Сказание о Доме Вольфингов - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Моррис cтр.№ 123

Вскоре город заполонили люди, так что яблоку негде было упасть. Все были оживлёнными и веселыми. Ни по поведению, ни по лицам нельзя было заметить ни тени той злой беды, что нависла в эти дни над ними. Впрочем, каждый житель Дола и окрестностей был подпоясан мечом или имел при себе копьё, топор либо другое какое оружие. У большинства за спиной висел небольшой щит, а голову покрывал шлем. Но таков был их обычай при всяком собрании народа и не потому, что жители Дола боялись войны или охотно брались за меч, но в знак их свободы, в знак того, что никто не может отобрать у них оружия без борьбы.

Таковы были жители той земли. Торговцы же, разговорчивые и учтивые, охотно общались с ними, поскольку вели с Долом выгодную торговлю, но никогда не позволяли себе чрезмерно лгать им, как и следует поступать, когда имеешь дело с простым и гордым народом. Торговцы также многое могли поведать о событиях в городах Запада и Равнины.

В толпе была и Наречённая в своём девичьем платье, но подпоясанная мечом. Она переходила от шатра к шатру вместе со своими гостями из числа бывших невольников, исполняя, насколько могла, желания этих бедняг – покупала им подарки. Остальные беглецы, почти все, также пришли на ярмарку, но Даллах, всё ещё будучи слабым после ранения, сидел на скамье у двери дома Лика и с довольным видом наблюдал за людьми, что ходили вокруг.

Ликородный ушёл в лес со сторожевым отрядом, а Божественноликий расхаживал среди людей в своём великолепнейшем наряде, правда, вскоре он вышел за ворота, на площадь собраний, где сидели Камнеликий и некоторые из старейших жителей вместе со Старейшиной. С ними находился и глава торговцев в одеждах из тонкой ткани, расшитой лучшими работниками Дола. На голове у него был золотой венок, а на боку висел славный меч с позолоченной рукоятью, который этим утром подарил ему Старейшина. Вожди обсуждали вести с Равнины, и гость поведал жителям Дола многое – и правдивое, и лживое. На Равнине шли бои, свергались короли и уничтожались народы, как это часто случается у вероломных жителей городов Запада. Торговец рассказал также, в ответ на рассказ о смуглолицых, о подобном народе. Эти люди приехали на конях или в телегах, и воинству их не было числа. Какое-то время назад они разгромили войско городов Равнины, принеся их жителям такие горести, о которых и рассказать-то нельзя. Победители соорудили из черепов убитых холмы у городских ворот, такие огромные, что солнце больше не освещало улицы. После убийств и грабежей королевские палаты поросли травой, а волки, преследуя оленей, забредают в храмы божеств.

– Я знаю вас, – говорил торговец, – вы смелые пахари, доблестные добытчики лесных богатств. Самое плохое, что может с вами случиться – умереть в бою, так что вам не грозит испытать мучений неволи. Может, бессмертные боги благословят порог этих ворот, и я часто ещё буду приходить сюда, наслаждаясь вашим гостеприимством! Пусть же ваш добрый народ растёт и множится, чтобы ваши доблестные мужи и благородные девы превращали горькое в сладкое и очищали землю!

Торговец говорил складно, с улыбкой на устах, придерживая полы своего изящного пурпурного платья. Возможно, лишь о половине его слов можно было сказать, что сам он и в самом деле так думает. Он был красноречив, умея доставить удовольствие своей речью даже королям. По этой-то причине, а также за свои богатства он и стал главой торговцев. Когда он говорил, сердце Божественноликого наполнилось гордостью, а щёки покрылись краской. Но Железноликий сидел прямо и гордо, и лишь лёгкая улыбка играла на его устах. Он произнёс серьёзно:

– Друг с Запада! Я благодарю тебя за благословение и за доброе слово. Мы такие, какие мы есть. Думаю, что и сами боги не изменят нас. Если они будут нам друзьями, то хорошо, ибо мы не желаем от них ничего, кроме дружбы. Если же они будут враждебны нам, то мы вынесем и это. Мы не проклянём их за то, что они поступят с нами, как велит им их натура. Что ты скажешь, Божественноликий, сын мой?

– Да, отец, – ответил юноша. – Я скажу, что даже если боги лишат меня жизни, они не смогут изменить уже прожитое. Не только они способны на свершения, на это способны и мы.

Чужеземец улыбался при их словах и кивал Железноликому и Божественноликому, удивляясь про себя их гордости и пытаясь представить, что бы они сказали знати Западных городов, если бы им случилось встретиться.

Во время этого разговора к ним по Портовой Дороге прибежали, звеня оружием, двое людей. Где-то неподалёку отчётливо и громко протрубил горн. Щёки торговца побелели, ибо после того, как он услышал рассказы о сражениях жителей Дола со смуглолицыми, он не сомневался, что приближается война, а войны были противны ему, и знай он о грядущем кровопролитии, никакие прибыли не заставили бы его отправиться в Дол.

Но вожди Дола и не пошевелились, лица их не изменились. Некоторые из жителей Дола, кто находился на улицах вблизи городских ворот, вышли за них, чтобы посмотреть, что происходит, ибо они тоже услышали звук рога.

Один из гонцов, запыхавшись, подбежал к вождям и, встав перед ними, произнёс:

– Новости, Старейшина, в Дол вошли вооружённые чужаки.

Старейшина улыбнулся ему и спросил:

– Хорошо, сын. Это большое воинство?

– Нет, – ответил гонец. – Не более двадцати человек, как мне кажется, и с ними есть женщина.

– Тогда подождём их здесь. А ты мог бы и не бежать так, сбивая дыхание. Они и сами способны принести вести о себе, ведь вряд ли они идут к нам с войной. Никто не желает себе верной и скорой смерти, а такой небольшой отряд может добыть в наших краях только смерть, если мы сейчас вступим с ними в бой. Те же, кто приходит к нам с миром – желанные гости для нас. Скажи, как они выглядят?

– Все они рослые и так великолепно одеты, что кажется, будто они в родстве с самими богами, а в руках они несут цветущие ветви.

Старейшина рассмеялся:

– Если это боги, то мы радушно примем их. Они станут ещё мудрее, придя к нам, ведь здесь они узнают, как охотно принимают в Доле гостей. Впрочем, если окажется, как я и полагаю, что они такие же дети богов, как и мы сами, то и тогда мы радушно примем их, а, может, даже и ещё лучше: мы примем их так, как хотели бы, чтобы они приняли нас.

Когда Старейшина говорил это, вновь зазвучал горн, но теперь звук его стал ещё ближе и громче, и из городских ворот начали выходить люди, чтобы узнать, что происходит. И вот чужаки сошли с Портовой Дороги на площадь перед городскими воротами. Их вёл высокий красивый мужчина лет тридцати, одетый в великолепные одежды. Его голову покрывал шлем, а на боку висел меч. Его зелёное сюрко, словно весенний луг, устилали цветы. В правой руке он держал ветвь цветущей дикой сливы (некоторые сливовые деревья ещё не отцвели), а в левой – руку прелестнейшей женщины, идущей рядом. Следом за ними шло два десятка вооружённых человек в нарядных одеждах. Некоторые из них несли луки, другие длинные копья, но каждый держал в руке по цветущей ветви.

Высокий воин остановился посреди площади. Старейшина и те, кто находился рядом с ним, не тронулись с места. Божественноликий почувствовал себя так, будто посреди зимы неожиданно наступило лето, и его охватило такое сильное чувство нежного наслаждения, что он побледнел.