Екатерина Арагонская. Истинная королева - читать онлайн книгу. Автор: Элисон Уэйр cтр.№ 139

– Кейт, поднимитесь, – сказал Генрих. – Если кто-нибудь и вошел в сговор с дьяволом, так это Климент. Он служит мамоне, а не Господу. Он должен бы защищать и распространять Закон Божий, а вместо этого из политических соображений уклоняется от своих обязанностей. Как может наместник Христа пасть так низко? Вы должны согласиться – это позор!

Самым ужасным было то, что она была согласна. И все же уважение к Святому престолу настолько крепко укоренилось в ней, что она не могла заставить себя осудить папу.

– Но он вызвал вас, Генрих. Он скоро вынесет решение.

Король нахмурился:

– Меня его решения не интересуют!

Вскоре стало ясно, что король говорил серьезно. Однажды вечером за ужином Шапуи сообщил Екатерине, что в Вестминстере собирается духовенство.

– Думаю, это будет очень важное собрание, ваше высочество, и король хочет, чтобы епископы дали согласие на какое-то очень значимое для него дело.

Екатерина сглотнула. Неужели Генрих собрался исполнить свою угрозу и готов развестись без помощи папы? А если так, что будет с ней? Она подозревала, что ее ждет полная изоляция. Именно этого Генрих, вероятно, и добивался.

– Надеюсь, никаких крайностей не будет, – сказала она, отодвигая тарелку: аппетит совсем пропал.

Последовала пауза – недолгая, в один удар сердца, и Шапуи спросил:

– Ваша милость знакомы с Томасом Кромвелем?

– Немного, – ответила Екатерина, делая знак Марии, чтобы та подлила вина. – Он состоял на службе у кардинала, и я полагаю, теперь переведен к королю. Иногда я вижу его при дворе.

Это был представительный мужчина крепкого сложения, лет за сорок, с черными волосами и маленькими поросячьими глазками. Люди отзывались о нем как о человеке умном.

– Его только что назначили членом королевского совета.

– Почему вы об этом говорите?

– Потому что это человек, готовый на многое, и король его высоко ценит. Как и кардинал, он из простолюдинов. Герцог Норфолк смотрит на него свысока, потому что тот – сын кузнеца, к тому же горячий сторонник реформы Церкви. Герцог, как вы знаете, большой консерватор и сноб. – Шапуи позволил себе мрачно улыбнуться, но лицо его тут же снова посерьезнело. – Томас Кромвель полностью за суверенное государство, поддерживаемое парламентом, законом и эффективной гражданской службой. В его видении будущего страны нет места Римской церкви. Держу пари, за созывом клира стоит именно он.

Екатерина поежилась:

– Похоже, у меня появился новый враг, с которым придется бороться.

– Боюсь, что так. Я некоторое время наблюдал за движениями Кромвеля. Он держится радикальных убеждений. Хочет, чтобы Библия была доступна на английском языке и все могли ее прочесть.

– Но толковать Писание – дело священников! Читать Библию на каком-то другом языке, кроме латыни, – это ересь. Король никогда не согласится на это. Он запретил перевод Уильяма Тиндейла.

– Не стоит недооценивать Кромвеля, – предупредил Шапуи. – Это не Томас Мор. Для него важнее целесообразность, чем принципы, и он день ото дня набирает все больше власти на службе у короля.

– Я этого не знала, – сказала Екатерина, теребя салфетку. – Мой супруг не упоминал о нем при мне.

– Меня это не удивляет, ваше высочество. Его милость не любит раскрывать свои карты. Он предпочитает держать вас в неведении относительно происходящего. А Кромвель ведет себя при дворе тихо. Люди считают его всего лишь одним из советников. Но я знаю его. В Лондоне мы соседи и в этом качестве дружны. Кромвель доверяет мне – до известной степени. Он считает меня другом, я полагаю. Это может быть полезным.

– Вам нравится этот человек? – Екатерина была удивлена.

– В достаточной степени, ваше высочество, но есть многое, что нас разделяет. Он отличается приветливостью, но за ней многое скрывается. С виду кажется сдержанным, но стоит разговориться с ним, и внешняя суровость уступает место веселости и добродушию и он очень оживляется. Он прекрасный хозяин, исполнен любезности, всегда в хорошем настроении и стол держит обильный. Он был верен кардиналу даже после его падения и теперь как магнит влечет к себе тех, кто был раньше близок к Уолси. И в то же время Кромвель обладает умом, который может быть холодным и расчетливым, а когда дело доходит до политики, отбрасывает человеческие чувства. Люди начинают ощущать, что у него есть влияние, и искать его благорасположения. Я не сомневаюсь, он стремится постепенно сделаться незаменимым для короля, и мне бы хотелось, чтобы вы были настороже. Ваша милость, вы не едите. – Шапуи предложил Екатерине еще кусочек фазана, но она покачала головой. – Норфолк и Саффолк ненавидят Кромвеля, – продолжил посол. – Они называют его деревенщиной, но только потому, что он затмевает их в королевском совете. Разумеется, Болейны взяли его под крыло, Леди называет Кромвеля своим человеком, и я не сомневаюсь, что он работает в ее пользу, рука об руку с доктором Кранмером.

– Это больше всего тревожит меня, – сказала Екатерина.

Сколько сил сплелось воедино, чтобы сломить ее волю и лишить Марию законных прав! Самой заметной и самой зловещей из этих сил оказывался беспринципный Томас Кромвель.

– Да, ваше высочество, это тревожно, даже пугающе. На этой неделе Кромвель сам сказал мне, что королю незачем ждать согласия папы на развод. Он говорит, что каждый англичанин – хозяин в собственном доме, так почему бы его милости не вести себя по-хозяйски в Англии? С какой стати король должен делиться властью с каким-то чужестранцем-прелатом? Иначе его милость лишь наполовину король, а англичане только наполовину его подданные.

– Боюсь, то же самое он уже сказал моему супругу.

Екатерина отложила смятую салфетку; она дрожала за будущее своей дочери и страны, которая стала для нее второй родиной.

– Пожалуй, я тоже этого опасаюсь, – с тревогой в глазах отозвался Шапуи.

Заседания парламента продолжались. Каждый день Екатерина в трепете ожидала новостей. Когда в один ясный морозный день в начале февраля Шапуи попросил разрешения прогуляться с ней по ее личному садику, где она дышала воздухом, Екатерина поняла, что он принес плохие новости.

– Ваше высочество, есть тут какое-нибудь уединенное место, где мы могли бы поговорить?

По тону посла было ясно: дело не терпит отлагательств.

– Сидеть здесь слишком холодно. Пройдемте в мои покои.

Идя по дорожке в направлении своих апартаментов, Екатерина услышала тихий шорох за живой изгородью и уловила почти неприметное движение за плотной стенкой из ветвей. Она остановилась и приложила палец к губам.

– Кто там? – спросила королева.

Никто не отозвался. Ей показалось, что за изгородью кто-то стоит, затаив дыхание.

– Я знаю, что вы там! Выходите сейчас же!

Шапуи склонил голову в сторону изгороди и одними губами сказал, что пойдет и посмотрит. Екатерина кивнула, и посол удалился в соседний садик. Вернулся он быстро.