Золотой век Испанской империи - читать онлайн книгу. Автор: Хью Томас cтр.№ 65

С остатками своих людей Нарваэс отправился на Кубу, где они остались на зиму с 1527-го на 1528 год ^{498}. В Санто-Доминго Нарваэс не жил с 1511 года, но большую часть времени между этой датой и 1520 годом он провел на Кубе, так что здесь у него было множество друзей, на которых он мог рассчитывать. Помимо прочего, на Кубе у него был сын, Диего Нарваэс, а также жена Мария де Валенсуэла, управлявшая его имениями. Одним из его друзей был Васко де Поркальо де Фигероа, теперь живший в Тринидаде (на Кубе), где у него была большая энкомьенда, к которой он относился скорее как к родовому поместью, нежели как к имуществу, переданному в личное управление. Он побывал в Новой Испании в составе неудачной экспедиции Нарваэса 1520 года и приобрел там дурную репутацию из-за плохого обращения с индейцами. В 1527 году он ездил вместе с Кортесом в Испанию ^{499}. Поркальо предложил Нарваэсу свою помощь в снабжении экспедиции.

Нарваэс отплыл в Тринидад, однако по дороге остановился возле Кабо-де-Санта-Крус ^[72], а Кабеса де Вака с капитаном по имени Пантоха вернулся в Тринидад за припасами. Они попали в жестокий шторм, и Кабеса де Вака отправился к Поркальо в одиночку, однако пока он был там, ураган едва не смел город с лица земли. Дома и церкви были разрушены, и Кабеса де Вака вспоминал, что им с товарищами пришлось сцепить руки, чтобы их не унесло ветром. После этого Нарваэс вновь собрал свою флотилию возле Хагуа, города на Кубе, который он сам основал в 1511 году.

В феврале 1528 года Нарваэс, Кабеса де Вака и остальные участники экспедиции выступили к Флориде, взяв опытного Диего Муриэля в качестве главного штурмана. Муриэль уже бывал на западном побережье Флориды, и также участвовал в неудачной экспедиции Нарваэса в Новую Испанию в 1520 году ^{500}. Он оставил вместо себя в Гаване одного из своих капитанов, Альваро де ла Серду, с четырьмя десятками людей и двадцатью лошадьми. Едва отплыв от Гаваны, они снова попали в шторм, вследствие чего оказались у берегов Флориды гораздо раньше, чем ожидали и чем им было желательно.

В четверг, 12 апреля, они обнаружили, что находятся в каком-то заливе – по-видимому, это был залив Мур-Хейвен. Нарваэс высадился на берег в Страстную пятницу, а на следующий день поднял кастильский флаг и официально вступил во владение окрестными землями от имени далекого императора. Затем его люди провозгласили его губернатором Флориды; Кабеса де Вака, как казначей, и Алонсо де Солис, как веедор, вручили ему свои верительные грамоты. После этого на берег были выгружены сорок две тощих лошади, находившиеся в чрезвычайно плачевном состоянии после столь тяжелого путешествия. Алонсо Энрикес выменял некоторое количество испанских товаров на оленину у местных индейцев, которые сперва делали угрожающие жесты, а затем бежали, оставив испанцам огромную хижину, где могли бы уместиться триста человек.

Нарваэс немедленно пожелал исследовать внутренние территории и выступил в путь, взяв с собой Кабеса де Ваку и еще сорок человек, а также шесть из наиболее здоровых лошадей. Они обнаружили еще один залив – по всей видимости, залив Тампа, – где и остановились на ночлег. На следующий день они вернулись к флотилии, и Нарваэс выслал бригантину обратно в Гавану, к Альваро де ла Серде, чтобы пополнить запас провизии. Он также захватил четверых индейцев, которым приказал провести его к местам, где выращивается маис, однако, придя туда, обнаружил, что этот популярный злак еще далек от созревания. Они нашли несколько ящиков, принадлежавших торговцам из Кастилии, и внутри ящиков тела этих торговцев, покрытые раскрашенными оленьими шкурами. Там было также немного золота и какие-то украшенные перьями предметы, судя по их виду, сделанные в Новой Испании, на родине перьевой мозаики. Индейцы объяснили, что эти предметы сделаны в земле апалачей, где имеется все, чего испанцы только могут пожелать. Энрикес сжег ящики, служившие напоминанием о предшествующих поражениях испанцев, чтобы избежать деморализации.

