Дочь викинга - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Крен cтр.№ 5

– Это не так, и ты сама это знаешь. Среди наших предков всегда были люди, которым не сиделось дома, были мужи, предпочитавшие отправляться в чужие земли, чтобы воевать там, вести торговлю и переживать удивительные приключения. Но всегда были и те, кто оставался дома. Возвращаясь из плаванья, я слышал, как в селении звучат голоса, стучит молот, скрипит колесо. Я встречал тут нашего ткача, нашего кузнеца, нашего кожевенника, нашего плотника. А теперь я больше никого не вижу. Где же все они? Разве они замерзли во время суровой зимы? Разве умерли от голода?

– Да, большинство из них не умерли, а отправились на юг, – вынуждена была признать Азрун. – Но они нам не нужны! – Старушка гордо вскинула голову. – Все, что они делали, мы можем изготовить и сами. У Руны золотые руки! Совсем недавно она смастерила ткацкий станок и…

– Руна девочка… женщина! А ты позволяешь ей разгуливать по селению в мужской одежде, да еще и заставляешь делать станок, на котором она будет эту одежду ткать! На севере Западно-Франкского королевства, на землях норманнов, которые теперь принадлежат нам, ей будет житься лучше. Она…

– Ты нам не нужен, – перебила его Азрун, не желая слушать. – Ты не имеешь права принимать решение о том, как нам жить.

Руна вздрогнула, когда отец заговорил о далеком королевстве франков, и кивнула, прислушиваясь к словам бабушки. Она не могла представить себе другую жизнь. Руне было хорошо с Азрун. Какое значение имеет голод, если они есть друг у друга, если можно вместе уснуть вечером и проснуться утром, если они никогда не мешают друг другу делать то, что считают нужным? Иногда Азрун хмурилась, если Руна хотела искупаться во фьорде, а было еще холодно, но бабушка не запрещала ей следовать своим желаниям. Бабушка вообще ничего ей не запрещала. Когда Руна собиралась на охоту, Азрун не беспокоилась из-за того, что это может быть опасно. Она гордилась внучкой, когда та приносила добычу. А когда снега и лед не сковывали дом своими цепями, бабушка и внучка прогуливались по берегу фьорда. Они шли в тишине, иногда отдаляясь от селения настолько, что уже не было видно домов. Впереди простиралась белая пена волн. Азрун собирала яйца и пух из гнезд гаг, а Руна ловила рыбу, чье мясо было нежным и сочным. Оно таяло на языке, и есть его можно было и сырым, и жареным.

Руна не знала, есть ли в Мидгарде, мире людей, жизнь лучше. Наверное, ее жизнь была хороша, иначе они с бабушкой не чувствовали бы себя такими свободными. Как бы то ни было, это была ее жизнь, только ее.

– Послушай, – продолжил отец. – Мне кажется, ты меня не понимаешь. Я не хочу увезти Руну на чужбину. Я хочу, чтобы она поселилась в стране, где нет голода и холода, где колышутся на полях пышные хлеба, где дома строят из камня, где взору открываются не заснеженные горы, а плодородные луга, поля и виноградники. В стране, где воды не черны, точно очи Хель, ^[3] а отливают бирюзой, поблескивая в лучах солнца.

– Но это не страна наших предков! – возразила Азрун. – Неужели ты хочешь, чтобы мы с Руной жили среди людей, которые не ведают, кто мы такие и какого мы рода?

Рунольфр, скрипнув зубами, впервые поднял голову, но на Азрун так и не посмотрел.

– Наши предки с удовольствием поселились бы в Нормандии, если бы завоевали ее в свое время! Ты только представь, наш вождь станет могущественнее любого ярла в этой жалкой пустоши. Имя ему – Хрольф. Еще его называют Роллон. ^[4]

Азрун горько рассмеялась. Руна еще никогда не слышала, чтобы бабушка так смеялась – отчаянно и гневно.

– Он отказался от своего имени, чтобы франкам было легче его называть?

– Не смейся! Роллон – отважный муж. Его отца, Регнвальда, ярла Мера, убил Харальд. Роллон воспротивился ему, нарушил границы охотничьих угодий короля. Харальд изгнал его из страны. Так Роллон лишился родины, но не утратил чести. Он покинул страну на корабле, украшенном резной змеей и драконом. С тех пор его нападения стали внезапными, словно укус змеи, и разрушительными, точно дыхание дракона. Я знаю этого человека много лет, я плавал с ним и во Фризиго, и в Шотландию, и в Ирландию. Он объединил множество племен из наших земель и завоевал северный край королевства франков.

– О каких бы странах ты ни говорил, я не хочу видеть ни одну из них.

– А вот Руна их увидит. Потому что я забираю ее с собой.

Бабушка замахнулась на Рунольфра кулаком, и Руна не выдержала. Она бросилась к двери и ворвалась в дом, споткнувшись на пороге. Дерево заскрипело, когда девушка схватилась за одну из балок, чтобы удержать равновесие. С крыши посыпался торф.

– Я останусь здесь! – выпалила она, даже не поздоровавшись с отцом. – Я останусь здесь с бабушкой! – Она сердито смотрела на Рунольфра. – Я никогда не поеду в чужую страну!

Отец поморщился, словно его заставили отхлебнуть прокисшего эля.

– Ты ведь даже не знаешь, о чем идет речь! – произнес он, будто сплевывая слово за словом. Он не глядел на дочь, так же как и на Азрун.

«Откуда он знает, что я хожу в мужской одежде, если он даже не смотрит на меня?» – подумалось Руне.

Но хотя отец и казался смущенным, голос его был твердым.

– Этот Хрольф, вернее Роллон, как его теперь называют, настолько огромен, что ни одна лошадь не может нести его, и потому ему приходится ходить пешком, когда другие едут в седле. Он родился в Мере, на западе Норвегии. Роллон сын ярла, но исполнен желания стать более влиятельным человеком, чем простой ярл. И ему уже многого удалось добиться – сейчас все земли севернее Эпта находятся под его властью.

Руна не знала, что такое Эпт, и уж тем более не понимала, почему в голосе отца звучит восхищение. Эта Нормандия, в которой, как он полагал, ждала Руну ее судьба, была всего лишь областью, частью большой страны. По крайней мере, так поняла девушка.

Не отвечая на слова отца, она подошла к бабушке. Азрун уже опустила кулаки. Она крепко сжала руку внучки, и Руне показалось, что это свидетельство не силы, а напротив – слабости. Азрун цеплялась за нее, чтобы не дрогнуть. Тем не менее старушка старалась держаться прямо. Следуя ее примеру, Руна гордо вскинула подбородок.

– Я останусь здесь! – повторила она.

Рунольфр уставился на них. Он был возмущен.

– Неужели вы не понимаете? Я стал богатым. – Он ткнул пальцем в кожаный кошель, висевший у него на ремне. – Много лет я воровал оружие и продавал его Роллону и его солдатам. А теперь ему нужны люди, обычные люди, которые могли бы заселить Нормандию, завести там хозяйство и возделать поля. – Рунольфр поднял правую руку, показывая женщинам золотой браслет на запястье.

Бабушка отпустила ладонь Руны.

– Ну и что? Золотом сыт не будешь.

Брови Рунольфра сошлись на переносице.