Утерянные победы. Воспоминания фельдмаршала - читать онлайн книгу. Автор: Эрих фон Манштейн cтр.№ 133

2 февраля противник форсировал Донец восточнее Ворошиловграда; стоявшие там итальянцы не оказали серьезного сопротивления. Противник сосредоточил в этом районе ударную группу в составе трех танковых, одного механизированного и одного стрелкового корпуса, по-видимому, из числа войск, разгромивших в свое время итальянский фронт на Дону. Можно было предполагать, что целью этой ударной группы был захват Ростова или Таганрога.

Выбив 19-тд из Старобельска, противник направил еще одну крупную группировку в составе трех-четырех танковых корпусов и одного стрелкового корпуса на юго-запад на рубеж Славянск – Лисичанск. Очевидно, он планировал охват нашего фланга, нанося удар далеко на запад, на участке около Ворошиловграда или восточнее его, не принимая во внимание участки, занятые разбитыми частями итальянцев.

Дни с конца января, если не считать мероприятий, которые предпринимала группа армий в своей полосе и которые имели целью быструю переброску 1 танковой армии на средний Донец, были заполнены спором между группой армий и ОКХ о дальнейшем ведении операций в целом.

Как я уже упоминал, еще 19 января я докладывал генералу Цейтцлеру, что весь Донбасс можно удержать только путем эффективного, быстрого наступления крупных сил из Харькова. Но так как нельзя было ждать согласия на этот план, то я просил уменьшить глубину эшелонирования нашего восточного фланга, по крайней мере, для высвобождения необходимых сил, чтобы, действуя совместно с предполагаемым подкреплением, предотвратить отсечение южного фланга. Мы двинули 1 танковую армию на средний Донец, чтобы не допустить уже угрожающего группе Голлидта охвата.

Теперь нужно было сделать так, чтобы вывести из «балкона» и 4 танковую армию, располагавшуюся на нижнем Дону и Донце. Только так можно было своевременно предотвратить опасность, которая грозила в будущем тем, что противник, наступающий на рубеж Изюм – Славянск, будет пытаться отрезать нас от переправ через Днепр. Надо было постоянно считаться и с тем, что противник подбросит новые силы, кроме тех, которые были уже у Славянска, в направлении вверх по Донцу через реку и далее к нижнему Днепру. Кроме одной дивизии танкового корпуса СС, которая прибыла в это время в район Харькова, на участке группы «армий „Б“ противнику противостояли только остатки частей. Они не могли помешать противнику повернуть и двигаться далее в наш глубокий фланг. 4 танковую армию можно было высвободить только путем значительного сокращения линии фронта группы армий. Вместо того чтобы и далее удерживать большую дугу, которую образовывали нижний Дон и Донец от Ростова до района западнее Ворошиловграда, надо было переместить правый фланг группы на хорду этой дуги. Это была позиция, которую южный фланг немцев удерживал в 1941 г. после первого отступления из Ростова, – позиция от рубежа Миуса далее на север до среднего Донца. Сокращение фронта до этой линии позиций, которые хотя и были с тех пор разрушены, но все же давали нам известную опору, означало, конечно, оставление восточной части Донецкого угольного района.

Чтобы оправдать этот отход, я пытался подкрепить мои рассуждения при докладе Главному командованию ссылкой на руководство военными операциями, имея в виду дальнейшие перспективы. В одной телеграмме, направленной мною лично Гитлеру, я писал следующее:

«Удержание дуги Дон – Донец в дальнейшем войсками, имеющимися в распоряжении группы армий, невозможно, даже если мы будем придерживаться только оборонительных действий. В случае если немецкое Главное командование в связи с потерей 6 армии с ее 20 дивизиями в 1944 г. будет вынуждено ограничиваться обороной, попытка обороны всего Донбасса любой ценой приведет к сковыванию всех имеющихся частей для обороны этого выступающего фронта. Но в результате этого противник получит свободу действий и сможет наступать на любом участке всего Восточного фронта значительно превосходящими нас силами. Если теперь группе армий «Дон» угрожало окружение на Азовском море (с неизбежной потерей группы армий «А» на Кубани), то позже – даже если этого можно было избежать и удержать весь Донбасс – противник поставил бы себе цель провести окружение всего южного крыла Восточного фронта у Черного моря.

Если, однако, Главное командование намеревается в 1944 г. еще раз искать успеха в наступлении, то это возможно опять-таки только на южном крыле Восточного фронта. Но это невозможно сделать из района дуги Дон – Донец ввиду известных трудностей подвоза, а также угрозы флангам, которой заранее подвергалось любое наступление из этого выступающего «балкона». Успеха наступления – если об этом вообще можно было думать – можно было достичь в том случае, если бы удалось увести за собой противника на южном фланге на запад за нижнее течение Днепра. Тогда можно было наступать из района Харькова крупными силами, которые могли бы разбить русских на стыке между их фронтами, чтобы затем повернуть на юг и окружить противника у Азовского моря».

Гитлер, однако, не был, казалось, склонен согласиться с этими мыслями. Как сообщил мне начальник Генерального Штаба, он сам сказал Гитлеру, что дело идет о том, отдавать ли Донбасс или терять его вместе с группой армий «Дон». На это Гитлер ответил, что он, видимо, с оперативной точки зрения прав. По военно-экономическим соображениям, однако, оставление Донбасса невозможно. Это важно не столько с точки зрения потери угля для нас, сколько потому, что противник в этом случае вновь получит необходимый для производства стали важнейший угольный бассейн. В качестве выхода из положения Гитлер предусматривал осуществить прорыв силами первой из трех дивизий танкового корпуса СС, дивизии «Рейх», прибывшей как раз в район Харькова, в направлении из Харькова в тыл вражеским войскам, наступающим на наш Донецкий фронт.

Не говоря уже о том, что сил этой дивизии было совершенно недостаточно для такой большой операции (она должна была в качестве ближайшей задачи разгромить 6 вражеских дивизий) и что она не была в состоянии прикрыть все более растягиваемый северный фланг, введение в бой этой одной дивизии заведомо означало бы распыление единственной ожидаемой в ближайшем будущем ударной силы – танкового корпуса СС. Впрочем, и этой дивизии в действительности не оказалось для намечавшейся наступательной операции. Вследствие быстрого продвижения Советов в направлении на Харьков командование группы армий «Б» вынуждено было бросить эту дивизию в бой. Она была связана в это время совершенно бесперспективными оборонительными боями северо-восточнее Харькова у Волчанска. В последующие дни (4-5 февраля) положение на фронте группы армий «Дон» заметно обострилось. Противник сильно теснил 4 танковую армию, прикрывавшую отход 1 танковой армии через Ростов. Две армии бывшего Кавказского фронта противника, 44 и 58, присоединились к тем трем армиям, которые действовали против 4 танковой армии. Опасность, которую создавало для противника оставление группы армий «А» вместе с 17 армией на фланге русских на Кубани, не была достаточной для того, чтобы помешать противнику повернуть значительные силы в направлении на решающий участок. Командование группы должно было считаться с тем, что противник вскоре проведет наступление крупных сил на Ростов, а также на Донской фронт по обе стороны от Новочеркасска.