Кастильцы тем временем углубились в спор относительно того, какое дальнейшее направление действий будет правильным: Кабеса де Вака считал, что они должны снова сесть на корабли и поискать гавань получше, а фрай Хуан Суарес возражал ему, указывая на то, что Пануко, владение Кортеса находится всего лишь милях в тридцати к западу отсюда. Нарваэс согласился с ним. Он предложил, чтобы Кабеса де Вака остался с кораблями, в то время как сам он двинется вперед. Кабеса отказался, сказав, что предпочтет рискнуть своей жизнью, нежели потерять честь. В результате у кораблей остался один из капитанов, Карвальо. На самом же деле Пануко находилось более чем в тысяче миль от этого места.

Экспедиция выступила в путь. Дорогу испанцам преградила река, которую они преодолели не без трудностей, сделав плоты для припасов; некоторым пришлось перебираться вплавь. На противоположном берегу их поджидали две сотни индейцев, однако испанцы захватили нескольких из них, и те привели их в свое поселение, где путешественники наконец обнаружили спелый маис. Кабеса сказал, что теперь они должны снова найти выход к морю, однако Нарваэс отказался подвергать своих людей такому переходу. Кабеса отправился вперед в одиночку, но нашел только реку, берега которой были усеяны устричными ракушками, резавшими путешественникам ноги через обувь. В конце концов море отыскал отряд под водительством Валенсуэлы, хотя это и была всего лишь небольшая бухта.

Участники экспедиции продолжали свой путь, лежавший в целом в западном направлении, хотя к этому времени было уже не очень ясно, куда именно они идут. Время от времени они встречали и завязывали дружеские отношения с индейцами, которых считали вождями племен, – таковым был, например, некий Дульчанчеллин, которого сопровождали люди, игравшие на тростниковых флейтах; испанцы обменяли у него бисер и колокольчики на оленьи шкуры. Их целью было отыскать пригодное место для поселения, однако ничего подходящего не попадалось. Время от времени им удавалось раздобыть немного маиса; порой одному из испанцев случалось утонуть (как это случилось с Веласкесом де Куэльяром), порой у них убивали лошадь. Время от времени у них случались золотые мгновения, как когда «…мы увидели, что прибыли к месту, где, как нам сказали, в изобилии имелась пища, а также золото; нам показалось, что с нас была снята большая доля нашей усталости и голода» (упомянутое «изобилие» означало тыквы и бобы). Им встречались такие интересные представители животного мира, как кролики и зайцы, медведи, гуси, соколы и ястребы-перепелятники, цапли, куропатки, чирки и утки. Однажды, когда испанцы были по шею в озере, которое им не удалось пересечь никаким другим способом, на них напали «высокие, нагие, красивые, стройные, сильные и проворные индейцы» с мощными луками, с которыми они управлялись «столь уверенно, что не тратили зря ни единого выстрела».

По приказу Нарваэса Кабеса де Вака, взяв с собой около шестидесяти человек, снова отправился на поиски моря. Ему удалось выйти к бухте Креста (нынешний залив Мобил). Вся остальная экспедиция направилась туда – но переход оказался долгим, а среди людей многие были больны (возможно, около трети участников). Кабеса де Вака писал в дневнике: «…многие из конных начали тайком сбегать из отряда в надежде, что они смогут найти для себя какое-нибудь прибежище, если покинут губернатора и раненых». Однако «…те из них, кто были идальго, не смогли решиться сделать это, не сказав губернатору, и мы, чиновники – веедор, тесореро ^[73] и контадор, – осыпали их укорами, и они согласились остаться». После этого Нарваэс поговорил с каждым из людей в отдельности, спрашивая их совета «насчет этой враждебной земли и того, как можно выбраться отсюда».