Сквозь ад за Гитлера - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Метельман cтр.№ 67

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Сквозь ад за Гитлера | Автор книги - Генрих Метельман

Cтраница 67
читать онлайн книги бесплатно

Каждый должен был сжечь по хате. Обойдя предназначенную мне, я убедился, что внутри люди. Толкнув дверь, я увидел, что она не заперта. Обернувшись, я заметил, как мои товарищи на всякий случай взяли оружие на изготовку, пока я пытался войти внутрь. Внутри происходило какое-то движение, но было темно, и я ничего не мог разобрать. Сначала ничего не происходило. Потом я услышал, как Линдеман выкрикнул:

— Ладно, входи, все в порядке!

Едва я переступил порог, как в нос мне ударил смрад пота. Так едко люди потеют лишь перед лицом смерти. Единственное помещение было битком забито людьми, в основном стариками. Потолка не было, и вверху красовались крытые сеном балки. Я разобрал в полутьме и несколько женщин помоложе с грудными детьми. Кроме расшатанного стола, такого же стула, а также подобия буфета и кровати, мебели никакой не было. Земляной пол кое-где был прикрыт предметами одежды, досками и одеялами. Короче, беспорядок был жуткий.

Все они молча стояли, даже грудные младенцы и те не кричали, по-видимому, чувствуя угрозу. Это был обычный крестьянский люд. Потом ко мне приблизилась молодая женщина, демонстративно выставив вперед ребенка на руках. Все застыли в напряженном ожидании моей реакции. Я понимал, что времени у меня в обрез — наша ударная группа должна была следовать дальше, так что нужно было решать. Когда кто-то попытался захлопнуть дверь у меня за спиной, я тут же снова распахнул ее и завопил, чтобы все сию же минуту выходили, все до единого, повторил я, потому что я собираюсь подпалить их убогую хату. И тут началось такое! Ко мне умоляюще протягивали руки, рыдали, просили пощадить, кто-то что-то пытался объяснить мне. Мне втолковывали, что, мол, здесь не местные, что они пришли издалека, что их жилища уже сожгли, что они потеряли все. Они говорили, что умирают от голода, и я понимал, что они не лгут. Они клялись, что эта хата — последнее, что у них осталось, и, лишившись ее, они обречены на верную гибель. Ни мои угрозы, ни даже пистолет не возымели действия. Одна старуха упала передо мной на колени, стала целовать сапоги, а потом меня толкнули в спину, и я повалился прямо на нее. Вот этого я и дожидался. Поднявшись, я навел пистолет на первого попавшегося — им оказался старик, до сих пор молча стоявший справа от меня, положив ладонь на голову маленькой девочки.

— Вон! — заорал я. — Если не уберетесь отсюда, я его пристрелю!

Началась ужасная суматоха, я не знал, как быть, я вообще уже ничего не понимал, чувствуя, что теряю над собой контроль. Но старик оставался невозмутим. Без следа ненависти он в упор смотрел на меня, и в этом взгляде я видел лишь печаль.

— Стреляй, чего ждешь? — спокойно произнес он и опустил взгляд на девочку. — Но, прошу тебя, ты сначала ее убей, все равно ведь нам всем здесь погибать.

Тут вошел Линдеман, напомнив мне, что наша ударная группа уже отправилась в путь, а вот дыма над вверенной мне хатой что-то незаметно. Когда я стал объяснять ему, что просто не могу их выгнать отсюда, он пробормотал, что-то вроде «это их дело», а приказ фюрера — есть приказ фюрера, так что лучше пошли-ка выйдем. Соломенная крыша, покрытая снегом была чуть ли не на уровне груди. Солома внутри оставалась сухой, и командир показал мне, как это делается — зажег спичку и поднес ее к соломе. Пламя быстро стало взбегать вверх по крыше. А мы повернулись и пошли прочь — надо было нагонять успевшую уйти уже довольно далеко группу.

Двери распахнулась, и все в панике стали выбегать из хаты — старики, женщины с детьми на руках. А мы с Линдеманом бодро шагали вслед нашей ударной группе. Потом до меня донесся странный глухой звук. Обернувшись, я увидел, как огонь, прорвавшись сквозь слой снега на крыше в нескольких местах, жадно лизал солому. В ясное небо поднимался белый столб дыма. Потом, когда пылавшая хата исчезла из виду, были видны желтовато-коричневые клубы.

