Зеркальный вор - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Сэй cтр.№ 109

На Стрипе «хонда» поворачивает вправо, минует отель Кёртиса, пиратские корабли и вулкан, танцующие фонтаны «Белладжо». После сегодняшнего блуждания по пустыне приятно быть на колесах, приятно созерцать все это — неоновые вывески и световые табло, казино и зеркальные башни отелей, блестящие маски с пустыми глазницами, — в то же время сознавая, что здешние игры его уже не касаются. Он далеко не сразу нашел к ним верный подход, но хотя бы не остался в проигрыше.

— Десятилетия обмана и жестокости подошли к концу. Саддам Хусейн и его сыновья должны покинуть Ирак в течение сорока восьми часов. Если они не выполнят это условие, мы начнем военную операцию в любой момент, которой сочтем удобным.

— О’кей, Саад, — говорит Кёртис. — Я услышал достаточно. Возвращаемся к отелю.

Саад делает два левых поворота и снова выруливает на Стрип наискосок от «Луксора», чуть севернее припавшего к земле сфинкса. Для середины дня в понедельник бульвар оживлен сверх обычного. Когда они проезжают перекресток с Тропикана-авеню, Кёртис обращает внимание на толпу перед статуей Свободы — оркестр с волынками и барабанами, зеленые майки с трилистником, пластиковые шляпы — и вспоминает, какой сегодня день.

— Многие иракцы могут слышать меня сейчас в арабском переводе, транслируемом по радио, и я хочу обратиться к ним. Если нам придется начать боевые действия, они будут направлены не против вас, а против попирающих законы людей, которые правят вашей страной. После того как наша коалиция отстранит их от власти, мы доставим вам еду и лекарства, в которых вы так нуждаетесь. Мы уничтожим машину террора и поможем вам построить новый Ирак, процветающий и свободный. В этом свободном Ираке не будет места для агрессивных войн против соседних стран, не будет заводов отравляющих веществ, не будет казней инакомыслящих, не будет пыточных камер, не будет надругательств над женщинами. С тираном скоро будет покончено. День вашего освобождения близится!

На тротуаре южнее его отеля несколько патрульных копов и местных сотрудников охраны разбираются с пятью-шестью молодыми приверженцами Ларуша, которые, видимо, слишком активно приставали к прохожим со своими плакатами и брошюрами. Молодежь не унимается и продолжает что-то скандировать; один из копов, отойдя в сторонку, говорит по рации.

«МЕТОДОЛОГИЯ ЗЛА» — гласят плакаты. — «ОСТАНОВИТЕ ОЛИГАРХОВ!», «ИМПИЧМЕНТ ДЛЯ ДЖОРДЖА БУША!», «БОБМЫ ЧЕЙНИ ИЛИ ДОЛЛАР ГРИНСПЕНА — ЧТО УПАДЕТ РАНЬШЕ?»

Кёртис пытается вообразить Уолтера Кагами в цветастом свитере и с мегафоном, выкрикивающим заводные речевки, пока его волокут в полицейский фургон. Сам Кёртис еще не определился со своим отношением к этой войне, но Уолтеру он не завидует в любом случае. Должно быть, это очень тягостно: всей душой ненавидеть что-либо, при этом сознавая, что у тебя нет ни малейших шансов на успех в противостоянии с объектом твоей ненависти.

Президентская речь все еще продолжается к тому моменту, когда они подкатывают ко входу в отель, но Кёртис уже уловил основную суть. Он вручает конверт с деньгами Сааду и открывает дверь.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Саад. — Если что, я могу отвезти тебя к врачу.

— Это пустяки, — говорит Кёртис. — У меня в номере есть все, что нужно. Ты завтра работаешь?

— Да, — говорит Саад, — завтра я работаю.

— Возможно, я с тобой еще свяжусь. Для поездки в аэропорт.

— Ты знаешь номер моего телефона. Удачи, друг мой. И держись подальше от казино!

— Спасибо! — кричит Кёртис вслед отъезжающей машине. — А ты держись подальше от дырявой крыши!

Но Саад его уже не слышит.

Открыв дверь своего номера, Кёртис замечает на прикроватной тумбочке мигающий сигнал: сообщение, оставленное на автоответчике. Наверняка это джерсийские копы. Должно быть, уже часа три ждут ответного звонка. Раз так, подождут еще несколько минут — копы или кто бы там ни был.

Он бросает на кровать свою куртку, открывает чемодан, расстегивает молнию отделения на внутренней стороне крышки и достает зип-пакет, в котором находятся флаконы с физраствором и пероксидом, а также специальная присоска. С этим набором он направляется в туалет.

Сняв солнцезащитные очки, моет руки и лицо. Потом еще раз тщательно намыливает руки до локтей, трет их мочалкой и смывает мыло. Снимает обертку с гостиничного бокала и расправляет поверх раковины пушистое белое полотенце.

Чистое зеркало и яркий свет лампы не помогают разобраться, в чем проблема. Возможно, это аллергическая реакция, а может, просто следствие обезвоживания. Он оттягивает пальцами веки, чтобы разглядеть глаз получше.

Этот глаз до сих пор не перестает его удивлять тщательностью проработки самых мелких деталей: розовые сосудики на белковой оболочке, тоненькие линии на темно-серой радужке. Окулист в Бетесде потрудился на славу. Кёртис почти ничего не помнит из временно́го отрезка между ездой по колдобинам к югу от Гнилане и слепым испуганным пробуждением в Ландштуле — и абсолютно ничего не помнит о самом инциденте. Кое-что из бывшего позднее слегка проясняется: долгая задержка на взлетной полосе в Рамштайне, когда он сквозь дурман от обезболивающих препаратов пытался выяснить, почему их самолет не поднимается в воздух. «Мы не взлетаем, комендор-сержант, потому что никто не взлетает. Федералы приостановили полеты всех бортов, военных и гражданских, в воздушном пространстве Штатов… Нет, сэр, причин я не знаю. Такого еще никогда не случалось». В ту пору казалось, что его мир рушится безвозвратно и ничто уже не будет таким, как прежде. Собственно, так и получилось. Но он с удивительной легкостью забыл детали того, что именно переменилось, забыл все обстоятельства получения травмы, а теперь частенько забывает и об ограниченности своих зрительных возможностей.

Он смачивает физраствором присоску и, сжав резиновый шарик, прикладывает ее к роговице. Затем большим пальцем отводит нижнее веко, тянет присоску — и глазной протез падает в его влажную левую ладонь.

Поместив протез в бокал и залив его пероксидом, он снова раздвигает пальцами веки, чтобы проверить состояние светло-коралловой глазной полости. А с полки под зеркалом, сквозь пузырьки пероксида, на него глядит протез: тонкий, загнутый, твердый, со сглаженными концами почти треугольной формы — как отполированный драгоценный камень.

Он промывает физраствором глазницу, когда из спальни доносится мелодия его мобильника. Вытирая лицо, Кёртис идет на звук. Дисплей показывает незнакомый ему местный номер. Пару секунд он колеблется, вспоминая слова Аргоса о телефонах, а потом нажимает зеленую кнопку.

— Слушаю, — говорит он.

— Кёртис, это Вероника. Где ты сейчас находишься?

Ее голос звучит на фоне внешнего шума, идентифицировать который Кёртису не удается.

— У себя в номере, — говорит он. — А что?

— Слушай, я только что говорила со Стэнли. Он сегодня прилетает из Атлантик-Сити.

— О’кей, — говорит Кёртис после небольшой паузы.