Быть императрицей. Повседневная жизнь на троне - читать онлайн книгу. Автор: Елена Первушина cтр.№ 45

* * *

Похороны Александра III состоялись 19 ноября. На них присутствовали короли и королевы почти всех стран Европы. В наполненном людьми соборе, где были погребены все цари династии Романовых, начиная с Петра I, последним нашел свое вечное пристанище император Александр III.

– Когда прозвучали слова: «Вечная память», мы все опустились на колени. Гренадеры начали опускать гроб. Я ничего не видела и словно онемела. Нужно сказать, что для двенадцатилетней девочки я была слишком впечатлительной, но меня, ко всему, угнетало чувство безысходности. И у меня было такое ощущение, что безысходность эта относится и к будущему. Но своими мыслями я не могла ни с кем поделиться. Мама в те дни я совсем не видела. Все время она проводила в обществе тети Аликс, и, по-видимому, никто другой ей был не нужен. Аликс я знала недостаточно хорошо. В унылом Аничковом дворце я была одна-одинешенька. Не было даже парка, где я смогла бы потеряться. Все мы соблюдали строгий траур, и я не могла играть на своей скрипке. Уроков не было. Однако, несмотря на глубокий траур, не было и покоя! Вокруг была постоянная суета, иногда хотелось зареветь. И я бы заревела, если бы не дорогая моя Нана, которая успокаивала меня.

– А в связи с чем происходила эта суета? – изумленно спросил я.

– В связи с подготовкой к свадьбе Ники, – ответила Ольга Александровна. – Он не хотел, чтобы Алики возвращалась в Дармштадт. Она была так нужна ему. 26 ноября – это был день тезоименитства Мама – было разрешено некоторое послабление траура. Должна признаться, я была рада за Ники и Алики, но это было довольно необычное бракосочетание. Никакого приема не было. Не было и медового месяца. У молодых не было даже собственного дома. Они поселились в шести небольших комнатах Аничкова дворца…

* * *

– Ники и Аликс первые месяцы своей брачной жизни провели в комнатах, которые Ники некогда занимал с Жоржем. Их было шесть, и находились они на первом этаже. От моих они были отделены длинным коридором. Поначалу я стеснялась заходить к ним. Но так, слава Богу, продолжалось не слишком долго, несмотря на присутствие маленького терьера, принадлежавшего Аликс, имевшего обыкновение хватать за щиколотки любого посетителя.

У молодого императора и его супруги не было даже своей столовой. Завтракали и обедали они вместе со всеми в просторном помещении за столом, во главе которого восседала вдовствующая императрица. Однако первый завтрак и чай императрица-мать разрешала приносить молодоженам в их комнаты.

– Гостиная у них была небольшая, но уютная, и Аликс часто приглашала меня на чай. В углу стояло пианино, и я на нем играла. Постепенно я всей душой привязалась к своей невестке. Между их комнатами и моими была еще одна связь. Миссис Очард, которая была для Аликс тем же, что для меня – Нана, и миссис Франклин стали закадычными подругами. Пройдя по длинному коридору, Орчи часто заходила к нам с Нана посидеть. Она много рассказывала о детстве Аликс в Дармштадте.

* * *

Напряженность, возникшая в отношениях между вдовствующей императрицей и ее невесткой, никогда не приводила к открытому разрыву, но нередко достигала опасной грани.

– Я до сих пор верю, что они обе попытались понять друг друга, но не сумели. Обе женщины разительно отличались своим характером, привычками и взглядами на жизнь. После того как острота потери притупилась, Мама снова окунулась в светскую жизнь, став при этом еще более самоуверенной, чем когда-либо. Она любила веселиться; обожала красивые наряды, драгоценности, блеск огней, которые окружали ее. Одним словом, она была создана для жизни двора. Все то, что раздражало и утомляло Папа, для нее было смыслом жизни. Поскольку Папа не было больше с нами, Мама чувствовала себя полноправной хозяйкой. Она имела огромное влияние на Ники и принялась давать ему советы в делах управления государством. А между тем прежде они нисколько ее не интересовали. Теперь же она считала своим долгом делать это. Воля ее была законом для всех обитателей Аничкова дворца. А бедняжка Аликс была застенчива, скромна, порой грустна, и на людях ей было не по себе.

– Должно быть, атмосфера была взрывоопасной, – предположил я.

– Не вполне, – покачала головой великая княгиня. – Во всяком случае, до взрывов дело не доходило. Но Мама любила сплетни. Дамы ее двора с самого начала приняли Аликс в штыки. Было столько болтовни, особенно по поводу ревнивого отношения Аликс к первенству Мама. Мне-то хорошо известно, что Аликс не испытывала никакой зависти к Мама, наоборот, ее вполне устраивало, что главенствующее положение оставалось не за нею.

– Но ведь ваша невестка была царствующей императрицей, – вмешался я. – Как же вдовствующая императрица могла претендовать на главенствующее положение?

– Согласно законодательству, – стала объяснять мне великая княгиня. – Акт этот был подписан императором Павлом I в 1796 году. Говорят, что он недолюбливал свою невестку. Правда ли это, я не знаю. Однако согласно этому закону Мама имела преимущество перед молодой императрицей. Во время официальных приемов Мама выступала первой, опираясь о руку Ники. Аликс следовала за ними, в сопровождении старшего из великих князей. Жорж ^[161] был болен и находился в далеком Аббас-Тумане. Михаил не всегда имел возможность участвовать в такого рода приемах, поэтому обязанность эта обычно выпадала на долю старшего брата Папа – великого князя Владимира Александровича ^[162], чья англофобия стала притчей во языцех и который дольше всех выступал против женитьбы Ники. Разве могла Аликс быть счастливою? Но я никогда не слышала от нее и слова жалобы. Тот же закон устанавливал, что вдовствующая императрица вправе надевать фамильные драгоценности, а также драгоценности, принадлежащие короне. Насколько мне известно, Аликс была довольно равнодушна к драгоценным украшениям, за исключением жемчуга, которого у нее было множество, но придворные сплетницы утверждали, будто она возмущена тем, что не имеет возможности носить все рубины, розовые бриллианты, изумруды и сапфиры, которые хранились в шкатулке Мама.

Однако великая княгиня признала, что между двумя дамами с самого начала существовали известные трения. Императрица-мать настаивала на том, что именно она должна подбирать фрейлин и статс-дам для своей невестки. Гофмейстериной была княгиня Мария Голицына ^[163], известная тем, что внушала священный ужас даже великим князьям.