Высшая школа имени Пятницы, 13. Чувство ежа - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Богатырева, Евгения Соловьева cтр.№ 59

Елки зеленые! Куда же все подевались, а? Какой леший их увел?

Подумал про лешего и чуть не стукнул себя по лбу фонариком. Дурак, вот же дурак! Вперся в лес, а лешего не уважил. Нелогично? Суеверия и бабкины сказки? Плевать. Когда целых два класса галдящих ребят сгинули в тумане, не до логики. Даешь суеверия… Эх, зря бутербродов с собой не захватил, но кто ж знал…

– Сейчас, бабушка, помогу вам. Минуточку, погодите, – сказал он, беря фонарик в зубы и стягивая сначала рюкзак, а следом куртку.

– Что это ты делаешь, сынок? – Удивилась старуха и тут же всполошилась: – Холодно же, простудишься!

– Вы бы хоть перчатки вывернули, бабушка, – буркнул изнутри свитера: тот был с узким горлом и никак не хотел стягиваться, пока Дон не убрал фонарик изо рта. – Хозяина уважать надо.

Наконец Дон победил свитер, вывернул и натянул обратно: хоть и подмерз немного, а все лучше, чем переобувать кроссовки с левой ноги на правую и наоборот.

Глянул на старуху – странное дело, несмотря на ночь, туман и выключенный фонарик, он отлично ее видел. Не в цвете, правда, и размыто, и сам туман слегка светился голубым неоновым светом… нет-нет, не думать о странностях. Спишем на ответ лешего. Мол, кто уважает – тому подсветка за счет принимающей стороны. Лишь бы только без стрип-шоу от Бабы-яги и приватного танца кикимор, это было бы слишком…

А старуха недоуменно свела кустистые брови.

– Да ты что, сынок, какой такой хозяин? Лесник, что ль? Да откуда ему тут взяться? Ох, молодежь, молодежь…

Дон пожал плечами. Не хочет – и фиг с ней.

– Давайте, помогу. Только до дорожки далеко, километра два.

Может, и правильнее было бы отвести ее прямо до станции, но время, время! К точке сбора опоздаешь – полбеды, а вот то, что Семья за это время разбредется леший знает куда, в таком-то туманище… Нет, никаких станций!

До дорожки, и все тут. Тем более там и беседка есть, с лавками, хоть ночуй. Он ей даже спальник оставит и бегом обратно.

Два километра обратно дались почему-то страшно тяжело. Может, от беспокойства за потерявшихся в тумане друзей, а может, из-за корзинки. Кирпичей туда, что ли, напихали? Да еще то и дело приходилось оборачиваться и проверять, не потерялась ли старуха: хоть она и переваливалась, как утка, и пыхтела, как паровоз, но туман чудесным образом съедал все звуки. То есть когда Дон видел бабку, то и слышал ее шаги, а как только она оказывалась за спиной – все, тишина. Как проваливалась.

К тому времени как из тумана показалась беседка, Дону казалось, что проклятая корзина весит килограммов пятьдесят. А может, и сто! И раз сто он пообещал себе, что больше никогда, ни за что не будет таскать корзинки всяким бабкам! А вообще им крупно повезло, что вышли прямо к беседке. Легко могли промахнуться на полкилометра, даже с компасом.

– Вот она, дорожка. – Он поставил корзинку, обернулся, оглядел упрямо ковыляющую старуху и махнул рукой на беседку: – Вы бы здесь до утра остались, что ли. До города километров пятнадцать, и последняя электричка ушла. А я вам спальник дам, не замерзнете.

Старуха так и расплылась в улыбке.

– Вот спасибо, сынок! Позаботился о бабушке, а что ж, спальник-то оно и хорошо. Ты б только, сынок, корзинку-то занес под крышу, сама-то я никак… тяжело мне, старенькая я…

Ага, старенькая. Дыхание даже не сбилось! Одышки совсем нет! Всем бы так, в ее-то возрасте… но отказывать как-то неудобно.

– Пойдемте, занесу вам корзинку и спальник достану, – согласился он.

Пока он про себя ругался на грибников-энтузиастов и пытался поднять ненавистную корзину, старуха бодро протопала мимо него и зашла в беседку, полную все того же голубовато светящегося тумана. Зашла, потопталась там и поманила Дона.

– Иди, сынок, иди сюда, не бойся.

Дон сжал зубы. Еще смеется! Вот же… бабка! Да кого тут бояться!

Он подтащил корзину к беседке – уже просто волоком, толкнул ее через порог, шагнул сам, намереваясь отдать бабке спальник, раз уж обещал, и бежать обратно…

И замер – голова закружилась, в глазах на миг потемнело… а когда просветлело, бабки не было.

Бабки? Какой еще бабки?

Сюда, в миланскую галерею «Дель Арте», бабок не пускают, если только их фамилия не украшает список Форбс или очередную номинацию на «Оскар» или «Букер». И почему он подумал о какой-то бабке, странно…

По краю сознания скользнуло еще одно воспоминание: лес, туман, заблудившиеся в тумане друзья…

Чушь какая.

Он здесь, а не в лесу. Это от нервов мерещится всякое. Шутка ли, его сольная выставка в «Дель Арте», полный зал бомонда и журналистов, и к нему уже бегут штук десять. Надо бы им что-то сказать, но что?..

Из-за спины раздалось мелодичное контральто:

– Не торопитесь, сеньор Горский ответит на все вопросы на пресс-конференции.

Уф, слава богу, продюсер не дремлет. Что бы он без нее делал?

– Спасибо, синьорина… – он обернулся к ней, чтобы предложить руку и вместе войти в зал, и застыл.

Она была красива. Очень молода, наверняка и тридцати нет, в густо-розовом платье… Точно того оттенка, что и пальто старухи из лесного воспоминания. А звали ее… Фиона? Летиция? Фелиса?

Как странно, разве так бывает – забыть имя собственного продюсера…

Она одарила журналистов ослепительной улыбкой, еще ослепительнее улыбнулась Дону и приняла его руку.

– Сегодня твой день, сеньор Горский. Идем же!

Она едва заметно потянула его вперед, но Дон остался на месте.

Что-то мешало сделать следующий шаг.

Но что? Ведь все отлично!

Его сольная выставка… ярко освещенная «Гитара» в центре зала, доносятся из толпы обрывки разговоров:

– Юный гений… стоит ожидать новых шедевров?.. Всего семнадцать лет, подумать только!..

От группы журналистов помахал рукой учитель, маэстро Бенвенуто. Из-за его плеча выглянула Маринка, что-то сказала – Дон не расслышал в гуле голосов, что именно, – и показала глазами в сторону, в людской водоворот вокруг «Гитары». Только тогда Дон заметил ее родителей: они пробивались к нему через толпу, сияя гордыми улыбками, словно это они вовремя разглядели и выпестовали талант.

Пф. Еще чего! Если кто и пестовал, то мама – вон она, со своим последним гением, отмахивается от предпоследнего гения и смотрит на Дона. С гордостью.

А предпоследний гений подмигивает Дону, мол, я же говорил – этот зал будет твой!

Не то чтобы он говорил, нет. Дон сам так захотел. Три года назад, после того как этот мамин гений затащил их в галерею «Дель Арте» на пафосное мероприятие в честь новой звезды примитивизма, Дон и решил: когда-нибудь он сотворит такой шедевр, что в его честь закатят мероприятие еще более блестящее.