Лики ревности - читать онлайн книгу. Автор: Мари-Бернадетт Дюпюи cтр.№ 94

Пустой разговор действовал Йоланте на нервы. Она попыталась отойти, но Северина Мартино не отставала ни на шаг.

– А тут и снег пошел! – продолжала жена бригадира. – Хорошо еще, что нам есть чем топить… О чем бишь я говорила? О Даниэль Букар! Представь, она хотела остаться в Ба-де-Суа под предлогом, что ее муж был бригадиром, а значит, никто не заставит ее съехать. К счастью, мсье Обиньяк уладил этот вопрос.

– И что теперь станет с мадам Букар?

– Будет получать пенсию от горнорудной компании. А как иначе? Две ее дочки еще маленькие, работать им рано. Мсье Обиньяк выделил ей домишко в заброшенном квартале, где жил старик Шов-Сури. Уж на что Даниэль была гордячка! Зато теперь не посмеет задаваться.…

– Вам не следует так говорить о ней. Мадам Букар недавно потеряла мужа.

– Оно-то так, но сколько убийц бродит по земле! – Яд буквально сочился из уст Северины.

Йоланта стиснула зубы. Слух стремительно разнесется по поселку, и уже завтра все в Феморо будут думать, что Станислас Амброжи – преступник. Она чуть не заплакала от стыда, вспомнив, что и сама, пусть на мгновение, но поверила в его причастность к убийству.

От горестных размышлений ее отвлек знакомый гомон: углекопы выходили на свежий воздух, приминая свежевыпавший снег тяжелыми башмаками и пряча носы в шарфы. Почти все были в шапках или каскетах. Молодая женщина подалась вперед, стремясь поскорее отыскать в людском море фигуру Тома. Он заметил ее первым и поспешил навстречу. Его лицо выражало крайнюю озабоченность.

– Так и думал, что ты придешь, – сказал молодой углекоп, обнимая жену. – Хенрик еще утром принес нам плохие новости. Поверь, я дождаться не мог конца смены. Все думал о тебе, моя хорошая. Если бы я мог прийти сразу, так бы и сделал.

Крепкой рукой прижав жену, Тома отвел ее подальше от толпы. Его поддержка успокоила Йоланту; она почувствовала, что больше не одинока.

– Пйотр все утро провел со мной, – начала она. – Но потом ушел. Вернулся к нам домой… вернее, в дом отца.

– Неделю назад это был и твой дом! Не тревожься, я заберу Пьера к нам, если твой отец не вернется сегодня вечером. Ускорим шаг, Йоланта! Фор-ан-Гель с нас глаз не сводит, и Тап-Дюр с женой… Не хочу, чтобы на нас глазели с любопытством, и жалости мне тоже не надо. Расскажи, что произошло. Хенрик не смог ничего толком объяснить.

Молодые супруги быстро шли по дороге, ведущей к площади и к Отель-де-Мин.

– Инспектор узнал о пистолете, – тихо сказала Йоланта. – И знаешь, кто донес на моего отца?

В это мгновение их догнал запыхавшийся Гюстав Маро. В глубине его карих глаз читалась неподдельная тревога.

– Папа, ты не мог так поступить! Ты не имел права выдавать Станисласа! – выкрикнул Тома. – Хорошую же комедию ты разыграл сегодня утром! Как будто знать ни о чем не знаешь…

– Ты в своем уме, Тома? – непонимающе уставился на него Гюстав. – По-твоему, я мог донести на товарища, зная, что он ни в чем не виноват?

Йоланта была не рада, что в разговор вмешался свекор. Но и молчать не нашла в себе сил:

– Я как раз собиралась поведать мужу, кто желает нам зла – мне, Пйотру и нашему отцу! Изора Мийе! Да-да, она сообщила инспектору о пистолете в ту самую ночь, когда все вы так волновались о ее судьбе. Она была пьяна – полицейский сегодня утром так и сказал. Он зашел уведомить нас, что отца посадили в тюрьму.

– Боже мой! – пробормотал Гюстав.

– Изора? Этот полицейский, Девер, врет! Изора ничего не знала об оружии. А инспектор – еще тот хитрец. Он ввел Станисласа в заблуждение, заставил поверить, что на него донесли, и с его стороны большая наглость впутывать в гнусную историю Изору! Сегодня же схожу к нему – похоже, нам есть о чем поговорить!

– Тебе в любом случае придется идти, он оставил повестку, – скорбно сообщила Йоланта. – Вам тоже, мсье Маро. Тома, Господь – свидетель, ты снова защищаешь несносную девчонку! Так знай, она попросила прощения у меня и у Пьера в присутствии твоей матери! Сказала, что ей очень жаль, и даже не пыталась ничего отрицать. Теперь ты понимаешь?

Они дошли до квартала От-Террас. В свете уличных фонарей снег переливался миллионами искр. Молодая полька открыла дверь и вошла в дом. Отец с сыном последовали за ней.

– Откуда Изора могла узнать о пистолете? – спросил Гюстав, едва переступив порог. – Тома признался мне всего два дня назад.

– Что тоже очень дурно с его стороны, – процедила Йоланта, не глядя на мужа. – Ты не должен был никому рассказывать, Тома!

– Ничего такого я тебе не обещал, и сейчас речь не об этом. Кто мог проболтаться Изоре, и как она осмелилась заявить в полицию?

В душе Тома клокотал бессильный гнев. Ему хотелось оказаться одновременно в двух местах – в кабинете Жюстена Девера и на ферме Бастьена Мийе.

– Йоланта, клянусь, никогда не прощу Изоре того зла, которое она тебе причинила. Ее поступок я считаю ужасным. Папа, ты свидетель! Скажи, тебе известно, где она сейчас? У родителей?

– Вероятно, до сих пор у твоей матери. Мадам Маро… точнее, мама Онорина защищала и ее, и Жерома.

– Невестка, что ты такое говоришь? – нахмурился Гюстав. – И причем тут Жером?

Йоланте пришлось чуть подкорректировать свою версию событий, произошедших в доме Маро сегодняшним утром. Преодолевая неловкость, она рассказала, какую роль сыграл слепой юноша, и несколько раз подчеркнула, что он взял с Изоры слово молчать как рыба.

– Только слово она, конечно, не сдержала, – подвела итог Йоланта, заливаясь горючими слезами.

Расстроенный Тома гладил ее волосы, нисколько не стесняясь отца. Гюстав какое-то время немигающим взглядом смотрел на молодых и вдруг вспылил:

– Жером виноват больше всех! Подслушал разговор, который его не касался, – и давай трепаться направо-налево! Если Изора и вправду напилась, неудивительно, что у нее развязался язык. Девер достаточно хитер, чтобы заставить человека рассказать даже то, чего он и не собирался!

– Вот и вы, мсье Маро, защищаете ее, несмотря ни на что! – всхлипнула Йоланта.

– Вовсе нет. Мое мнение – виноват Жером. Он должен был понимать, какие последствия может иметь его неосмотрительность.

– Тома, я предупреждала, что Изора меня пугает, и вот – оказалась права! – добавила молодая женщина.

Она показала дрожащей рукой на повестку, лежащую на столе.

– Будет лучше, если вы поторопитесь. Вероятно, и об отце что-то узнаете.

Расстроенный Тома взглянул на жену. В блеклом свете электрической лампы на ее красивом лице без труда читались горечь и возмущение. А когда она нервно схватилась за живот, он и вовсе всполошился:

– Болит? Дорогая, ничего от меня не скрывай!

– После такого дня я едва держусь на ногах, и живот побаливает, – призналась Йоланта.