Вскоре нас объединили с ударной группой побольше, располагавшей и танками, и другими тяжелыми вооружениями. Я уже не помню, как называлась та широкая река, к которой мы приближались — то ли Днепр, то ли Буг, — в России их много. Издали был виден крутой западный берег, вырисовывавшийся из тумана, будто странный промежуточный слой грязно-белого цвета между покрывавшим землю снегом и серо-свинцовым небом. Бледное зимнее солнце, едва поднявшееся над горизонтом, с трудом прорывалось сквозь висевший над водой туман. Из-за покрывавшей все вокруг снежной пелены река казалась далекой, и я удивился, как быстро наша колонна добралась до нее. Вдоль обоих берегов лед был гладкий, как на катке, а на середине нагромождавшиеся друг на друга льдины образовали торосы — нагромождения гротескной формы, и мы опасались, сумеют ли наши танки преодолеть их. Потом мы разглядели несколько умело позиционированных 8,8-см противотанковых орудий для прикрытия участка форсирования реки. Тут же показались несколько малых вездеходов, поднимавших снежную пыль. С другой стороны отправилось несколько вездеходов с офицерами, очевидно, встречать прибывших. Мы поразились той ловкости, с которой водители объезжали нагромождения льдин. И тут в центре поднялся большой зеленый флаг — приказ форсировать реку! Во избежание пролома льда пришлось пускать танки разреженной колонной, а лед все равно угрожающе трещал под их гусеницами, но все обошлось без происшествий. Ведь Бог, как мы самоуверенно повторяли, всегда на стороне решительных и храбрых, а уж таковыми мы себя считали.

Циркулировали самые невероятные слухи, едва успевали появляться одни, как тут же их сменяли утверждавшие прямо противоположное. В основном они касались неизвестного доселе чудо-оружия невероятной мощности, свежих дивизий, якобы срочно переброшенных сюда из Франции на смену нам, и дожидающихся нас неприступных линий обороны, подготовленных заранее. Хоть нас и переполнял скептицизм, все же в душе мы лелеяли надежду на лучшее, однако анекдоты о геббельсовской пропаганде способны были омрачить настрой любого оптимиста. И оказавшись у этой широченной реки, мы поняли, что если командованию с его драконовскими приказами не удается остановить паническое бегство из-под Сталинграда, то этой естественной водной преграде как-нибудь удастся. Но стоило нам благополучно переправиться на противоположный берег и, несмотря на то что все мы были счастливы хоть на несколько километров оказаться ближе к Германии, мы продолжили бодро отступать, что свидетельствовало о том, что и наше гениальное командование утратило всякую надежду сдержать надвигавшихся русских.

Мы прибыли в крупное село, мне было приказано снова усесться за рычаги управления танком. Несмотря на жуткие условия суровой зимы, машина была в отличном состоянии. Горючего было в обрез, и при любой возможности мы задом въезжали в стога сена с тем, чтобы двигатель дольше оставался теплым, что, в свою очередь, избавляло нас накручивать лишние километры и жечь бензин. Обычно водителей танков и даже автотранспортных средств в караул в первую ночь не посылали. Но поскольку мне было без разницы — то ли вести танк, то ли стоять в карауле, — один черт мука, выбирать не приходилось.

Хата, доставшаяся нам, оказалась просторной и удобной, располагалась она в самом центре села. Хозяевами была пожилая пара, державшая и квартирантку — учительницу местной деревенской школы. В хате было две комнаты — в одну из которых, представлявшую собой полутемный чулан, мы и спровадили русских. В качестве компенсации мы регулярно топили большую печку, тепло от которой доставалось и вынужденным потесниться хозяевам и квартирантке. Вскоре мы сидели за столом при свечах и ужинали. Мы всегда любили ужинать вместе, большой компанией, а после еды обычно играли в карты, и всегда находился кто-нибудь, кто играл на губной гармошке, исполняя неисчерпаемый немецкий народный репертуар.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию