"По своим артиллерия бьет..." Слепые Боги войны - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Бешанов cтр.№ 46

В предвоенные годы скорости самолетов существенно возросли, появились более дальнобойные зенитные пушки. В этих условиях ПУАЗО-2, будучи прибором открытого типа, выглядел устаревшим, особенно на фоне разработанных за рубежом систем второго поколения. Там и позаимствовали: заводу № 205, получившему к этому времени имя Н.С. Хрущева, поручили скопировать не самый лучший, зато посильный отечественной промышленности, чешский аппарат закрытого типа марки «SP». В 1940 году в войска начал поступать ПУАЗО-3. Это устройство вырабатывало данные по цели на дальности от 700 до 13 000 м, высотах от 50 до 9600 м. В прибор можно было вносить поправки на смещение, ветер, начальную скорость снаряда, работное время. Прибор имел два визира для сопровождения цели по азимуту и углу места, дистанция определялась дальномером ДЯ-4. В походном положении ПУАЗО-3 размещался на одноосном прицепе и весил 2600 кг, вес в боевом положении — 2000 кг. По мнению конструктора В.Ф. Лаврова, «ПУАЗО-3 уступал своим зарубежным аналогам. Многие операции выполнялись операторами вручную. Навыки и опыт работы операторов, слаженность их действий имели решающее значение для точности стрельбы. Известно, что даже в идеальном случае молниеносность реакции человека имеет конечное значение, а это приводило к отставанию разрывов снарядов при движении цели и ее маневре. Боевой расчет ПУАЗО-3 из 7 человек все же представлялся многочисленным. Конструктивное исполнение прибора также уступало аналогам. В частности, он не имел коноидных механизмов, значительно повышающих точность стрельбы. Кроме того, как и ПУАЗО-2, он обеспечивал стрельбу только по визуально наблюдаемым целям».

В основном зенитном приборе немецкой армии, принятом на вооружение в 1936 году, четырехметровый дальномер и система счетно-решающих механизмов размещались на общей вращающейся платформе, что упрощало и повышало точность ввода данных в ПУАЗО. Конструкция была открытого типа, в боевом положении весила 950 кг. В основу построения прибора была принята гипотеза о прямолинейном и равномерном движении цели за упредительное время в любой плоскости: «Хотя он и относился к первому поколению ПУАЗО, но по точности превосходил многие приборы второго поколения, например, ПУАЗО «SP» (Чехия, прототип ПУАЗО-3), но уступал приборам третьего поколения — немецкому «Wikog GSH» и американскому М-7».

Понятно, что любые ПУАЗО требовали хорошей подготовки зенитчиков и слаженной работы, операторов.

С увеличением потолка, скорости и радиуса действия бомбардировочной авиации возможности оптических и акустических приборов стали недостаточными. Для ведения воздушного наблюдения потребовались принципиально новые средства, менее подверженные влиянию природных факторов. Первое устройство для определения местонахождения невидимой цели с помощью отраженного электромагнитного сигнала запантентовал в 1905 году немецкий изобретатель Христиан Хюльсмейер. Его несовершенный «телемобилскоп» предназначался для предупреждения столкновения судов, но потенциальных покупателей не заинтересовал. К началу 1930-х годов принципиальная возможность воплощения идеи радиолокации у специалистов не вызывала сомнений, однако практическая реализация требовала решения ряда научных и технических проблем. В 1930 году сотрудники американской Лаборатории военно-морских исследований Альберт Тейлор, Лео Юнг и Лоуренс Хайленд предложили обнаруживать самолеты с помощью радиоволн ультракороткого диапазона и сумели убедить начальство в необходимости профинансировать дальнейшие исследования. В том же году Военно-техническое управление РККА, разрабатывая систему обеспечения Красной Армии новыми средствами связи, инженерной техники и средствами ПВО, предусмотрело проведение исследований радиотехнических методов обнаружения самолетов на принципе активного применения радиоволн.

В январе 1934 года в ленинградском Гребном порту завершились опыты с аппаратурой обнаружения, созданной Ленинградским электрофизическим институтом и группой Ю.П. Коровина из Центральной радиолаборатории; «проведенный интереснейший эксперимент убедительно подтвердил, что электромагнитные волны не только отражаются от самолета, но и могут быть приняты наземным радиоприемным устройством». После чего ГАУ заключило договор с ЦРЛ на создание опытного образца радиопеленгатора с дальностью действия до 10 км, предназначенного для наведения на цель зенитных прожекторов. Параллельно в Ленинградском электрофизическом институте (с 1935 года — НИИ-9) под руководством начальника радиосектора Б.К. Шембеля велись работы над «зенитным радиоискателем». И почти одновременно Управление ПВО выдало ЛЭФИ заказ на систему дальнего обнаружения для охраны границ СССР, курировал проект инженер П.К. Ощепков.

И Коровин, и Шембель сделали ставку на аппаратуру, работавшую в режиме непрерывного излучения, что позволяло использовать уже существовавшие радиотехнические средства, и метод интерференционного обнаружения. Ощепков полагал, что более перспективными являются РЛС, принимающие отраженный от объекта импульс, обосновывая это тем, что для увеличения дальности обнаружения самолетов потребуется значительное повышение мощности излучения (к такому же выводу примерно в это же время пришла за океаном команда Тейлора). Однако импульсный метод требовал создания новой элементной базы, в частности, достаточно мощных УКВ-генераторов и чувствительных приемников слабых отраженных сигналов.

Живейший интерес к чудесам радиотехники проявил чуткий ко всяким новациям М.Н. Тухачевский, обеспечивший выделение финансовых средств. Интерес подогревался не только гипотетическими возможностями усиления противовоздушной обороны новыми средствами наблюдения, но и раздутой «литературными источниками» шумихой вокруг излучателей Мэтьюза и Теслы, якобы «способными убивать на расстоянии живые организмы, производить взрывы пороха, останавливать на ходу автомобили, аэропланы и пр.». Такие авторитеты, как академик А.Ф. Иоффе и профессор М.В. Шулейкин, уверяли начальника вооружений в абсолютной реальности подобных прожектов. А вот к радиолокации корифеи относились скептически. Главным направлением работы НИИ-9 стало создание установки «лучей смерти». Для нее в первую очередь разрабатывались мощные генераторные лампы, исследовалось воздействие СВЧ-излучения на человеческие органы, различные материалы, приборы и двигатели.

К июлю 1934 года Б.К. Шембель и его ведущие сотрудники А.Н. Мержиевский и Р.Р. Гаврук по тактико-техническим требованиям Управления ПВО разработали аппаратуру «Рапид», включавшую генератор на волне 4,7 м мощностью до 200 Вт и приемник. Передатчик испускал луч, направленный в сторону приемника, располагавшегося на расстоянии 10–50 км от него, создавая так называемую электромагнитную «завесу». При пересечении самолетом этого невидимого барьера возникал дополнительный отраженный сигнал, который суммировался с основным и поступал в приемное устройство. Таким образом, аппаратура работала по принципу сторожевой системы, не давая информации о дальности до цели, ее высоте и угловых координатах. Испытания показали, что при данной мощности генератора предельная дальность обнаружения составляет 75 км. Результаты были признаны обнадеживающими, и в сентябре П.К. Ощепков сформулировал принципы построения разведывательной системы радиообнаружения, способной контролировать воздушную обстановку в радиусе 200–250 км и названной им «Электровизор». В состав системы входили станции дальнего обнаружения «Вега», которые должны были давать оповещение о появлении цели, а также станции ближнего обнаружения «Конус», предназначенные для выдачи целеуказания. Дополнительно предполагалось создать импульсную аппаратуру «Модель», работающую в дециметровом диапазоне. Для руководства этими работами в октябре приказом М.Н. Тухачевского было создано конструкторское бюро УПВО РККА под руководством Ощепкова (год спустя преобразовано в Опытный сектор разведки и наведения ПВО).