Черчилль. Биография - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Гилберт cтр.№ 215

Черчилль сказал на заседании кабинета министров, что в последние два дня глубоко размышлял над тем, «является ли частью моего долга рассматривать возможность переговоров с Тем Человеком». Немцы могут потребовать британский флот, военно-морские базы и многое другое. Британия окажется подчиненным государством с марионеточным правительством «под руководством Мосли ^[41] или ему подобного». Однако Британия пока обладает «огромными резервами и преимуществами». Завершил он свое выступление так: «Убежден, что каждый из вас готов сбросить меня с моего места, если я хоть на мгновение допущу мысль о переговорах или сдаче. Если долгой истории нашего острова суждено подойти к концу, пусть она закончится лишь тогда, когда каждый из нас упадет, захлебываясь собственной кровью».

Тут же со всех сторон стола послышались одобрительные возгласы. Министры Черчилля продемонстрировали единство и воодушевление. «Многие, – позже записал он, – были готовы вскочить со своих мест, с криками подбежать к моему креслу и похлопать по плечу». Он добавил, что не было сомнений в том, что «если бы я в этот решающий момент не проявил твердости в руководстве нацией, меня бы вышвырнули из кресла. Уверен, каждый министр был готов скорее погибнуть, потерять всю семью и имущество, чем сдаться». Когда через некоторое время члены Военного кабинета собрались вновь, Черчилль сказал им, что на его памяти не было другого случая, когда «собрание людей, занимающих столь высокие места в политической жизни, так решительно высказывало свои взгляды».

Способность Черчилля поверить, что каждый из его министров готов скорее погибнуть, чем сдаться, и его способность убедить других, что так оно и есть, стали мощным фактором, укрепившим решимость нации стойко встретить пугающие перспективы вторжения врага и жестокую реальность воздушных налетов. Однако в Военном кабинете кое-кто хотел продолжить обсуждение возможности мирных переговоров. Впрочем, Чемберлен, изменив свое предыдущее мнение, вечером высказал мысль о том, что Британии следует убедить Рейно, что «ему стоит продолжать борьбу». Галифакс в этом сомневался. Он вновь предложил попробовать провести переговоры с итальянцами. Он также хотел публичной декларации британских целей в этой войне, хотя бы для того, чтобы заручиться поддержкой американцев. Черчилль заметил, что на американцев может произвести впечатление только «четкая антигерманская позиция».

Позже этим же вечером, в поисках дополнительного противовеса колебаниям Галифакса, Черчилль предложил Ллойд Джорджу место в Военном кабинете. Но бывший премьер-министр, чьей стойкостью во время Первой мировой войны так восхищался Черчилль, отказался. «Несколько архитекторов этой катастрофы по-прежнему ведущие члены вашего правительства, – ответил он Черчиллю, – и двое из них в кабинете, который руководит войной».

Это было правдой. Черчилль не осмелился посягнуть на чувство национального единства и удалить из Военного кабинета Галифакса и Чемберлена. Он был уверен, что способен создать такую сильную атмосферу решимости во всем обществе, на какую не смогут повлиять никакие сомнения колеблющихся.

К полуночи 28 мая с побережья Дюнкерка было снято еще 25 000 солдат. На следующий день за час берег покинули еще 2000. Огромная армада судов, больших и малых, в том числе колесные пароходы и прогулочные катера с десятков морских курортов пересекали в обе стороны Северное море, спасая армию. Многие затонули, сотни солдат и спасателей погибли от непрекращающихся налетов немецкой авиации. Этим вечером, в стремлении укрепить решимость своих министров и высших государственных чиновников, Черчилль написал на одной страничке призыв, в котором говорилось: «В эти мрачные дни премьер-министр будет благодарен, если все его коллеги в правительстве, равно как и высокопоставленные чиновники, сумеют поддержать высокий моральный дух в своем окружении – не преуменьшая тяжесть событий, но демонстрируя уверенность в нашей несокрушимой решимости и способности продолжать войну до тех пор, пока не сломим желание врага установить свое господство над Британией. Мысль о том, что Франция способна заключить сепаратный мир, недопустима. Но что бы ни случилось на континенте, мы не имеем права сомневаться в нашем долге, и мы безусловно приложим все силы для защиты Острова, Империи и нашего Дела».

Это послание было распространено среди всех тридцати пяти членов Военного кабинета и других министров, среди всех тридцати девяти младших министров, сорока шести «высших чиновников» и шести представителей доминионов.

Утром 30 мая Черчилль отдал распоряжение брать на борт доступных транспортных средств в Дюнкерке французских военных. Он сказал, что даже при том, что это может сократить количество эвакуируемых британских солдат, «это следует сделать ради общего блага». К середине дня в целом с начала эвакуации с берега было снято более 100 000 человек, несмотря на продолжающиеся воздушные налеты немцев. В операции на данный момент было задействовано более 860 судов. Каждый час они увозили около 4000 человек. Черчилль, следивший за ситуацией, не переставал напоминать, что эвакуации подлежат и французы. В ином случае, говорил он, британско-французским отношениям будет нанесен «непоправимый ущерб».

Сколько времени может продолжаться эвакуация, было неясно. Днем 30 мая Черчилль проинформировал главнокомандующего британскими экспедиционными силами лорда Горта, что, поскольку дальнейшее сопротивление невозможно, он имеет право «официально капитулировать, чтобы избежать бесполезных потерь». Опасаясь, что вслед за эвакуацией может сразу же начаться вторжение и захват немцами большого количества британского военного снаряжения, Черчилль заявил на заседании Военного кабинета, что Британия «без колебаний должна залить газом побережье, если это принесет пользу». В этот же день, в последней надежде стимулировать французское сопротивление, Черчилль снова решил слетать в Париж. Его сопровождали Эттли, генерал Дилл и Исмей. Присутствие немецких истребителей в небе к северу от города вынудило сделать большой крюк. Сначала они отправились в Веймут, чтобы взять эскорт из девяти «харрикейнов», затем через Ла-Манш перелетели в Джерси, потом пересекли французское побережье западнее Сен-Мало, затем направились в Виллакубле близ Версаля, где на некоторое время самолет буквально затерялся в неиспользуемом конце обширного аэродрома.

В Париже Черчилль и Эттли встретились с Рейно и Петеном. Последний, в гражданской одежде, выглядел «дряхлым, скучным и смирившимся с поражением», как позже записал Исмей. Беркли отметил, что «французы не выказали ни малейшей бодрости духа».

Черчилль сказал французским лидерам, что в течение сорока восьми часов начнется эвакуация из Нарвика. 16 000 французов и поляков будут направлены во Францию для обороны Парижа. Затем британские войска вместе с канадскими двинутся в Западную Францию для формирования дополнительных сухопутных сил и для обороны Парижа. На западе Франции уже находились две британские дивизии, хотя в самой Британии были готовы к боевым действиям всего три. Иной помощи взять было неоткуда. Еще четырнадцать британских дивизий, вооруженных только винтовками, проходили учебную подготовку и «были абсолютно не готовы к современной войне». Во Франции воевали десять британских авиаэскадрилий. Оставшиеся двадцать девять эскадрилий были крайне необходимы для защиты британских авиастроительных заводов от налетов немецкой авиации. Если их привлечь к боевым действиям, «ситуация может оказаться безнадежной».