Гамсун. Мечтатель и завоеватель - читать онлайн книгу. Автор: Ингар Слеттен Коллоен cтр.№ 34

Он заперся в доме, не отвечал на письма, выбрасывал написанное, бросался с рыданиями на диван. Перед ним стояла трудная задача: описать такое сложное любовное состояние, когда мужчина одновременно и сгорает от страсти и трепещет от нежности. Он вспоминал слова, которые он шептал все эти годы многим женщинам, к которым испытывал страсть, на которую некоторые из них ответили. Потом он, правда, раскаивался.

Свою героиню Гамсун назвал Эдвардой. Вот какой нарисовал он ее: загорелое лицо, загорелая шея, фартук, сдвинутый слегка к низу живота, чтобы сделать талию более высокой. Чувственный рот. Губы Эдварды так опасно пылают…

Дочка местного богатея. В этом облике проступают и черты Лауры с острова Транёй, первой любви Гамсуна. Хотя за последние двадцать лет его любовный опыт значительно обогатился.

Ему хотелось уехать из Парижа, но усилием воли он заставлял себя оставаться.

Здесь ему не хватало вдохновения для создания романа о жизни в Нурланне. Как и ранее, он искал поддержки у своей бергенской приятельницы. «Дорогая моя, молите Бога, чтобы он сделал меня способным написать эту книгу!» ^[115]

О том, какие небесные или земные силы сподвигли Гамсуна на возвращение в Норвегию, история умалчивает. Но не прошло еще и двух недель нового 1894 года, как он покинул Париж и направился на родину. При этом вид у него был элегантный, он принарядился за счет своего издателя Альберта Лангена.

В его планы и на этот раз не входило навестить своих престарелых родителей в Нурланне. Страдая от морской болезни, он сошел на берег в Кристиансунне. Он хорошо знал эти места на южном побережье Норвегии. Путешествие пробудило в нем трепетные воспоминания, давние ощущения, которые он сумел запечатлеть, и они стали частью его романа: «Из сторожки я видел сумятицу островов и шхер, кусочек моря, синие вершины, а за сторожкой лежал лес, бескрайний лес. Как я радовался запаху корней и листвы, запаху жирной сосновой смолы, только в лесу все во мне затихало, я чувствовал себя сильным, здоровым, и ничто не омрачало душу» [1; II: 6]. В свои южные впечатления Гамсун вплетает нурланнские воспоминания о торговце Вальсё с острова Транёй, посещении Эразма на Хьеррингёе, неподалеку от Будё, и других торговцев на нурланнском побережье, с которыми встречался в двадцатилетием возрасте. В своем романе он описывает, как одинокий охотник, лейтенант Глан, обозревает из своей лесной хижины белые здания, мосты, лавку. Вот к нему в сторожку заходит Эдварда: «…у нее тонкие красивые ноги, они обрызганы грязью». Вот Глан в гостях у торговца Мака, он беседует с дамами, когда к нему подбегает Эдварда, бросается ему на шею и несколько раз целует в губы. Она говорит что-то Глану, но он ее не слышит, он лишь видит, как горят ее глаза, видит ее высокие брови, которые изгибаются высокими дугами, и маленькую вздымающуюся грудь.

В «Пане» можно ощутить сам дух Нурланна — здесь саамы, загадочные происшествия, незакатное солнце и отношения с нурланнской девушкой в стиле Руссо. В светлые летние ночи на южном побережье Норвегии Гамсун описывал еще более светлые ночи на севере: «Ночи совсем не стало, солнце только ныряло в море и тут же выкатывалось опять, красное, свежее, будто вдоволь напилось глубокой воды. По ночам со мной творилось небывалое. Никто бы, никто мне не поверил. Не Пан ли сидел на дереве, выслеживал меня?» [1; II: 19].

Эдварде мерещится, что когда Глан смотрит на нее, то как будто до нее дотрагивается. Она приходит к нему по ночам. Гамсун позволяет одному из персонажей поделиться с Гланом своим мнением об Эдварде. Доктор говорит, что она «девчонка, и бить ее некому, и взрослая причудница. Она преуменьшает свой возраст, слишком упрямая, чтобы плакать, неразумная и расчетливая одновременно. Ее следует воспитывать».

По мере развития повествования летние ночи становятся все менее и менее волшебными, а положение Глана все более драматическим. Из вольного охотника он превращается в игрушку в руках Эдварды.

Действие романа происходит в 1855 году, и рассказчик восстанавливает в памяти, вновь переживает все то, что произошло два года назад. Данный прием был явной попыткой со стороны Гамсуна приглушить новые газетные спекуляции по поводу того, что он был способен писать только о себе самом.

Ему это вполне удалось.

Пятнадцатого октября Гамсун отослал рукопись издателю.

С мокрыми от слез глазами взошел он на судно, которое взяло курс на Копенгаген, откуда он намеревался поездом вернуться в Париж.

Критика в целом, за некоторыми исключениями, была одобрительной.

Правда, «Верденс Ганг» пыталась найти в «Пане» все те же черты дешевой подделки, которые были характерны, по мнению рецензента, и для других сочинений Гамсуна. Консервативная газета «Моргенбладет», издававшаяся в Кристиании, объявила ему бойкот. А потом один за другим стали появляться хвалебные отклики. «Дагбладет» поместила статью известного критика, которая занимала несколько колонок. Затем хлынул целый поток хвалебных рецензий в норвежских и датских газетах ^[116].

Копенгагенский издатель Филипсен должен был заказать новый тираж. Новый интернациональный издатель Гамсуна Альберт Ланген выпустил «Пана» на немецком и французском языках. Роман «Новь» был переведен на русский язык, а «Мистерии» — на голландский. Поворот судьбы был очевиден. Гамсун радовался этому втайне, он не хотел делиться радостью с другими. Один норвежский коллега упрекал Гамсуна в его желании ощущать себя изгоем, он напомнил ему о доброжелательных рецензиях на его роман: «Ты уже больше не преследуемая дичь, пора это осознать» ^[117].

Призыв был тщетным. Это было в его духе — постоянно чувствовать себя аутсайдером; невзирая на то, что книга хорошо продавалась и получила прекрасные критические отзывы в 1895 году, он обратился с проникновенной просьбой к копенгагенскому издателю: пусть Филипсен каким-то образом убедит норвежские газеты опубликовать сообщение о том, что вышел новый тираж «Пана». Ведь ему казалось, что разного рода газетные недруги пытаются убить интерес к его книге ее систематическим замалчиванием. А истина состояла в том, что лишь одна крупная газета не обратила внимания на его роман «Пан».

Я уничтожу Ибсена

К этому времени Гамсун испробовал разные литературные жанры, он писал стихи, новеллы, романы, публицистику, статьи, он читал лекции. Он не писал только пьес. Театр манил его, хотя часто Гамсун высказывался о сценическом искусстве с отвращением. В своих книгах он теперь все большее и большее внимание уделял диалогу.

При этом у него была тайная мечта превзойти Ибсена. По возвращении в Париж у него возник замысел большого драматического произведения, именно в это время он познакомился со шведским писателем и драматургом, которого он ставил гораздо выше Ибсена и всех остальных. Это был Август Стриндберг. Этот швед стремился к полному обновлению театральной эстетики. В последующие недели они проводили много времени вместе. Многие из скандинавской колонии, кому приходилось иметь дело и с этим непредсказуемым шведом, и с весьма эксцентричным норвежцем, предсказывали, что между двумя такими личностями не могут не возникнуть трения.