Руководство для домработниц - читать онлайн книгу. Автор: Лусиа Берлин cтр.№ 33

– Доброе утро. Dн ^[94]: “у-чи-тель-ни-ца”, – улыбнулась она.

– Учительница.

Пошла в свою комнату, хотела было натянуть розовое платье прямо поверх купальника.

– Нет, не одевайся: идем за клемами.

Сесар нес тяжелые баллоны и грузы. Она – маски, ласты и сетчатую сумку.

– Я еще никогда не ныряла с аквалангом.

– Плавать умеешь, нет?

– Плаваю я хорошо.

– Ты сильная, – сказал он, рассматривая ее тело. Она залилась краской. Сильная. Ученики говорили, что она вредная и бесчувственная. Он застегнул на ее талии грузовой пояс, застегнул ремешки, на которых держались баллоны. Когда его пальцы, защелкивая застежку, задели ее грудь, она снова покраснела. Он рассказал ей про основные правила: как всплывать – ни в коем случае не спешить, как подключить запасной баллон. Показал, как очищать маску слюной, как настраивать регулятор. Непомерная тяжесть баллона на спине.

– Постой, я его не дотащу.

– Дотащишь, – сказал он. Засунул ей в рот загубник, потянул ее за собой под воду.

Все стало невесомым. Не только баллон, но и она сама. Она – невидимка. Она заработала ногами: впервые в жизни поплыла с ластами, полетела сквозь воду. Смеяться или восклицать не могла – мешал загубник. Мэл, до чего же здорово! И полетела дальше, рядом с Сесаром.

Наверху, над водой – по ту сторону матового стекла – встало солнце, разливая вокруг тусклое, металлическое сияние. И тогда постепенно, как на сцене, когда включают софиты, проступил из ничего подводный мир. Анемоны цвета фуксии, косяки лазурных морских ангелов, алые и синие рыбки-неоны, электрический скат. Сесар и Элоиза плыли все глубже, все дальше, он показал ей, как снижать давление. Около стены тарасков нырнул почти до самого дна, озаренного солнцем, и там принялся снова и снова тыкать штырем в песок. Когда на песке стал виден какой-то пузырь, Сесар откопал моллюска, положил в сетку. Элоиза жестом попросила у него штырь и стала плавать туда-сюда, тыча штырем в песок, а Сесар собирал клемы, пока не набил сетку. Они поплыли назад к берегу сквозь бесчисленные полчища рыб и заросли водорослей. Для Элоизы тут абсолютно все было в новинку: каждое живое существо, каждое ощущение. На нее наткнулась стая сардин: ощущение, как под студеным душем. И вдруг воздух иссяк; она, позабыв про запасной баллон, начала паниковать, суетиться. Сесар поймал ее, придержал за подбородок, другой рукой потянул за трос ее баллона.

Всплыли. Зеленая гладь воды скрывала все, что под ней есть. По солнцу Элоиза вычислила, что внизу они пробыли меньше часа. Когда ты ничего не весишь, теряешь свое “я” – эту точку отсчета, теряешь ориентацию во времени.

– Спасибо, – сказала она.

– Тебе спасибо – много клемов набрали.

– Сколько ты берешь за уроки?

– Я не инструктор.

Она указала подбородком на вывеску Бернардо: “Уроки – 500 песо”.

– Ты не у Бернардо. Ты зашла к нам.

В том-то и дело, подумала она позднее, за завтраком. Они приняли ее в свой круг – а она почувствовала, что ее действительно приняли – не из симпатии, не потому, будто она смогла вписаться в их компанию. Она просто зашла к ним, как тот американский парнишка (он, кстати, куда-то запропал). Возможно, все дело в том, что дайверы проводят много времени под водой, в бескрайних просторах. Там ждешь всего чего угодно, и все одинаково маловажно.

На дне баркаса перекатывались, гремели желтые баллоны. La Ida. Не женское имя, а “Выход” – в смысле “выходим в море”.

Рыбаки смеялись, завязывая и перевязывая резиновые амортизаторы своих подводных ружей, прикрепляя чехлы с ножами к своим изрубцованным коричневым ногам. Шипение баллонов – Сесар проверяет все поочередно: есть ли воздух?

Они травили байки. Про Peine. Про косатку. Про дайвера-итальянца и акул. Как утонул Марио, как у Сесара порвался шланг для воздуха. Даже Элоизе, и той довелось услышать эти байки снова и снова – литанию перед каждым погружением.

Скат-манта вздумал поиграть с баркасом. Мадалено резко свернул, едва успел удрать. Скат пролетел над баркасом, высоко в небе – только белое брюхо мелькнуло. Со ската посыпались рыбы-паразиты, отскочили от воды, упали на дно лодки. Далеко в море совокуплялась на волнах пара зеленых черепах. Они не спешили разъединяться: мечтательно качались на волнах, иногда моргая на ярком солнце.

Мадалено бросил якорь в северной части бухты, вдали от скал. Ласты, маски, грузы, баллоны – все готово. Расселись кружком на бортах лодки. Флако и Рамон погрузились первые. Просто опрокинулись на спину и исчезли. Затем – Рауль с Чейо, Бето с Луисом. Сесар заметил, что Элоиза струхнула. Волны высокие, темно-синие. Ухмыльнувшись, Сесар спихнул ее за борт. Холод. Промелькнул лоскуток голубого неба, а потом – совершенно новое небо, полупрозрачное. Островок реальности: баркас с якорным канатом. Глубже, холоднее. Не торопись, показал он жестом.

Время в подвешенном состоянии. Время в многообразных состояниях из-за градаций света и мрака, тепла и холода. Погружаешься сквозь разные слои, разные страты, в каждой – своя особая иерархия сосуществующих растений и рыб. Ночи и дни, зима и лето. В придонном слое тепло, солнечно: давнишний луг в Монтане. Скаты-мурены показывают клыки. Флако показал ей, что высматривать. Вот мелькнул синий усик омара. Подожди: берегись мурен. Дайверы заплывали в расселины и снова выплывали, словно танцоры – не наяву, во сне. Заметив омара, Элоиза махала тем, кто оказывался ближе всего. Иногда мимо проплывала огромная лора или парго, и кто-нибудь из ныряльщиков стрелял. Кровавая вспышка. Серебристое мерцание, когда рыбу сажают на кукан.

Следующее погружение было в открытом море. Элоиза ждала в лодке вместе с Мадалено. Он пел, она смотрела на птиц-фрегатов, задремала, лежа на скользкой куче рыбы. Ее сны рассеялись от потока мелких брызг, крика дайвера, всплывающего с добычей.

На обратном пути все мужчины, кроме Луиса, ликовали. Да, улов хороший, но такие уловы нужны им два раза в день – иначе у них отберут “Ла Иду”. Они должны банку за два месяца, двадцать тысяч песо. В их старой лодке помещалось всего четверо дайверов и слишком мало баллонов – хватало только на одно погружение. Идея купить “Ла Иду” – отличная, сказал Луис, но только если отец расстанется с троими стариками. Пока старики ловят по две рыбы, мы успеваем выловить с десяток рыбин. Будь у нас три хороших дайвера, мы в несколько месяцев расплатились бы за баркас.

– На самом деле Луис хочет купить моторку, – сказал Сесар, – чтобы катать gringas ^[95] на водных лыжах. Que se vaya a Acapulco ^[96]. Я им никогда не скажу, что они больше не могут нырять. А ты никогда не смей говорить такие вещи мне.