Давно закончилась осада... - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Крапивин cтр.№ 55

Обидно мне, товарищи бьются, будто сам наш корабль весь в сражении, а я, значит, вроде милосердной сестры… Но пришел и наш черед. К зиме те суда, что были затоплены, разболтало, ослабла их линия. И решили устроить вторую, ближе к Южной бухте. Туда-то назначили и наш корабль…

Ну, все исполнили, как приказано: спустили стеньги, подпилили шпангоуты, прорубили днище… Все другие корабли, кто был в линии, ушли на дно, а наш никак. То же, что в прошлый раз со «Святителями». Мы-то, конечно, уже на берегу, смотрим с Павловского мыса, как наш корабль, будто живой страдает, погибать не хочет, и сами мучаемся, будто все наши души там остались.

Подошел пароход «Владимир», начал бить по кораблю из пушек, да проку никакого. И тут вспомнили матросики, что в жилой палубе, где прежде был лазарет, осталась икона Николая Чудотворца. И пошел разговор: потому, мол, и не тонут «Апостолы».

Тогда старый мой товарищ, Арсений Гущиков, и я пошли к командиру: «Дозвольте, ваше высокоблагородие, сходить до корабля, снять с него святой образ». Капитан-лейтенант, что в ту пору был за главного, отвечает: «Да ведь потонете! Он вот-вот ко дну пойдет!» — «Никак нет, ваше высокоблагородие, не потонем, не сумлевайтесь! А чудотворную икону оставлять мыслимое ли дело!» Он и отпустил.

Поплыли мы, а зыбь с моря шла немалая, еле выгребли да чуть не задубели от брызг. Ну зацепились за брошенный трап, Арсений — наверх, а я жду. Скоро он вернулся с иконой, слава Спасителю… Только отошли мы, как слышим бурление воды, будто кто-то рыдает во много голосов. Смотрим: пошел наш корабль ко дну… Лучше бы и не видеть такого… — Тут Евсей Данилыч всякий раз промокал суконным обшлагом глаза, а ребята деликатно вздыхали и смотрели вниз. Дед, шумно подышав и покашляв, заканчивал:

— На берегу, ясное дело, распределили нас по разным бастионам. Образ чудотворный оказался, говорят, на Третьем, с нашими товарищами. А мы с Арсением попали на Пятый. Там его и убило штуцерной пулею у меня на глазах… — Старик быстро крестился на блестевшую в углу иконку. — А я вот уцелел… Как я полагаю, неспроста уцелел, а отпущено мне время, чтобы построить мою модель в полном совершенстве. На память всем, кто будет дальше служить на море. Потому как был это один из самых лучших кораблей в российском флоте, красавец. Одно время сам Павел Степаныч на нем свой флаг держал, да…

Потом Евсей Данилыч запальчиво крякал и воинственно поглядывал сквозь отрытую дверь, в которую со двора доносился голос его дочери, скликавшей кур. И назидательно обращался к внукам:

— А то, что ваша маменька, почтенная Евдокия Евсеевна, говорит, будто занят я ребячьей забавой, так вы эти слова принимайте с поправкой на ее непонимание. Моей работой интересуется сам капитан второго ранга Николай Иваныч Костомаров, тот что на Четвертом бастионе командовал передовой батареей. Видели небось ее остатки?.. Николай Иваныч нынче в бывшем доме Эдуарда Иваныча Тотлебена собирает всякие предметы, имевшие касательство к нашей обороне, и устроит потом их всеобщее обозрение. И говорил мне уже не единожды: «Твой корабль, Евсей Данилыч, будет там главным украшением»…

После этого дед раскуривал трубку (вроде той, что у Фрола), пускал к потолку синие клубы, и дым этот был похож на дым от залпов корабельных орудий.

Модель стояла посреди кубрика на обширном столе. Ее освещало не только бьющее в окно солнце, но и два корабельных фонаря, которые старик часто не гасил даже днем. Он считал, что смесь дневного и фонарного света лучше высвечивает корабль со всеми его деталями.

