Розы на руинах - читать онлайн книгу. Автор: Вирджиния Клео Эндрюс cтр.№ 54

Я был ошеломлен. Что она сказала? Джон Эймос, правда, рассказывал мне какие-то дурацкие истории, но я тогда думал, что он их выдумал, как я выдумываю всякие истории, чтобы развеять скуку. Может ли быть правдой то, что моя мама, моя собственная мама – порочная женщина, совратившая второго мужа моей же бабушки? И что я – сын юриста по имени Бартоломью Уинслоу? Ах, мама, как же я теперь стану жить? Как мне не ненавидеть тебя?

Папа снова хитро улыбнулся:

– Вероятно, вашему дорогому мужу не было в том нужды. Он полагал, что будет у Кэти всегда под рукой, в доме и в постели, – он, живой, собственной персоной, в перспективе как законный муж. Перед его смертью она ему призналась, что у нее будет от него ребенок; и я, по крайней мере, не сомневаюсь, что он развелся бы с вами и женился на Кэти, если бы не внезапная смерть.

Душевная боль скрутила меня в узел. Бедный, бедный мой отец, погибший в огне в Фоксворт-холле! Да, теперь я знаю: только Джон Эймос мне настоящий друг, только он один относится ко мне как ко взрослому, только он сказал мне правду. А дядя Пол, чья фотография стоит у меня на ночном столике, был мне не более чем отчим, такой же, как и Кристофер. Я мысленно рыдал, ведь я потерял еще одного отца. Сидя в своем убежище, я в отчаянии смотрел то на одного, то на другую, лихорадочно соображая, как же мне теперь относиться к ним и к маме. Как смеют родители распоряжаться жизнями еще не рожденных своих детей, перекидывать их туда-сюда, так что я мог бы и не узнать, чей я сын?

И все же я был на стороне бабушки, которую очень задели слова сына. Я с надеждой ждал, что она скажет. Ее тонкие белые руки коснулись лба, покрытого испариной, как будто она чувствовала головную боль. Как она переносит эту боль, если я не могу вынести?

– Ну что ж, Кристофер, – произнесла она наконец, когда я уже подумал, что она не оправится от этого потрясения, – ты свое сказал, позволь же сказать и мне. Если бы дело дошло до необходимости выбирать между Кэти, с ее неродившимся ребенком, и мною, с моим состоянием, Барт выбрал бы меня, свою жену. Возможно, они еще долго были бы любовниками, пока она не надоела бы ему, но я знаю его: он нашел бы легальный путь отобрать у Кэти своего ребенка, выбросив ее из своей жизни. Он бы остался со мной, не сомневаюсь, хотя каждый удобный момент оглядывался бы на хорошенькие личики и более свежие тела.

Мой собственный отец. Мой собственный кровный отец не захотел бы жить с моей матерью. Слезы навернулись мне на глаза. И эти слезы доказывали, что я все-таки человек, а не какой-то урод. Я чувствовал боль. Но отчего я никогда не ощущал счастья, простого счастья? И тут мне припомнились недавние слова бабушки, что мой отец нашел бы легальный путь отобрать меня у мамы… Что это означало: что он выкрал бы меня у нее? Эта мысль тоже не сделала меня счастливее.

Произнеся свою речь, бабушка села. Я чувствовал себя маленьким и испуганным, больше всего испуганным тем, что я услышу дальше.

Папа, я не могу больше слышать ваших грязных секретов, или, переполнившись ими, я начну действовать. Джон Эймос вынудит меня действовать. Я даже обернулся: не подслушивает ли он, приставив стакан к стене.

– Вот еще что, – сказал отец. – Психиатр, наблюдающий Барта, проявляет странный интерес к вам. При этом он считает вас только моей матерью. Я не понимал раньше, отчего он снова и снова возвращается в разговорах к вам. Ему кажется, что вы – ключик к внутренней жизни Барта. Он полагает, что вы тоже всегда жили скрытой от всех внутренней жизнью – это так, мама? Когда ваш отец унижал вас, случалось ли так, что вы втайне обдумывали план мести?

А это еще о чем?

– Не надо, – умоляюще произнесла она. – Пожалуйста, не надо. Пожалей меня, Кристофер. В тех обстоятельствах я сделала, что могла, чтобы выжить. Клянусь, я сделала все, что могла!

– Все, что могли? – Он расхохотался, совсем как мама, когда она пыталась кого-то поддеть. – Когда младший сводный брат вашего отца приехал в Фоксворт-холл в возрасте семнадцати лет, разве вы не поняли сразу, что вам предоставляется превосходный случай наказать вашего отца? Разве вы не устроили так, чтобы наш отец влюбился в вас? Разве вы не ненавидели его за то, что он был похож на Малькольма? Я полагаю, что так оно и было. Вы постоянно строили планы мести своему отцу, причем так, чтобы уязвить самое для него важное – его эго, и покарать его так, чтобы он не поднялся. Думаю, что вам это удалось! Вы убежали с его младшим братом, которого он презирал, и вышли за него замуж, полагая, что выиграли вдвойне: отомстили самым болезненным образом отцу, да еще и отняли у него через младшего брата его огромное состояние. Но вы неожиданно проиграли, не правда ли? Я не забыл те дни, когда вы постоянно молили своего мужа, чтобы он через суд потребовал у брата законную часть состояния. Но наш отец отказался участвовать в заговоре с вами. Он любил вас и женился на вас не ради денег, о которых вы только и мечтали, а ради того образа любимой женщины, который он из вас создал.

И опять, в который раз пораженный, я перевел взгляд на бабушку. Она рыдала, и ее слабое тело содрогалось; даже кресло, на котором она сидела, ходило ходуном. Я тоже рыдал и содрогался – внутренне.

– Ты неправ, Кристофер, ты неправ! – кричала она отцу, и казалось, что ее грудь разорвется от рыданий. – Я любила вашего отца! И ты это знаешь! Я подарила ему четверых детей и лучшие годы своей жизни, да и все лучшее во мне тоже!

– Все лучшее в вас, миссис Уинслоу, так скудно, так удручающе скудно…

– Кристофер! – выкрикнула она, вставая на ноги.

Беспомощно вытянув вперед руки, она шагнула к нему, чтобы посмотреть ему в лицо. Черная шаль, которую она носила, взлетела от ее движения. Она бросила испуганный взгляд по сторонам, и я глубже вжался в свой темный угол. Ее голос стал тише:

– Хорошо; мы достаточно друг другу сказали, но это все о прошлом. Что ж, живи с Кэти, но прими меня в свою жизнь. Дай мне считать Барта своим сыном. У вас есть Джори и эта малышка, которую вы удочерили. Отдайте мне Барта, и я уеду так далеко, что вы никогда обо мне не услышите. Клянусь, что никто не узнает правду о вас с Кэти. Я сделаю все, чтобы сохранить вашу тайну, но отдайте мне Барта, умоляю, пожалуйста!

Она упала на колени и вцепилась в его руки, а когда он быстро отнял их, то в его пиджак.

– Не ставь меня в неловкое положение, мама, – с беспокойством сказал отец, но я понял, что он был тронут. – Мы с Кэти не отдадим своих детей. Он, конечно, не наша гордость и наша радость в настоящий момент, но мы сделаем все возможное, чтобы он был душевно здоров, и мы любим его.

– Скажите мне, что делать, и я сделаю это, – снова стала умолять она. Слезы потекли по ее щекам; она наконец поймала увертливые руки Криса и прижала их к своей груди. – Я сделаю все, что пожелаешь, только не проси меня уехать. Мне необходимо видеть его, ежечасно исполнять его пожелания, восхищаться им. Он необыкновенно одаренный ребенок!

Она стала снова целовать его руки, а он снова убирал их, но без прежней решимости, потому что даже ее слабых сил хватило, чтобы удержать его возле себя.