Генерал Ермолов. Сражения и победы легендарного солдата империи - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Погодин cтр.№ 41

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Генерал Ермолов. Сражения и победы легендарного солдата империи | Автор книги - Михаил Погодин

Cтраница 41
читать онлайн книги бесплатно


В другом месте Давыдов говорит еще:

«…На Бородинском поле… Ермолов… блистательно исторгнул из рук неприятеля (редут Раевского).

…Этот знаменитый подвиг Ермолова не был оценен Николаем Николаевичем, как он того вполне заслуживал. По причинам, для меня непонятным, Раевский, упоминая о нем слегка, приписывает всю славу этого подвига Паскевичу и Васильчикову; он, по-видимому, желает убедить всех, что честь защиты этого редута и изгнания из него неприятеля принадлежит лишь подчиненным ему генералам и войскам. Изложив уже весь этот эпизод Бородинского побоища, я почитаю обязанностью сказать, что все мною сказанное об этом основано на словах очевидцев и участников этого дела, из которых многие доселе живы, как, например, мужественный А.П. Никитин. Сам фельдмаршал князь Барклай де Толли, весьма не благоволивший впоследствии к Ермолову, относил весь успех этого дела его решительности и мужеству.

Это же самое подтвердил почтенный и благородный граф Иларион Васильевич Васильчиков, сказавший не одному мне следующие замечательные слова о Ермолове: «Quoique je n’aie jamais ete ami de coeur du general Ermoloff, je ne puis ne pas conveuir, que notre armee lui doit son salut a Witebsk, Borodino et Culm; dans une foule d’autres occasions ce general a fait preuve de beaucoup de talent, de courage, de presence d’esprit et d’un rare desinteressement» [55]. Высокое мужество и самоотвержение Раевского и его сподвижников… не нуждаются в присвоении чужих заслуг.

…После Бородинского сражения Ермолов отправился с Толем и полковником (русским, австрийским и испанским) Кроссаром с Поклонной горы к Москве отыскивать позицию, удобную для принятия сражения. Войска были одушевлены желанием вновь сразиться с неприятелем; когда после Бородинского сражения адъютант Ермолова Граббе объявил войскам от имени светлейшего о новой битве, это известие было принято всеми с неописуемым восторгом. Отступление наших войск началось лишь по получении известия с нашего правого фланга, которого неприятель стал сильно теснить и обходить. Князь Кутузов, не желая, однако, оставить столицу без обороны, имел одно время в виду вверить защиту ее со стороны Воробьевых гор Дохтурову, а со стороны Драгомиловской заставы принцу Евгению Виртембергскому.

Граф Растопчин, встретивший Кутузова на Поклонной горе, увидав возвращающегося с рекогносцировки Ермолова, сказал ему: «Алексей Петрович, зачем усиливаетесь вы убеждать князя защищать Москву, из которой уже все вывезено? Лишь только вы ее оставите, она по моему распоряжению запылает позади вас». Ермолов отвечал ему, что это есть воля князя, приказавшего отыскивать позицию для нового сражения. Кутузов, узнав, что посланные не нашли хорошей позиции, приостановил движение корпуса Дохтурова к Воробьевым горам. На Поклонной горе видны доселе следы укреплений, кои надлежало защищать принцу Виртембергскому. Кутузов отправил в другой раз к Москве Ермолова с принцем Александром Виртембергским, Толем и Кроссаром; принц, отличавшийся большою ученостью, сказал: «Ей faisant creneler les murs des cou-vents, on aurait pu у tenir plusieurs jours» [56].

Возвратившись в главную квартиру, Ермолов доложил князю, что можно было бы, не заходя в столицу, совершить, в виду неприятельской армии, фланговое движение на Тульскую дорогу, что было бы, однако, не совсем безопасно. Когда он стал с жаром доказывать, что невозможно было принять нового сражения, князь, пощупав у него пульс, сказал ему: «Здоров ли ты, голубчик?» – «Настолько здоров, – отвечал он, – чтобы видеть невозможность нового сражения».

Хотя на знаменитом военном совете в Филях Ермолов, как видно из предыдущего, был убежден, что новое сражение бесполезно и невозможно, но, будучи вынужден подать свой голос одним из первых, дорожа популярностью, приобретенною им в армии, которая приходила в отчаяние при мысли о сдаче Москвы, и не сомневаясь в том, что его мнение будет отвергнуто большинством, он подал голос в пользу новой битвы. Беннигсен, находившийся в весьма дурных отношениях с Кутузовым, постоянно предпочитавшим мнения противоположные тем, кои были предложены этим генералом, требовал того же самого; неустрашимый и благородный Коновницын поддержал их. Доблестный и величественный Барклай, превосходно изложив в кратких словах материальные средства России, кои были ему лучше всех известны, требовал, чтобы Москва была отдана без боя; с ним согласились граф Остерман, Раевский и Дохтуров. По мнению сего последнего, армия, за недостатком генералов и офицеров, не была в состоянии вновь сразиться с неприятелем. Граф Остерман, питавший большую неприязнь к Беннигсену с самого 1807 года, спросил его: «Кто вам поручится в успехе боя?» На это Беннигсен, не обращая на него внимания, отвечал: «Если бы в этом сомневались, не состоялся бы военный совет, и вы не были бы приглашены сюда».


Генерал Ермолов. Сражения и победы легендарного солдата империи

А. Д. Крившенко. Военный совет в Филях в 1812 г.


Вернувшись после совета на свою квартиру, Ермолов нашел ожидавшего его артиллерию поручика Фигнера, столь знаменитого впоследствии по своим вполне блистательным подвигам. Этот офицер, уже украшенный знаками Св. Георгия 4-го класса за смелость, с которою он измерял ширину рва Рущукской крепости, просил о дозволении остаться в Москве для собрания сведений о неприятеле, вызываясь даже убить самого Наполеона, если только представится к тому возможность. Он был прикомандирован к штабу и снабжен на Боровском перевозе подорожною в Казань. Это было сделано затем, чтобы слух о его намерениях не разгласился в армии».


Возвращаемся к повествованию самого Алексея Петровича о событиях, следовавших за Бородинской битвой:

«1-го числа сентября армия наша неприметно приблизилась к самым стенам Москвы. Место, на котором расположилась армия, простиралось от урочища, называемого Фили, чрез речку Карповку, Воробьевы горы, почти до самой Калужской дороги… Князь Кутузов показывал вид, что непременно хочет дать сражение…

Всем очевидным недостаткам местоположения никто не хотел противостать. Господа генералы молчали, и, конечно, не от того, чтобы многие могли разуметь, что князь Кутузов обманывает обещанием защищать Москву. Он спросил меня по прибытии на место, каковою нахожу я позицию? Я отвечал, что о месте, назначаемом для 60 или 70 тысяч человек, по одному взгляду решить не можно, что, однако же, приметны в нем такого рода недостатки, что усомниться должно в возможности на нем удержаться. Он взял меня за руку, ощупал пульс и сказал, здоров ли я? Подобный вопрос не вызвал меня на скромный ответ, и я с некоторою живостью возразил, что место таково, что на нем драться он не будет или в короткое время разбит будет совершенно.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию