Быть императрицей. Повседневная жизнь на троне - читать онлайн книгу. Автор: Елена Первушина cтр.№ 43

Мои мысли постоянно с тобой, моя дорогая, я очень по тебе скучаю. Надеюсь, что ты сможешь послать мне письмо с Ириной и Феликсом, которые, наверное, скоро покинут Петербург. Ужасно, что нет возможности писать и слышать друг друга. Я так ничего не получила ни от Аликс, ни от Вальдемара. Нет ничего и от моего бедного Ники.

Меня радует лишь то, что я изредка могу послать ему маленький привет. Как, должно быть, он, бедный, страдает.

<Не ранее 12/25 августа> 1917 г.

Ай-Тодор

Мой дорогой, милый ангел,

Я так благодарна тебе за твое последнее милое письмо, которое Вера принесла мне. Оно доставило мне огромную радость и было большим утешением, особенно после того, как я получила сообщение об отъезде Ники в Сибирь. Это был шок для меня.

Ты, вероятно, видела милого Бенкендорфа, и он наверняка рассказал тебе о «прекрасном обращении» с Ники во время его отъезда в Сибирь. Их заставили ждать поезда всю ночь – с полуночи до утра, – не раздеваясь!

Но самое отвратительное было то, что вначале им дали понять, что они едут в Ливадию. Наверное, для того, чтобы они обрадовались. Затем сказали, что они должны взять с собой теплые вещи, и только после этого они, бедняжки, наконец поняли, что едут не на юг. Какой грех издеваться над людьми!

Я нахожусь в полном отчаянии и смятении, далее не могу писать об этом. Я только хочу, чтобы негодяи и палачи, придумавшие все это, понесли заслуженное наказание. Как подло и гнусно они действуют, и каким образом они «разрешили» двум братьям проститься ^[155]! Только десять минут. И ни секунды наедине, да еще в присутствии двух свидетелей. Они даже не могли поговорить, а только увиделись. Можно только удивляться, какими бессердечными могут быть люди! Почему это так?!

Но, может быть, для них будет лучше, что они уехали из Царского Села. Может быть, там они получат больше свободы, чем имеют теперь? Не верю, что вообще можно ожидать чего-либо хорошего от таких скверных людей!

Ты права: временами, когда кажется, что уже невозможно все это выносить, Господь посылает нам нечто вроде лучика света. Действительно, именно в этот вечер, когда я чувствовала себя совсем потерянной, моя милая Ольга родила Baby ^[156], маленького сына, который, конечно же, принес в мое разбитое сердце такую неожиданную радость! Накануне этого события, когда Ольга была у меня, она мне ничего не сказала, хотя уже предчувствовала это.

Baby родился в одиннадцать вечера. Получив это известие, я бросилась к ней и видела, какое блаженство испытывала она от того, что у нее наконец был свой Baby, по которому она, бедная, уже много лет так тосковала.

Слава Богу и спасибо Ему за то, что у нее все нормально и хорошо. Все произошло без врача, он пришел только тогда, когда все уже окончилось, а Ольга кормит грудью сама, выглядит цветущей и чувствует себя как рыба в воде. Большое счастье и милость, что она выдерживает такие заботы, я боялась, что в ее возрасте ей это будет трудно. Слава Богу! В то утро, когда она была у меня, я и не предполагала, что это должно произойти так скоро!

Я очень рада, что Baby появился как раз в тот момент, когда от горя и отчаяния я ужасно страдала. И вдруг такая радость! В понедельник в их доме было крещение. Мальчика назвали Тихоном. Муж Ольги очень трогательный, хороший и основательный человек. Постоянно о ней заботится. Они невероятно счастливы вместе.

Письмо Марии Федоровны сыну Николаю в Тобольск

21 ноября 1917 г. Ай-Тодор

Дорогой мой, милый Ники!

Только что получила твое дорогое письмо от 27 окт[ября], которое меня страшно обрадовало. Не нахожу слов тебе достаточно это выразить и от души благодарю тебя, милый. Ты знаешь, что мои мысли и молитвы никогда тебя не покидают – день и ночь о вас думаю, и иногда так тяжело, что кажется, нельзя больше терпеть. Но Бог милостив. Он нам дает всем это ужасное испытание. Слава Богу, что вы все здоровы и, по крайней мере, живете уютно и все вместе. Вот уже год прошел, что ты и милый Алексей были у меня в Киеве. Кто мог тогда думать, что ожидает и что мы должны пережить! Просто не верится! Я только живу воспоминаниями счастливого прошлого и стараюсь забыть, если возможно, теперешний кошмар.

Миша мне тоже написал о вашем последнем свидании, встрече в присутствии свидетелей и о вашем категоричном отъезде, столь возмутительном!

Твое дорогое первое письмо от 19 сент[ября] я получила и извиняюсь, что до сих пор не могла ответить ^[157], но Ксения тебе объяснила.

Я ужасно сожалею, что тебя не пускают гулять. Знаю, как это тебе и милым детям необходимо. Просто непонятная жестокость! Я, наконец, совсем поправилась после длинной и скучной болезни и могу снова быть на воздухе, после 2 месяцев. Погода чудная, особенно эти последние дни. Живем мы очень тихо и скромно, никого не видим, т. к. нас не пускают из имения, что весьма несносно. Еще слава Богу, что мы вместе. Ксения и Ольга со своими внуками по очереди у меня обедают каж[дый] день. Мой новый внук Тихон нам всем, право, приносит огромное счастье. Он растет и толстеет с каж[дым] днем и такой прелестный, удивительно спокойный. Отрадно видеть, как Ольга счастлива и наслаждается своим Baby, которого она так долго ждала. Они очень уютно живут над погребом. Она и Ксения каждое утро бывают у меня, и мы пьем какао вместе, т. к. мы всегда голодны. Провизию так трудно достать, особенно белого хлеба и масла нам очень недостает, но иногда добрые люди мне присылают (Papa Felix прислал крабов и масла), чему я очень благодарна.

Кн[язь] Шервашидзе недавно приехал, что очень приятно. Он всегда в духе, забавен, так рад быть здесь, отдохнуть после Питера, где было так ужасно.

Я была очень обрадована милыми письмами Алексея и моих внучек, которые так мило пишут. Я их обеих благодарю и крепко целую. Мы всегда говорим о вас и думаем! Грустно быть в разлуке, так тяжело не видеться, не говорить! Я изредка получаю письма от т[ети] Alix и Waldemar, но эти письма так медленно идут и я жду их так долго. Понимаю, как тебе приятно прочесть твои стар[ые] письма и дневники, хотя эти воспоминания о счастливом прошлом возбуждают глубокую грусть в душе. Я даже этого утешения не имею, т. к. при обыске весной все похитили, все ваши письма, все, что я получила в Киев, датские письма, 3 дневника и пр. и пр., до сих пор не вернули, что возмутительно… и спрашивается зачем?

Сегодня 22 нояб[ря] – день рождения дорогого Миши, который, кажется, еще сидит в городе. Дай Бог ему здоровья и счастья. Погода вдруг переменилась, сильный ветер и холодно, только 3 гр[адуса] и, хотя топится, довольно сыро в комнатах, и мои руки мерзнут.