Calendar Girl. Долго и счастливо! - читать онлайн книгу. Автор: Одри Карлан cтр.№ 81

– Злиться – это нормально. Черт, детка, да я сам злюсь за тебя. Но со временем злость уляжется, а там… кто знает?

– А как насчет того, что она умолчала о Максвелле? Это непростительно. Если бы Джексон Каннингем не включил меня в завещание, мы никогда бы не узнали о Максе. Не было бы ни счастливого воссоединения семьи, ни племянницы, ни племянника. Никакого дома вдали от дома на ранчо в Техасе.

Уэс застонал мне в шею и поцеловал.

– Я понимаю, и ты права. Я думаю, что она могла бы найти способ сказать вам. Если живя с Кентом, большую часть времени она принимала таблетки, это значит, что большую часть времени вдали от вас она была в здравом уме. Почему она не связалась с вами?

Я рассказала Уэсу о том, что она водила машину в пьяном виде и боялась, что ее посадят в тюрьму за то, что она подвергла нас опасности, но что за чепуха? Вероятность того, что штат Невада посадит за решетку женщину с биполярным расстройством, стремилась к нулю. Кроме того, я знала кучу народа, попадавшегося на вождении в нетрезвом виде или под наркотиками, и никто из них не сидел в тюрьме. Разумеется, то, что она подвергла детей опасности, могло привести к тому, что мы бы провели некоторое время отдельно, но мы бы знали, что с ней и где она. Мы бы знали о Максе. Может быть, папа не превратился бы в алкоголика. По крайней мере, на это можно было бы надеяться.

– Послушай, Миа, ты не можешь винить себя за эти чувства. Все, что ты пережила, – результат ее ухода из семьи. Теперь тебе требуется время, чтобы эта черепушка переварила то, что ты узнала. – Он снова помассировал мой затылок, и я застонала. – Возьми паузу, ладно? На тебя так много всего свалилось. Да и на всех нас в последние месяцы.

Я кивнула, повернулась и уткнулась в его обтянутую футболкой грудь. Он пах клеем и картоном. Я сделала глубокий вдох.

– Почему ты пахнешь, как пятилетний малыш в детском саду?

Он улыбнулся.

– Синди, Мэтт и я делаем украшения вместе с Изабеллой. Хочешь тоже сделать украшение для нашей елки? – Он заулыбался еще шире, и я придвинулась ближе, чтобы стереть эту улыбку с его лица поцелуем. Он мгновенно отреагировал, а потом я отстранилась.

– Создаем воспоминания? – Я выгнула бровь.

Он кивнул.

– Да. Хорошие.

– Сваришь мне какао? – попросила я с милой гримаской. Уэс не может устоять, когда я надуваю губы.

Недавно он обнаружил, что у меня зависимость от горячего какао с маршмеллоу. Я нашла коробку в шкафу, когда сегодня утром готовила кофе.

– Я сделаю что угодно, если это вернет улыбку на твое лицо и ощущение праздника в сердце.

– Я тебя люблю. Ты знаешь, да?

Он дернул меня за прядь волос.

– Не уверена, что я бы справилась без твоей поддержки. С тобой все намного легче. Я все могу, когда ты рядом.

Он поцеловал меня в кончик носа.

– Так и должно быть. Разве не ты спасла мою задницу, когда я вернулся домой из Индонезии? – Его глаза потемнели и сузились. – Миа, господи. Я бы рехнулся, если бы не ты. То, что я творил тогда… Что ты мне позволяла… это сводит меня с ума. Ты смогла вернуть меня к жизни. Я тебе всем обязан.

– Ты ничем мне не обязан. Помнишь, я отдаю, ты отдаешь. Пока мы вместе, у нас всегда будет то, что нам нужно. – Я улыбнулась и потерлась носом о его нос. – А теперь все, что мне нужно, это огромная чашка дымящегося какао, рождественские носки, рождественская музыка, детский смех и моя семья. Ты готов дать мне все это?

Уэс быстро вылез из постели, поднял меня и усадил на край кровати. Подошел к шкафу, достал спортивные штаны и бросил их мне. Потом открыл ящик с носками и выудил пару теплых зеленых гольфов в красный и белый горошек с коричневыми носками. В верхней части была парочка черных глаз, а в районе щиколотки – большой ярко-красный шарик. Не те носки, которые можно надеть с туфлями, но прикольные. Мне их подарила Джинель.

Уэс помог мне натянуть носки и надел на меня термобелье с длинными рукавами.

– Хорошенькая, так бы и съел, – пробормотал он.

Я хихикнула, рассматривая себя. Как ему могло нравиться такое чучело – загадка, но я была счастлива. Он взял меня за руку, и мы пошли в гостиную.

Мэдди и Мэтт сидели в обнимку на диване и наблюдали за огнем. Синди играла с сыном. Изабелла в поте лица трудилась над очередной игрушкой с помощью Макса. Когда мы вошли, все взгляды обратились на меня.

Время пришло. Надо было взять себя в руки ради людей, которые меня любили, и надеяться, что я справлюсь с этим ударом.

– Все в порядке, я перестала страдать. Я продолжаю злиться на мать и не готова к ее ежедневному присутствию в моей жизни, но вы все мне очень нужны. Так что если вы простите мое нытье и раздражительность, я извинюсь и буду надеяться, что мы это преодолеем.

Макс улыбнулся.

– Эй, сестрица, хочешь сделать украшение? Белл смастерила одно для тети Миа.

Я взглянула на Мэдди, она тоже улыбалась.

– Ты самая хорошенькая девушка на свете, – пробормотала я, задыхаясь от гордости и от любви к ней и Максу. Они так быстро переключились, словно ничего и не произошло.

– Но только если она будет улыбаться! – завопила Изабелла. – Надо улыбаться, так папа говорит!

Я подошла к Изабелле, наклонилась и чмокнула ее в макушку.

– Правда? – уточнила я, пытаясь поймать взгляд Макса.

– Да. Позаимствовал у одной умной женщины, – сознался он.

Мысль о том, что мой брат что-то заимствует у меня и делится этим с дочерью, окончательно отогрела мое сердце.

Заиграли рождественские гимны, и мы начали подпевать. Через несколько минут передо мной появилась дымящаяся кружка с какао.

– Для моей королевы, – подмигнул Уэс.

– О, королевы! – воскликнула Изабелла. – У меня есть для тебя корона, тетя. Укрась ее! Вот эта для тебя, это для Мэдди, а эта – для мамы. Мы все будем принцессами и королевами на Рождество!

Я улыбнулась и взяла маленькую корону из пенопласта. Вокруг были рассыпаны глиттер, клей, стразы и все такое. Все, что нужно маленькой рукодельнице, чтобы создать рождественский шедевр. Малышка явно была в раю. А я понятия не имела, что делать. Так что я уселась рядом с племянницей и позволила пятилетней девочке учить меня, как делать украшения.

Несмотря на возникшую проблему с матерью, меня ожидало лучшее в моей жизни Рождество, и мысль о том, что завтра, в канун Рождества, приедет семья Уэса, делала его еще лучше. Мы планировали праздничный ужин. Синди собиралась зажарить индейку, а мы с Мэдди готовились печь. Я любила индейку, но сам процесс приготовления меня не вдохновлял. Вот печь – это было мое.

Может быть, этот дар мы получили от балерины, танцующей на усыпанном мукой полу.

Наверное, это единственное, что мы унаследовали от этой женщины. Возможно, внешне я и похожа на мать, но больше между нами не было ничего общего. На меня всегда можно было положиться.