Телевизор. Исповедь одного шпиона - читать онлайн книгу. Автор: Борис Мячин cтр.№ 101

– Сегодня день поминовения моего персидского друга, – княжна вытерла натужную слезу в уголках раскосых глаз. – Он трагически погиб в мутных водах Евфрата. Давайте в память о нем раскурим кальян.

Я вздохнул, сел рядом с княжной, поджал под себя ноги и стал вбирать в себя вонючий дым. Это был не кальян, а опий. Княжна смотрела на меня и улыбалась, как улыбается повар, только что подложивший отраву в блюду своему королю.

– Я хочу спросить у вас об императрице Екатерине, – Тараканова развернула веер, внешне как бы китайской работы (всё подделка в этом доме, подумал я). – Поддерживаете ли вы ее начинания в области просвещения и вольности дворянства?

– Я не русский, сударыня, – отвечал я, закатывая глаза и якобы наслаждаясь дурманом. – Я черногорец на русской службе, и мое мнение – это мнение постороннего; я не решаюсь судить, так как не знаю доподлинно деталей…

– И всё-таки мне было бы интересно услышать ваше суждение, – засмеялась княжна и приложила веер к правой щеке.

– Не уверен, что оно истинно, – всё еще ломаясь, проговорил я. – Я могу разве что рассказать вам о настроениях русского флота. После блистательной победы в Чесменском бою, после Наварина и Бейрута мы ожидали от императрицы награды за доблесть, но в действительности почти ничего не получили. Адмирал Спиридов ушел в отставку, а граф Алексей чрезвычайно недоволен своим положением и положением своего брата при дворе…

– Как некрасиво! Русские моряки заслуживают самых высоких наград…

– Я совершенно согласен с вами, сударыня. Именно по этой причине ежедневно мы молимся за здоровье цесаревича Павла…

– По-вашему, цесаревич будет вести политику, отличную от политики матери? – совсем уж откровенно заявила княжна. – Мне говорили, что он слаб здоровьем… Несколько лет назад он чуть было даже не умер. Говорят даже, что русское правительство пошло на хитрость, объявив, что Павел выздоровел, хотя на самом деле он находился при смерти. Это было бы очень, очень печально. Ведь ежели цесаревич умрет, тогда и его мать потеряет право на престол.

– Я прямой человек, княжна, и я не буду вам лгать, – я втянул в грудь еще порцию опия (сам при этом читая молитву). – Я в принципе против монархического устройства.

– Весьма забавно! – княжна снова засмеялась и ткнула меня веером; это было неожиданно, я поперхнулся, дым вырвался из моей груди. – Один мой русский знакомый тоже говорил о том, что России не подходит монархия, и что нужно преобразовать страну в республику. Что же, вы тоже республиканец?

– Нет, – я отрицательно покачал головой. – Демократия – ужасная форма правления. Всякая демократия сводится к болтовне, и побеждает тот, кто удовлетворит желания толпы. Искусный политик может сделать так, что толпа захватит правительственные здания и убьет всех, кто с ним не согласен, под предлогом защиты народа от иностранного влияния или недовольства мздоимцами. Нет, нет, у меня совершенно другая идея…

– Расскажите…

– Я не могу. Эти мысли слишком смелы для нашего времени…

– Умоляю вас..

– Хорошо. Видите ли, сударыня, я уже сказал, что я не русский, а черногорец. А потому нет ничего удивительного в том, что я считаю лучшей властью систему, организованную в моей стране. У нас как такового нет царя, а верховным правителем считается владыка Цетинского монастыря. Это и есть та форма правления, которая идеально подходит для всех православных стран – теократия, власть нескольких мудрых старцев, напрямую советующихся с Богом и докладывающих народу Его волю. По сути дела, такая власть и есть власть Бога, а старцы являются лишь посланниками, курьерами. Вы удивитесь, наверное, узнав, что Россия изначально и должна была быть теократическим государством. Первые московские князья были очень слабы и зависимы от монголов, и настоящими правителями России были Сергий Радонежский и митрополит Алексий, в память о котором я и был крещен, а еще позже, во время Смуты, правителем России стал патриарх Филарет, отец первого из Романовых…

– Вы хорошо знаете церковную историю.

– В юности я был послушником в одном монастыре в Черногории, – сказал я. – Я собирался принять постриг, но одна история отвратила меня от этого решения…

– Это, наверное, как-нибудь связано с женщиной? – Тараканова выпучила свои лжевосточные глаза и снова ударила меня веером. – Расскажите же, расскажите немедленно, мой доблестный гардемарин, я всё хочу знать…

– Нет, – сказал я, – это никак не связано с женщиной. Я еще не встретил ту, которой я мог бы посвятить свои помыслы и мечтания.

– Возможно, что и встретили, – княжна весело улыбнулась и тут же прикрыла улыбку веером, оставляя мне возможность видеть только ее темно-карие, слегка раскосые глаза.

Меня разбудил еле слышный металлический звон, смешанный с хлюпаньем плоти. Всё вокруг было в тумане, а в груди нестерпимо жгло.

– Дайте ему еще опия, – сказал знакомый голос. – А то он опять начнет кричать и перебудит всю Шумлу.

– Какой уж тут сон, – отвечал другой голос, ворчливый и старческий. – Московиты под самыми стенами. Ежели они пойдут на приступ, то убьют всех.

Усилием воли я разомкнул веки и увидел Магомета, в одной только белой рубашке с засученными рукавами и окровавленными руками; рядом с ним стоял другой турок, прислужник, жалкий старик с седою бородой и в феске, в простом бумажном халате, со склянкой в руках. Я сам лежал в кровати. Сильно пахло уксусом.

– Вот, очнулся, – равнодушно указал старик на меня пальцем. – Я схожу за опием.

Магомет молча кивнул, а потом отошел в сторону и стал мыть руки, наливая себе воды из кувшина.

– Пуля застряла у тебя между ребрами, – сказал он. – Я вынул пулю, и сейчас твоей жизни ничто не угрожает.

– Что случилось? – недовольно пробормотал я. – Где я?

– В Шумле, – проговорил Магомет, стоя спиной ко мне; голос его, казалось мне, доносится как бы сквозь сон. – Я нашел тебя в Делиорманском лесу; я услышал выстрел и пошел на звук, а увидел только тебя и мертвого калмыка. Твои убийцы уехали. По счастью, они так торопились, что не стали ловить ваших лошадей. Мне удалось стреножить их и привезти тебя сюда, в крепость.

У меня для вас, юнкер Мухин, есть две новости, сказал я сам себе, хорошая и плохая. Хорошая новость состоит в том, что вы еще живы, хотя и ранены. Плохая новость: то, чего вы опасались более всего, свершилось, вы снова оказались в руках своего злейшего врага, от которого вам уже несколько раз удавалось улизнуть. Но более этот кунштюк не выйдет; вы обездвижены, вы лежите в постели с простреленной грудью и сможете двигаться в лучшем случае через неделю.

– Отчего вы помогаете мне? – недовольно пробормотал я.

– Я врач, – пожал плечами Магомет. – Я обязан помогать всем больным и раненым, даже если они из вражеского войска; после боя не бывает своих и чужих, есть только живые и мертвые…