Радужная топь. Ведьма - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Зарубина cтр.№ 84

Как бы ни любил он княжича Якуба, а своя рубашка к телу ближе.

«Пусть думает Якуб, что отца убил, — переживет, свыкнется, как все другие свыкаются, — уговаривал себя манус. — Зато престол Бяломястовский ему достался, а не князю Владу. Может, не разродится Эльжбета, тогда не будет у Влада права на Бялое. И просидит княжий маг Иларий под рукой Якубековой долгие годы — не князем, да недалече от княжеского звания, если по уму распорядиться тем, что знает. Сам себя погубил Казимеж. Слаб был, добра, верности не ценил. Не рука человека — справедливая длань Судьбы приложила старика об угол скамьи».

— Никуда я от тебя, Якубек, не уйду, — проговорил Иларий, но ласкового тона не получилось — послышался в нем глухой звериный рык. — И колдовал я над тобой, чтобы помочь. Через пять дней на полную луну признает тебя Земля и станешь ты князем Бялого мяста, и другого князя у этой стороны нет. А потому не о вине своей, а о людях думай. Теперь ты хозяин, и скоро гости на двор к тебе приедут — на священное действо смотреть. Такие гости хуже коршунов, вот и покажи им, что хоть ты и слабый маг, но Бялое возьмешь под сильную руку. Я помогу. Ты ляг, доверься мне, поспи, а как проснешься, и следа от зверя твоего не останется. И ни Милошу, ни Войцеху, ни Зютеку, ни самому Владиславу Чернскому в голову не придет, что есть у тебя за душой тайна.

Успокоенный тихим, ровным голосом Илария, Якуб откинулся на подушки, уронив на постель белый платок Иларий сложил бесшумно руки, заставив белые змейки зароиться в пальцах, а потом выпустил их гулять по волосам Якуба. Снежные искорки нырнули в волосы, истаяли на висках, заструились между ресницами засыпающего наследника. А манус все сыпал и сыпал их, словно снежинки, на истерзанное топью лицо, закрытые глаза. Едва слышно давал губами и мыслями приказания своей силе — запорошить память Якуба безмятежным покоем, придавить измученную совесть белым наговоренным камнем.

Колдовской сон такой глубины дался непросто. Иларий поднял перевернутую лавку, сел, сгорбившись и растирая розовые шрамы на ладонях. На привычное это движение насмешница-память воскресила перед внутренним взором рыжую прядку, серые заплаканные глаза.

Иларий с силой ударил ладонями по лавке, так что загудело дерево.

— Да есть ли в этой стороне кто, перед кем я не виноват?! — зашипел он сквозь зубы.

Скрипнула дверь — словно ответила манусу на его горький вопрос.

— Ну, кто там? — рыкнул Иларий.

Показалась русая голова, девка взора не подняла — так пробором вперед и протараторила:

— Вас, Иларий Игнациевич, там спрашивают.

Манус через силу поднялся, вышел из покоев, накрепко заперев на замок и наговор, чтоб не тревожили сон будущего князя любопытные, слуги ли или гости ранние. Девка прыснула по коридору, только коса мелькнула.

«Раньше девки от меня так, словно от чумного, не бегали, — с раздражением подумал он. — Знать, думают, безумие князя на меня перекинется. Дуры. В следующий раз задеру подол да покажу, кто тут княжий маг». Иларий недобро усмехнулся самому себе: «Этак скоро придется девок силой брать, за ленту, за платок уговариваться. Словно и правда я в шрамах, как Якуб Бяломястовский».

— Ты здесь, серденько мое! — протянулись из полутьмы ниши между покоями полные белые руки. Катаржина бросилась Иларию на грудь, всхлипнула. Словно со смерти мужа только и делала, что ревела. Подурнела, расквасилась. Удивился Иларий, как раньше мог он найти ее хорошенькой — баба бабою, квашня, капустный жбан.

— Что ты, Кася? Иди домой. Не нужно тебе здесь быть, молва пойдет, — сладким ласковым голосом проговорил Иларий, отстраняя от себя незваную гостью. — Нельзя нам с тобой видеться. Когда можно, я сам прихожу…

— Сколько дней уж не был, — робко заглянула ему в глаза Катаржина. — Истосковалась я. В дому словно в погребе, как в могиле. Тяжко, Илажи. Совсем ты обо мне забыл. Знать, сильна рыжая лесная ведьма, раз меня от тебя сумела отвернуть…

Сболтнула — и прикусила язык, так страшно сделалось лицо мануса. Он схватил Катаржину за плечи, тряхнул так, что клацнули зубы.

— Откуда ты узнала? Где ты ее видела?

— Нигде, — зашипела зло Каська, метнула на любовника ледяной взгляд. — Надзея мне рассказала. Словница, что ты нанял для своего раненого. Спросила я про тебя, она рубашку, что ты оставил, только раз тронула — и ответила. Из-за рыжей ведьмы ты от меня отвернулся. Приворожила она тебя! Но Надзея — она сильная. Ты только со мной пойди — она поможет. Вспомнишь ты, как любишь свою Касеньку!

— Надзея! Ворона старая! — Иларий оттолкнул льнущую к нему вдову. — За мои же деньги на меня и клевещет! Тебе голову задурила. Возьмет и скажет, что это я твоего мужа убил — и что, тоже поверишь? К тебе не хожу, потому что молвы дурной не хочу. Нет на сердце у меня никакой рыжей лекарки!

— Значит, лекарка она, — поникла Каська, затрепетали черные ресницы. — Да только ей со мной не сравняться. Разве обнимает она жарче меня? Разве красивее?

В полутьме сверкали полные слез черные глаза, тянулись к манусу алые губы. Иларий хотел разубедить Катаржину, услать домой, чтоб дел не наделала, сказать, что красива она и до сих пор желанна, а до рыженькой травницы ему и дела нет. Но не желали губы выговорить нужных слов — уже раз обошелся дурно он со своей лисичкой, взял силой то, что она — по глазам видел — готова была дать, только кинулась сила в руки, и не устоял. Уверен был, что простит, только завертелось все, и не мог он и часа выкроить на поиски своей лиски.

— Все вы, бабы, подолом думаете, — отмахнулся он от Каськи, которая так и льнула полной грудью к его руке. — Я обещал тебе убийцу мужа сыскать, а ты и не спрашиваешь. Или прав я был, и здесь Надзея эта тебе голову заморочила.

— Не морочила она, правду сказала, — залопотала Катаржина виновато. — В прошлое для меня глянула и сказала, что черное видит. Человека черного. Сильного мага. И сразу я догадалась, кто это.

— Кто?

— Да уж говорила я тебе. Владислав Чернский! — с досадой шепнула Катаржина.

Иларий отвел взгляд, сдержал облегченный вздох. Врунья Надзея, как и все словники. Вытянула с Каськи денежки, да, чай, и утекла уже, пока палками не проучили.

— Мстить не вздумай, Кася, — строго погрозил манус, но Катаржина только фыркнула:

— Уж решено все. Хоть я и простая ведьмачка, а за мужа ответить сумею. Забудь про князя Владислава. Недолго ему осталось.

— Что ты сделала, дура? — рассвирепел Иларий, поволок Катаржину прочь от княжеских покоев, мимо кухни и испуганных девок на двор. Притиснул к стене конюшни. Каська только охала и всхлипывала, не на шутку испуганная.

— Много врагов у князя Влада, — зашептала она. — Ничего я не делала. Мне Надзейка сказала, что уж давно тучи над Черной и ее хозяином собираются. Возьмут Владислава небесные демоны за все его злодеяния. Она в грядущем видела.

— Хоть какой-то прок от карги, — пробормотал себе под нос Иларий. — Правильно говорит твоя Надзея, — сказал он громче и ласковее, — настигнет душегуба наказание за его грехи. Только ты в те дела не суйся, Кася, побереги себя. И сюда больше не ходи. Сам приду.