Гимн крови - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 55

— Прекратите, — вскричала Мона. — Неужели вы не понимаете, что он сейчас сказал?

Она была болезненно сконфужена, пыталась справиться с всхлипами и с гневом на меня.

— Ты действительно можешь это сделать? — спросила она тонким смущенным голоском. — Ты можешь найти Эша и Морриган?

Я не ответил. Пусть пострадает ночь.

Я вышел из-за стола, склонился, чтобы поцеловать Ровен в щеку. Моя рука нашла ее ладошку и сжала на один обжигающий миг. Драгоценный сад сомкнулся вокруг меня. Моя сестра, моя возлюбленная невеста. Ее пальчики ухватились за мои и держали изо всех сил.

Джентльмен поднялся, чтобы проводить меня. Я пробормотал обществу легкомысленные пожелания всего наилучшего, и только тогда украдкой удерживавшие меня пальцы разжались.

Я не спеша вышел в сад за бассейном. И нырнул бы в ревущие облака, чтобы быть как можно дальше от земли. Но за моей спиной послышался жалобный крик Моны.

— Лестат, не оставляй меня! — она бежала через лужайку, ткань ее платья развевалась.

— О! Это ты, несчастная девочка! — сказал я, намеренно поскрежетав зубами. Я поймал ее в объятия. Прелестный сверток дрожащей плоти. — Ты несносная ведьма. Злое и недисциплинированное Кровавое дитя. Недостойная ученица. Невозможный, упрямый и непокорный птенец.

— Я обожаю тебя всей душой! Ты мой создатель, мой наставник, мой опекун! Я люблю тебя! — прокричала она. — Ты должен меня простить!

— О, нет, — сказал я. — Но я прощу. Иди, расстанься, как полагается, со своей семьей. Увидимся завтрашней ночью. Мне нужно побыть одному.

И я выскользнул из сада, как из глубокого кармана, взметнулся к облакам и равнодушным безжалостным звездам. И унесся так далеко от мира смертных, как только мог.

— Маарет, — звал я ту, которая, наверняка, была из нас самой старейшей. — Маарет, я дал слово тем, кого люблю. Помоги мне его сдержать. Обрати свой слух к тем, кого я люблю. Обрати свой слух ко мне.

Где же она, сияющая цитадель? Великая прародительница. Та, в которой мы всегда находим опору. Я не имею и малейшего представления, потому что никогда не склонял своей упрямой шеи, чтобы приступить к ее поискам. Но я знал, что, преодолевая века своего бытия, она обзавелась такой мощью, с которой ей по силам воплотить любые мои мечты и справиться со всеми моими страхами, и что она услышит меня, если пожелает. Маарет, наша хранительница, наша мать, внемли моим мольбам. Я пою тебе песнь о высоких существах, о тех, кто давно пропал, и кто вернулся вновь, чтобы образовать колонию. Тех, кто затерялся в современном мире. Нежные создания, вне времени, не приспособленные к жизни и, возможно, потерпевшие неудачу. Но они драматическим образом нужны моему птенцу и ее человеческой родне. Не заставляй меня признаваться, что я опасаюсь как бы другие бессмертные не подхватили мое намерение и не использовали его во зло. Услышь меня, милая Маарет, где бы ты ни была. Бесспорно, ты знаешь мир лучше, чем кто-либо еще. Не замечала ли ты где-нибудь этих высоких детей? Я не смею их назвать.

А потом я погрузился в собственные иллюзии, отдавшись на волю ветра, растворившись в поэзии любви, воображая обитель сладостных грез, островки божественной неприкосновенности за гранью добра и зла, где я и та, которую я выбрал, могли бы найти приют. Мои мечты были обречены, я знал об этом, но ничто не могло помешать мне ими наслаждаться.

После заката. В теплом воздухе ощущается первое дуновение осени.

Мона и Квинн показались в воротах сада спустя пять минут, как я их позвал. Мужчины на затененной террасе отеля как по команде повернули головы, чтобы проводить глазами дерзкую красотку с огненными волосами. Ах… Великое дело, учитывая ее платье в блестках с тоненькими тесемочками, обнаженные коленки и умопомрачительные каблуки, которые заставляли пружинить ее икры, да… Хммм… И Квинн в качестве ее ослепительного эскорта — на нем с иголочки костюм цвета хаки, белая вечерняя рубашка, красный галстук. Я медленно прощупывал окрестности в поисках какой-нибудь маленькой безнравственной вечеринки, сканируя случайных обитателей, позволяя шуму проходить сквозь меня, вдыхая сигаретный дым, запах теплой крови и мужского одеколона, привычно выискивая источник алчности и цинизма.

Усилители повсюду разносили низкую металлическую музыку, напоминавшую одновременное биение многих сердец.

Разговор. О женщине, русской, завезенной сюда молодым нахальным сутенером. У него гладкие каштановые волосы, модная худоба, костюм от Армани, восторженно сияющее лицо, он обрабатывает клиентов, уже угостился метамфетамином и нахваливает товар — "белую кожу, белокурые волосы, свежесть и высший класс".

Он недавно обменялся опытом с коллегами в Москве и Санкт-Петербурге.

"Вы никогда не видели столько белой плоти".

Бездельники были настолько богаты, что могли менять девочек каждые полгода. Не стоит волноваться, мы встретимся с ними в конце линии.

Какие могут быть гарантии?

"Я говорю о сливках общества, о девочках, которые принесут нам тысячи за каких-нибудь полчаса, я говорю о водопаде неиссякаемой прибыли…"

Упс… Он увидел Мону.

Они с Квинном встали рядом со мной. Шорох при ее приближении. На террасе она оказалась единственной женщиной. И что? Была ли она главным призом?

Я сосредоточился на сутенере и на хваленом охраннике, высоком и костлявом, он нависал над сутенером, дармоед, в плохо скроенном смокинге со следами порошка на лацканах. Накачавшееся наркотиками ничтожество. Все они ничтожества под кайфом.

— Мы сделаем это прямо здесь, — сказал я шепотом.

Мона хладнокровно рассмеялась. Только посмотрите на эти обнаженные руки. От платья слабо пахнуло кедром. Из сундуков тетушки Куин. Квинн только улыбнулся, настроившись на охоту. Гремела музыка, сменившись бразильской самбой в джазовом исполнении.

Даже официанты в белых одеждах, снующие всюду с глупыми подносами, уставленными едой и бокалами, извергавшимися шампанским, держались высокомерно. Лысый мужчина из Далласа прорывался к сутенеру: "сколько за рыжую?" Он желал первым наложить на приз лапу.

"Ты меня слышишь?"

Все они возбужденно нашептывали ему о чем-то, и теперь он внимательно разглядывал меня. Парень из Дейтройта, с красивыми руками, бормотал что-то о том, что он славно устроит ее в Майами Бич и даст ей все, что она пожелает, такой-то девчонке, мол, нельзя не понимать своей выгоды…

Я улыбнулся сутенеру. Локтями я оперся о черную ограду за собой, зацепился каблуком за нижнюю перекладину, мои глаза скрывались за фиолетовыми очками. Фиалковый высокий воротник, в деловом стиле, кожаный черный пиджак, мягкий, как масло, и брюки, ах, мне и самому нравилась моя одежда. Мона и Квинн чуть пританцовывали под музыку, вперед-назад, Мона напевала. Сутенер подкрадывался бочком, демонстрируя всем свои жалкие самодовольные улыбочки, смахивающий на дешевую безделушку бесплатно прилагающуюся к сувенирам на масленице. Оказавшись справа от меня (она была слева), он сказал: