– Ой-ой-ой, известный актер с застрахованными кубиками пресса хочет быть нормальным, – Гейл закатывает глаза. – Да ты никак втюрился, Дэриен.
– Да расскажу я ей. Когда до этого само дойдет.
– Нет, ты должен все прекратить, – говорит Гейл.
– Прекратить? – Встревоженный, я чуть не роняю рубашку. – Почему? Это нечестно!
– Мне плевать, честно или нет. Все для твоего же блага, и ты это отлично знаешь. – Она смотрит на меня в упор.
– Ты кто, моя мама? Ты не можешь указывать мне, с кем общаться.
У нее дрожит рот.
– Если не я, то Марк. – Да у нее правда дрожит голос. – Я не хочу больше проблем. Больше никаких фотографий, никаких…
– Знаю, – отвечаю я. – Знаю.
Мне противно заставлять Гейл командовать. Ей это не нравится, она едва выдерживает. Но, однако, она права: то, что я делаю, глупо, опасно и не может длиться вечно.
А где-то там Элль.
– Хорошо, – бормочет она, скорее, сама себе, и проверяет телефон. – Лонни встретит тебя у выхода. Не подведи его.
– Хорошо, хорошо, вас понял. Стоп, заберет меня? А ты?
Гейл смущенно вспыхивает.
– Ну, я, собственно… у меня… я иду…
– У тебя свидание! – обвинительно вскрикиваю я. – У тебя свидание, и ты меня бросаешь!
Она шикает и зажимает мне рот, заглушая остаток слов. Если Марк узнает, что она с кем-то встречается, пока я на работе, то придет в бешенство. Не то чтобы ей нельзя, но во время съемок лучше не стоит.
– Не говори этого вслух!
Я отталкиваю руку и улыбаюсь.
– Это тот осветитель?
Она краснеет до состояния свеклы, я смеюсь.
– Это осветитель! Предательница!
– Да тихо, ты! Ни слова больше – или я…
– А как насчет этого? – Я выуживаю телефон из кармана куртки и поднимаю его. – Я ничего не скажу Марку, если и ты ничего не скажешь.
Я подбадривающие поднимаю брови. Гейл закусывает губу, явно застигнутая врасплох. Но кем бы ни был этот парень, наверное, он того стоит, потому что она кивает.
– Это плохая идея, тем не менее ладно.
Убедившись, что все распоряжения на вечер сделаны, Гейл выходит, сообщая Ники, что я в трейлере. Вот предательница!
Я не успеваю заметить, когда передо мной возникает Ники и выхватывает рубашку из рук.
– Как можно просто так ее повесить?! – визжит он, к тому же, учитывая его комплекцию, очень высоким голосом. – А где китель? Ты его не запачкал?
Он выхватывает у меня китель и рассматривает с расстояния вытянутой руки. Сразу замечает почти оторванную пуговицу, его усы кривятся.
– Толстеешь?
– Нет, – говорю я решительно, снимая штаны. – А если и так, вам ли обвинять? В меня суют столько белка.
Он фыркает, еще раз оглядывает мускулистый шмат мяса, которым я стал, решительно разворачивается и направляется к швейному столу, где чинит потрепанный китель. Я надеваю нормальную одежду: спортивные шорты, футболку с надписью «Смотри. Целься. Пли», толстовку и ухожу прежде, чем он заметит грязную бахрому на штанине. Снаружи девочки продолжают выкрикивать мое имя, но я натягиваю капюшон и иду к переднему входу, где небольшая группка фанатов до сих пор поджидает с плакатами и футболками с надписью «Я ♥ Дэриен».
В ожидании Лонни я достаю телефон. Сообщения от Элль освещают ночь вокруг меня. Последнее отправлено три часа назад. Она, должно быть, в ужасе. Я открываю клавиатуру и пытаюсь придумать что-нибудь умное.
Часто думаешь обо мне в душе?
Нет, так писать нельзя. Я жму на «бэкспейс».
Заверяю тебя, Карминдор бы позавидовал, увидев в душе меня.
Нет, тоже не то. Я снова все стираю, иду к краю съемочной площадки. У меня в голове проскальзывает еще несколько вариантов ответа. В некоторых фигурирует она в душе. А это глупо, я ведь не знаю, ни как она выглядит, ни сколько ей лет, ни откуда она. Я даже не пытался это представить. Наверное, все время думал о ней как о Принцессе Амаре.
Наконец, дойдя до выхода, я придумываю несколько слов и печатаю то, о чем не пожалею с утра.
23:13
Мне льстит, что ты обо мне думаешь.
Скучно и неинтересно, но хоть что-то. И вовремя, потому что, едва я отрываюсь от телефона, джип размером с танк с Лонни за рулем подруливает к воротам.
– Шеф, – говорит он с кивком, когда я сажусь.
– Привет, – отвечаю я.
Тихо, если не считать тихого ворчания национального радиоканала. Как только я засовываю телефон в карман, сразу же раздается тихий сигнал ответа, перекрывающий шелест радио. Она все еще не спит?
– Девушка?
Я с удивлением поднимаю глаза на непроницаемое лицо Лонни, впрочем, как всегда. Словно его обучили избегать любых проявлений эмоций. Я даже не знаю, что на это ответить, поэтому достаю телефон, его экран освещает мое лицо.
– Я много о тебе думаю.
Снова блокирую телефон. Наверное, выгляжу смущенным или сбитым с толку, потому что в зеркало заднего вида замечаю, как поднимаются брови Лонни.
– Так и думал. – Он выпрямляется на водительском месте. – Это всерьез?
Почему-то я не могу ему врать.
– Да. Всерьез.
Он кивает.
– Не волнуйся, шеф. Секрет в надежных руках.
Мы стартуем в ночь, я перечитываю сообщение Элль. Холодный душ – не такая уж плохая идея.
Элль
За последние семь дней я здорово научилась прокрадываться обратно в дом. Сейчас уже почти девять, скоро отбой, но шить плечо оказалось сложно. Сейдж то и дело заставляла меня примерять китель, чтобы поправить булавки и правильно уложить все складки. К тому же, что уж притворяться, нас несколько отвлекает просмотр «Звездной россыпи». Но у нас в запасе еще неделя, если, конечно, больше ничего не произойдет.
Кэтрин простреливает меня взглядом с дивана, едва я появляюсь в двери. Ее темные глаза следят за мной по коридору к лестнице. У нее в руках «Свадебный» Vogue и бокал вина.
– И где ты была? – раздается холодный голос, когда я уже почти пересекла коридор. – Девочкам пришлось самим отмывать чердак.
– Как и вчера, отмывала фургон.
Я смотрю вверх на лестницу. Добраться бы до своей комнаты. Больше мне ничего не надо.
– Все еще?
– Да, мэм. И на завтра еще работы осталось. – Я громозжу одну ложь на другую. – Знаешь, сложно соблюдать нормы санитарии.
Она подливает себе вина.
– Я же говорила, что в фургоне работать ужасно. В загородном клубе тебе бы не пришлось выполнять такую жуткую работу.