По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Козлов cтр.№ 21

16 (28) июля ординарец главнокомандующего корнет Хвощинский доставил в штаб армии донесение Криденера, составленное по итогам совещания в Бреслянице. Начиналось донесение с констатации тревожного соотношения сил: несмотря на более чем двукратное превосходство русских в артиллерии, 26 тысячам атакующих будут противостоять 50–60 тысяч турок в обороне. И сразу же за этим Криденер написал, что на совещании «был прежде всего поставлен вопрос: следует ли, при вышеозначенных условиях (невыгодного соотношения сил. — И.К.), немедленно атаковать Плевну или испросить на то окончательное повеление Вашего Императорского Высочества». Кстати, чуть ниже Криденер докладывал, что кавалерию с конной артиллерией он предполагает отправить за Вид с целью «действовать на пути сообщений неприятеля с Софией и Видином» ^[155].

«Ну, старик, дает! Мало того что вечно опаздывает, так он опять хочет все свалить на меня!» — наверное, что-то подобное вырвалось у Николая Николаевича после прочтения этого донесения.

В штабе армии не знали, что точно такое же по содержанию письмо адъютант Криденера ротмистр Беклемишев повез императору в Белу. Однако и великий князь, и его окружение все сразу поняли правильно: Криденер хочет не только отсрочить штурм, но и заранее снять с себя ответственность за возможный неудачный исход.

На совещании в Бреслянице начальник штаба XI корпуса полковник К. К. Бискупский энергично оспаривал предположения Шнитникова о направлении главного удара на Гривицу. Однако переубедить Шнитникова Бискупскому не удалось. Тем не менее уже после совещания он уговорил своего командира, «невозмутимо-апатичного» князя Шаховского, действовать самостоятельно, без оглядки на штаб «вялого и нерешительного» Криденера. Последний же, будучи человеком пожилым и миролюбивым, не стал напрягать отношения и фактически предоставил князю возможность действовать по его усмотрению. Вот это — мило. Деликатность оказалась превыше дела. И где? На войне! В таких условиях о единоначалии, тесном взаимодействии можно было забыть, что, собственно, и продемонстрировали Криденер с Шаховским 18 (30) июля. Достаточно взглянуть на две диспозиции штурма Плевны: одну, подписанную Криденером, и другую — Шаховским. Если первая ориентировала князя Шаховского атаковать «неприятельские войска, расположенные на позиции к северу от д. Радишево», то вторая предписывала тем же войскам действовать на само Радишево «с юго-востока и юга» ^[156].

За этими неточностями стояли разные оценки оперативной ситуации, особенно после 15 (27) июля — даты захвата противником Ловчи. У Криденера перед вторым штурмом было достаточно времени для рекогносцировки всего периметра вражеских позиций. Требовались тщательная разведка и спокойный взвешенный анализ. Однако 16 (28) июля Криденер ограничился только усиленной рекогносцировкой по левому берегу Вида, произведенной отрядом в составе трех сотен казаков при двух орудиях под начальством полковника Генерального штаба Макшеева-Машонова.

Но 16 (28) июля М. Д. Скобелев вместе с П. Д. Паренсовым провел рекогносцировку на юг и дошел до самой Ловчи. По итогам этой разведки стала выявляться разумная альтернатива немедленному штурму Плевны. И князь Шаховской согласился на предложение Бискупского представить ее генералу Криденеру. В шесть утра 17 (29) июля командиру IX корпуса была отправлена следующая записка за подписью Шаховского:

По сути, этим предложением Бискупский предлагал воспользоваться новой оперативной ситуацией и направить удар сначала на Ловчу, получив тем самым повод отложить штурм Плевны, которого столь опасался командующий IX корпусом. Но не успел Криденер прочитать записку Шаховского, как штабс-капитан Андриевский привез уже известный нам приказ главнокомандующего атаковать Плевну и письменное обоснование этого начальником штаба армии. В такой ситуации Криденер решил, что выбор уже неуместен.

17 (29) июля Скобелев с Паренсовым обследовали южные подступы к Плевне. Итоги подтвердили предположения Бискупского — на южном направлении находился самый уязвимый участок турецкой обороны, практически не оборудованный в инженерном отношении. С юго-восточной стороны постройка укреплений была только начата. На южной же — возведена лишь одна батарея ^[159]. Поэтому основной удар предпочтительнее было наносить именно на этом направлении. Тем не менее Криденер со Шнитниковым сделали иной вывод.

«Тактическим ключом Плевненской позиции» они посчитали укрепления деревни Гривица на правом фланге русских сил в 5 км восточнее Плевны. Этот выбор Криденер впоследствии обосновывал следующими соображениями:

Но Гривица ко дню второго штурма была уже сильно укреплена. Местность южнее шоссе лишь сковывала атаку массированными сомкнутыми рядами, но позволяла осуществлять скрытое выдвижение для атаки россыпным строем. Что же касается опасений по поводу продвижения турок к Систово, то они малопонятны. Ведь было очевидно, что после отражения первого штурма турки активно укрепляются в Плевне. И принять в таких условиях решение о наступлении на систовскую переправу… Для Османа-паши это было бы равносильно приказу на самоуничтожение. Турецкий отряд все дальше уходил бы вглубь территории, занятой русской армией, и подставлял свои фланги и тылы ударам частей Криденера и Шаховского.

Тем не менее именно на Гривицу была направлена атака основных сил IX корпуса. Скобелев же, наносивший удар с юга на самые слабозащищенные турками участки, к своим нескольким сотням казаков получил всего лишь один батальон пехоты и десять орудий.