Дар страха. Как распознавать опасность и правильно на нее реагировать - читать онлайн книгу. Автор: Гэвин де Беккер cтр.№ 71

Уникальность ребенка может выражаться в его художественных талантах, спортивных способностях, юморе, храбрости, терпении, любопытстве, отличной учебе в школе, творческих способностях, изобретательности, ответственности, энергичности и во многом другом, что есть во всех детях.

У меня в пятом классе был учитель, мистер Конвей, который боролся с моими монстрами. Он проявлял доброту и видел во мне какие-то таланты как раз в тот период, когда мою семью пожирало насилие. Он показал мне другие пути для самовосприятия, отличные от тех, которые ребенок логически выстраивает, если взрослые в семье относятся к нему жестоко («Если ко мне так относятся, значит, я заслуживаю такого отношения»).

Иногда ребенку нужно провести всего лишь несколько часов с человеком, чья доброта восстановит его прежнее «Я» — «Я», которое любили, ценили и поддерживали. Печально, что у детей, о которых не заботились даже во младенчестве, нет ничего, никаких воспоминаний о доброте и признании, которые они могли бы считать частью своей жизни (все это демонстрирует большую ценность обучения).

Когда опекун ребенка хвалит его, но при этом относится к нему жестоко, то никто не сможет сказать, что окажет большее влияние на формирование личности. Нездоровые отношения в семье разрушают личность во многих аспектах, но самое печальное — разрушение веры в то, что жизнь имеет цель и ценность. Не имея такой веры, трудно добиться успеха, трудно идти на риск. И даже глупо идти на риск, «зная», как «знают» такие люди, что они не способны оказаться на высоте положения.

Эту динамику хорошо демонстрирует метод, с помощью которого дрессируют цирковых слонов. Когда они еще молоды, их приковывают тяжелой цепью к столбу, вкопанному глубоко в землю. Они тянут и дергают цепь, пытаясь высвободиться. Но цепь слишком толстая, а столб вкопан слишком глубоко. Однажды они сдаются, поняв, что не смогут вырваться, и с этого дня их «приковывают» лишь тонкой веревкой. Когда огромное и сильное животное, способное разнести весь цирк-шапито, ощущает даже самое слабое сопротивление, оно прекращает все попытки вырваться. Оно верит, что не сможет, поэтому и не может.

«Из тебя вряд ли что-нибудь получится», «Ты не умеешь петь», «Ты недостаточно умен», «Без денег ты — ничто», «Кому ты нужен?», «Ты — неудачник», «Тебе следует выбирать более реалистичные цели», «Ты виноват в том, что наш брак распался», «Без вас, ребята, у меня был бы шанс», «Ты ничего не стоишь» — эти песни прямо сейчас поют по всей Америке, закапывают столбы, закрепляют тяжелые цепи, и дети достигают точки, когда больше не верят, что могут освободиться. И с этого момента они действительно не могут освободиться.

До тех пор пока что-нибудь не заставит их изменить свои взгляды, пока они не осознают, что связаны лишь тонкой нитью и что цепь — это иллюзия, что их обманули, и, наконец, что тот, кто их обманул, ошибался на их счет и что они сами ошибались — пока все это не произойдет, эти дети, став взрослыми, скорее всего, не продемонстрируют обществу свои положительные качества.

Конечно, здесь задействованы многие факторы, а не только родительское воспитание. Некоторые из этих факторов так малы, что их нельзя увидеть, и так важны, что их нельзя не учитывать, — это человеческие гены. Один из них называется D4DR и может стимулировать поведение, направленное на «поиск острых ощущений», которым отличаются многие преступники. Наряду с влиянием среды и воспитанием вытянутый ген D4DR наверняка будет обнаружен в ком-нибудь, кто вырос и стал убийцей или грабителем банков (или просто сорвиголовой). Ирвинг Готтсмен, который изучает влияние генетики на поведение, сказал: «При другом сценарии и в другой среде этот же человек мог бы стать героем в Боснии».

В будущем генетика будет играть более значительную роль в прогнозировании поведения. Вероятно, мы сможем с помощью генетических методов определять черты характера так же точно, как физические характеристики, рост и вес. Хотя это звучит достаточно противоречиво, но когда-нибудь родители смогут использовать дородовые исследования, чтобы определять детей с генами, влияющими на формирование нежелательных черт характера, включая агрессивность и жестокость. Ну а пока мы должны будем для снижения агрессивности прибегать к более простой, не такой высокотехнологичной стратегии: относиться к детям с любовью и по-человечески.

* * *

Автор книги «Рожденные бунтовать» (Born to Rebel) Фрэнк Саллоуэй говорит, что «жизненные невзгоды обрушиваются на детей с непропорциональной силой», и это, конечно, правда. За всю историю человечества половина детей не дожила до взрослого возраста. Если учесть это, а также то, что нам известно о насилии по отношению к детям и молодежи, то получается, что у них больше оснований бояться нас, чем у нас — бояться их. И все же наше дурное отношение к детям в итоге оборачивается против нас и стоит нам потери безопасности и спокойствия.

В ходе проводимого на федеральном уровне исследования были выбраны 1600 детей, которые подвергались жестокому обращению. За их жизнью следили почти двадцать лет. По данным на прошлый год, ровно половина из них подвергалась аресту за какое-нибудь преступление. Опять же, несмотря на то что это так дорого обходится, дурное отношение к детям в нашей стране будет продолжаться до тех пор, пока мы полностью не изменим свое отношение к ним и не научимся смотреть на детей не как на временных посетителей, которые когда-нибудь станут взрослыми, а как на полноценных, полезных членов общества, каковыми они и являются. Детей зачастую считают обузой для общества, не более чем несчастными жертвами обстоятельств. Но это мнение совершенно не соответствует истине. Поймите, что дети — это главные поставщики услуг по уходу за ребенком в Соединенных Штатах. Братья, присматривающие за сестрами (и наоборот), дети, которые сами заботятся о себе, — это важная часть нашей экономики. Они также заботятся о пожилых, готовят еду, вынимают сигареты из рук заснувших родителей и делают бессчетное количество других важных и полезных вещей.

Если бы только больше детей, подвергавшихся жестокому обращению, могли понять, что они в своих домах являются жителями, а не архитекторами, они могли бы поверить, что тот пункт, где они находятся сейчас, для них не предел. Пока Америка не научится возлагать всю вину и стыд на преступников, а не на жертв, у этих жертв появятся дети, и война, которую они считали законченной, не закончится, по крайней мере для них и для нас.

Конечно, мы можем и дальше игнорировать этих детей, но некоторые из них вырастут и совершат преступление, которое игнорировать невозможно — я говорю об убийстве. Хотя это, скорее всего, не затрагивает вашу жизнь, я предлагаю подойти к вопросу с чисто практической точки зрения. Точно так же как члены неблагополучной семьи вынуждены присмотреться к себе, когда их сын-подросток попадает в передрягу — хотя в течение многих лет были все признаки того, что так оно и будет, — так и убийца заставляет нас присмотреться к себе, т.е. к стране. Убийца заставляет нас вглядеться в средства массовой информации, в преступления, совершенные ради привлечения внимания, в огромные запасы стрелкового оружия, подумать о насилии и воспитании детей. Когда вы научитесь понимать убийцу, преступника, кто максимально от вас далек, вы сможете понять и того преступника, кто к вам ближе, и спастись от него.