистки старого офицерского корпуса, но отказался проводить ее сам, поскольку «все, кого надо вычищать, мои друзья». В результате Энвер, якобы временно, в самом начале января 1914 года сменил его на посту военного министра. Султан сам впервые узнал о его назначении из газеты, заметив по этому поводу: «Это немыслимо, он еще слишком молод».