Охотники. Мегалиты Империи - читать онлайн книгу. Автор: Ник Перумов cтр.№ 28

А потом впереди, на пустынном тракте, внезапно рванулся к небесам столб густого дыма, и сердце Вениамина оборвалось. Беда оказалась совсем рядом.

Варан помчался, словно лучшая скаковая лошадь. Дым впереди валил всё гуще, поднимался всё выше, и совсем скоро чародей увидал перегородившую ему путь пылающую баррикаду из поваленных деревьев.

Могучие ели были только что срублены. Зелёная хвоя, нигде не тронутая желтизной – чтобы они так пылали, нужна магия, ну или алхимический огонь.

Вениамин решительно рванул узел на вервии, за которое были привязаны вьючные вараны.

– Х-хо!

Пылающая баррикада стремительно приближалась. Вениамин слышал дикие, нечеловеческие вопли и визг, доносившиеся из-за стены дыма, и ощутил, как до хруста сжимаются зубы – только одно существо способно было издавать подобные звуки.

Он послал варана вбок, по заросшему склону, огибая охваченную огнём преграду.

Крики. Стоны. И среди всего…

«Алисанда!»

Горячее, щемящее плеснуло в глаза и в сердце. Не ощущая под собой седла и стремян, маг поравнялся с горящим завалом. Потратил миг, нацеливая простейшее кинетическое заклятье – «пинок», как звали его студиозусы, ибо пинок это и был.

Брёвна взметнулись в воздух, разлетаясь в стороны; дорога была открыта, но…

Алисанда. Заваливается набок, рука распорота почти до самого плеча, поток крови – ага, змеи ла Фабуссьера, изолирующее заклинание, считающееся непробиваемым – упырь!

Нет, упырица! Прорвалась!.. Невесть как, но прорвалась! Через змей Фабуссьера! Немыслимо…

Руки сами рванули клапан сумки с заветной скляницей. Нет, не скляницей – склянищей.

Чистосердечное признание смягчит вашу участь, магистр Скорре.

Стекло разбилось, разлетелось брызгами, исчез в короткой розовой вспышке инициирующий кристалл; тщательно упакованные в тесное вместилище стремительно начали расти, разворачиваться кости, панцирь, ноги, нервы, глаза, мускулы.

Вениамин едва успел разглядеть, что случилось после, однако вампирша не приняла боя. Завывая и оставляя кровавые отпечатки, кинулась прочь, уже не пытаясь нападать. Конструкт засеменил вдогонку – он встал на след. А раз встав, он его уже не потеряет, ну, только если вампирша не сядет немедленно на корабль. А так – проследит даже если она сумеет взлететь.

На отчаянный зов упырицы вмиг явился гуун – интересная какая трансформация, надо запомнить – и они вдвоём скрылись в чаще.

Никакого значения, впрочем, это не имело. Конструкт их уже не отпустит. Правда, для Капитула он станет полным и неопровергаемым доказательством вовлечённости его, Вениамина Скорре, в абсолютно, целиком и полностью запрещённые области некромагии.

Маг стоял и смотрел вниз – ему показалось, что целую вечность. Ибо внизу, кроме Алисанды, были люди, которых он совершенно не ожидал здесь встретить.

– Фатум… – донеслось до него слабое.

* * *

Колени чародейки подогнулись, она повисла на руках румяного толстяка богатырского роста – мэтра Бонавентуры.

А рядом с ними, седой, как лунь, застыл со своей знаменитой секирой мастер. Мастер… просто мастер. Наставник. Учитель в трудной науке охоты на вампиров.

Но потом все расспросы, потом!

– Мастер! Мэтр! Друзья!

– Вен, дружище!

– Магистр, мы…

– Положите её. Руку поверх – держите, закрываю – Джованни, у тебя есть…

– У меня есть всё, дружище!

* * *

Он закрыл её рану заклятьем. Потом последовали эликсиры, перевязки, капельницы. Минди и Венди крутились как белки в колесе. Алисанда, увы, оказалась единственной раненой, всех остальных можно было только хоронить.

– Все мои люди, – горестно проговорил алхимик, глядя, как тела Ингвара и Курта укладывают в карету.

– И все люди госпожи, – прошелестела еле слышно Минди, утирая глаза и как-то вдруг совсем не по-монашески прижимаясь к могучей длани мэтра.

– Все, – всхлипнула Венди, пристраиваясь с другого бока.

За печальными хлопотами прошло время, бесчувственная Алисанда составила компанию ученику мастера, а волшебник, алхимик и охотник всего и смогли переброситься хорошо если полудюжиной слов.

Им было не до долгих разговоров.

Перепрягли варанов, Вениамин собрал свой рассыпавшийся было караван; трое мужчин встали лицом к лицу.

– Фатум, сказала она, – кашлянул мастер.

– Фатум, – согласился мэтр Бонавентура.

– Фатум… – эхом повторил чародей.

Фатум – это не просто «судьба», не стечение обстоятельств. Это неодолимая сила, истинная «игра богов», когда ты оказываешься в нужном месте и в нужное время, даже если не понимаешь, в чём именно состоит эта самая «нужность». Воле Фатума противиться бессмысленно. Силы, что превыше магии, Древних Богов и даже Спасителя, силы неназываемые, непознаваемые обратили на тебя свой взор.

Два экипажа и вереница вьючных варанов повернули на юг.

Дует ветер, стучат колёса. Вечным сном спят мёртвые – скоро, скоро уже их примет милосердная земля. Живые только что окончили разговор «что, как, почему, откуда». Очень краткий – время для подробных историй настанет позже.

– Потом, Вен, потом, – голос Алисанды был ещё слаб, ко сгибу руки тянулись хитроумные трубочки мэтра Бонавентуры с каким-то его раствором, что должен был помочь восстановиться после потери крови. – Всё потом… мой рыцарь. – Она усмехнулась, чуть лукаво и одновременно чуть грустно. – Мой спаситель… на белом… варане. Очень романтично.

– Санди, я…

– Потом, я сказала. Мастер и мэтр тащили к тебе пациента через половину мира. Сперва он, потом всё остальное, включая даже ту историю, как ты очутился по другую сторону той баррикады, да ещё в столь подходящее время.

– Да. – Вениамин рывком поднялся, насколько позволял низкий верх дилижанса. На козлах они менялись с мастером, или с Минди и Венди, оказавшимися весьма способными к кучерскому ремеслу.

Тащили через полмира. Ну, не совсем уж через «пол», но изрядно. И как же силён, однако, Фатум, отправивший его навстречу!

– Ты ведь сможешь? – с надеждой, странно прозвучавшей из уст ехидной и насмешливой чародейки, спросила вдруг Алисанда. – Они так в тебя верят… и мэтр, и особенно мастер… знаешь… как в бога, честное слово. Я… я даже завидую, Вен. У меня не было – после тебя – таких друзей.

Маг молча водил раскрытыми ладонями над грудью и лицом юноши. Ученику старого охотника постепенно становилось хуже, но становилось медленно, и изменения смог бы заметить лишь опытный глаз.

– Погоди, Санди. Сейчас.