Один фонарь стоял на полу и бросал желтые лучи вверх. Тени рангоута и такелажа падали на стены запутанным рисунком. Это был фантастический корабельный узор. В движении синего дыма он казался живым. Словно еще один корабль — невесомый и громадный — возник здесь и, раздвинув пространство, прошел сквозь стены.

Женя сказал однажды, что ради одной этой картины он готов бывать у Евсея Данилыча каждый день…

Колю и Женю Евсей Данилыч отмечал особо — за их понимание корабельного устройства и за то, что они по его просьбе выточили четыре фигурных столбика для подставки модели (у деда токарного станка не было). На вопросы их отвечал охотно и обстоятельно. И сейчас, шагая с приятелями с Четвертого бастиона, Коля удивлялся себе: почему он до сих пор не догадался расспросить старика о «Македонце»? Ведь Савушка еще зимой, в погребке, советовал сделать это, но потом, за другими делами, как-то выскочило из головы…

На этот раз к Евсею Данилычу пришли вчетвером: два его внука, Женя и Коля. Когда расселись на чурбаках, Коля сразу взял быка за рога:

— Евсей Данилович, правду ли говорят, что тендер «Курган», который у Федоса Макеева, это тот самый «Македонец», которым командовал лейтенант Новосильцев?

Дед покашлял, обстоятельно обдумывая ответ. Пошевелил клочкастыми, как пакля бровями.

— По всем данным, так оно и есть, — наконец веско заявил он. — Их два таких было. Один назывался «Луч» и шибко пострадал в одна тыща восемьсот тридцать восьмом году. Командовал им тогда капитан-лейтенант Панфилов, который потом, к осаде был уже контр-адмиралом… Стоял этот «Луч» у абхазского берега, и случилась тогда небывалая буря, при которой погибло не одно судно, выкинуло их на сушу. И такие тут напасти: с одной стороны свирепое море, с другой черкесы нападают безжалостно. Ну, отбились наши, однако. А тендер потом сняли с мели, да только после того был он уже не такой хороший ходок, как прежде… Я к чему это говорю? К тому, что «Луч», а потом «Македонец» считались в свое время самыми скорыми среди тендеров. Было у них одно заметное отличие. Обычно у военного тендера форштевень отвесный, прямой, и бушприт от него идет вот так… — Евсей Данилыч сухой ладонью повел над краем стола. — Говоря по-умному, горизонтально… А у «Луча» и «Македонца» форштевни были изогнутые, будто глядящие вперед, и бушприты ноками своими глядели малость вверх. Потому, как мне думается, и скорость у них была поболее остальных…

— А ведь на «Кургане» форштевень тоже выгнутый! — радостно подскочил на чурбаке Коля. — Я видел! «Курган» стоит в Артбухте!

— То-то и оно. «Луч» до осады не дожил, значит, «Курган» никто иной, как «Македонец» и есть… Я вот думаю, что ежели Федос решит свое судно продавать на слом, надо его уговорить, чтобы снял штурвал и всякие мелкие вещи да отдал его высокоблагородию капитану Костомарову для выставки…

— Да зачем же на слом-то! — опять подскочил Коля. — Маркелыч сказывал, что «Курган» еще крепкий. Его бы только в надежные руки… Может, Маркелыч, накопит денег да купит.

— Эх-хе-хе… — с сомнением покашлял дед.

— Евсей Данилыч, а правду говорят, что лейтенант Новосильцев отыскал английское золото? — осторожно спросил Женя.

Старик покашлял опять.

— Мало ли чего болтают… А вы неужто решили это сокровище отыскать? Пустое это дело, ребята, на таких находках счастья не сделаешь. Деньги, они труд любят, их надо зарабатывать, а не из тайных мест выколупывать… Вот так-то, любезные «пушкари»…

Мальчишки молчали, виновато посапывая. Потом Савушка засмеялся: