Ацтек. Том 2. Поверженные боги - читать онлайн книгу. Автор: Гэри Дженнингс cтр.№ 58

Первым моим порывом было попятиться и убраться из Дома, но потом я решил, что хуже все равно не будет: возможность понести наказание за незапланированное купание тлатокапили пугала меня ничуть не больше перспективы всю ночь бесприютно проблуждать по этому никчемному острову на радость москитам. Я последовал за женщиной через комнату, где детишки и старики ели что-то прямо с болотных листьев. Все они вытаращились на меня, но никто не проронил ни слова, не говоря уж о том, чтобы пригласить к трапезе. Хозяйка привела меня в пустую комнату, где я, обрадовавшись возможности, сел на грубый табурет икапали и поинтересовался:

— Скажи, как нужно обращаться к тлатокапили?

— Его зовут Тлилектик-Микстли.

Я чуть не свалился с низенького стула, настолько поразительным оказалось совпадение. Если он тоже Темная Туча, то, интересно, как должен называть себя я? Безусловно, человек, которого я сбросил в пруд, решит, будто я нагло издеваюсь над ним, вздумай я представиться его собственным именем.

Мои размышления прервал донесшийся от входа шум, возвестивший о прибытии хозяина. Робкая жена тут же побежала встречать своего господина и повелителя. Я переместил висевший у меня на поясе нож за спину так, чтобы он не бросался в глаза, но на всякий случай был под рукой.

Сперва до моего слуха доносилось лишь тихое бормотание женщины, но потом я услышал, как разъяренный муж взревел:

— Посетитель? Хочет встретиться со мной? Пусть он провалится в Миктлан! Я умираю с голоду! Приготовь этих лягушек, женщина! Сегодня проклятых тварей мне пришлось ловить дважды.

Его жена боязливо пробормотала еще что-то, и он взревел:

— Что? Чужак?

Яростным рывком хозяин отдернул занавеску комнаты, где сидел я. Да, это был тот самый молодой человек. Он до сих пор был заляпан тиной, а в волосах у него застряли водоросли. В первый миг юноша опешил, а потом взревел:

— Ты?

Я наклонился с табурета, чтобы поцеловать землю, причем жест этот свершил левой рукой, держа правую на всякий случай поближе к ножу. Но когда я поднялся, молодой вождь, к великому моему удивлению, рассмеялся и бросился вперед, чтобы заключить меня в братские объятия. Его жена, дети и остальная родня взирали на происходившее с не меньшим удивлением, чем я сам.

— Добро пожаловать, незнакомец! — воскликнул он и снова рассмеялся. — Клянусь вывернутыми ногами богини Койолшауки, я рад видеть тебя снова. Ты только глянь, что сделал со мной, а?! Когда я наконец выбрался из той грязюки, уже был поздний вечер и все каноэ уплыли. Мне пришлось шлепать по воде через все озеро.

— Ты находишь это забавным? — осторожно осведомился я.

Хозяин снова рассмеялся.

— Клянусь сухой холодной дыркой тепили лунной богини, еще как нахожу! Да уж! За всю мою жизнь в этой унылой скучной глуши это было первое неожиданное происшествие, настоящее приключение! Конечно, тебя следует поблагодарить за то, что ты внес хоть какое-то разнообразие в нашу тоскливую жизнь. Как твое имя, незнакомец?

— Меня зовут… э… Тепетцлан, — пробормотали, выбрав, чтобы не запутаться, имя отца.

— Долина? — переспросил вождь. — Ну если и долина, то самая высокая, какую я только видел. Что ж, Тепетцлан, не бойся, что я отомщу тебе за то, как ты со мной обошелся. Клянусь отвислыми сиськами богини, это настоящее удовольствие — встретить человека, который не только с виду похож на мужчину, но и вправду имеет под набедренной повязкой тепули. Если у моих соплеменников и есть что-то подобное, то они показывают это только своим женам.

Он повернулся и рявкнул своей супруге:

— Этих лягушек хватит на двоих — поджарь их для меня и моего друга. Чтобы пока я моюсь и парюсь, все было готово. Друг Тепетцлан, может, ты тоже хочешь освежиться в умывальне?

Когда мы разделись в парилке позади его дома (я заметил, что на теле хозяина так же нет волос, как и на моем), тлатокапили сказал:

— Я так понимаю, что ты один из наших сородичей из далекой пустыни? Никто из ближайших соседей не говорит на науатль.

— Думаю, мы и верно сородичи, — отвечал я, — только я не из пустыни. Ты слышал о таком народе — мешикатль? О великом городе Теночтитлане?

— Нет, — сказал он небрежно, словно гордясь своим невежеством, и даже добавил: — Среди всех здешних ничтожных деревушек великим городом можно назвать только Ацтлан. — Я постарался не засмеяться, и он продолжил: — Мы гордимся тем, что во всем обходимся своими силами, а потому редко путешествуем и почти не торгуем. Конечно, с ближайшими соседями мы знакомы, хотя и стараемся не смешиваться с ними. К северу от этих болот, например, живут кайта. Поскольку ты пришел с той стороны, то наверняка уже понял, что это за ничтожный народ. В болотах к югу отсюда есть единственная деревушка Йакореке, совсем маленькая.

Я обрадовался, услышав это, ибо если Йакореке и впрямь ближайшее поселение к югу, стало быть, от дома меня отделяет меньшее расстояние, чем казалось. Ведь поселение это находилось у самых рубежей Науйар-Иксу — земель, подвластных пуремпече. А оттуда не так уж далеко до Мичоакана, сразу за которым начинались владения Союза Трех.

Молодой вождь между тем продолжил:

— К востоку от наших болот находятся высокие горы, где обитают народы, именующие себя кора и уичаль. За этими горами простирается пустыня, где давно проживают в изгнании и бедности некоторые из наших родственников. Изредка случается, что кто-нибудь из этих несчастных находит путь к нам, на родину предков.

— Твои бедные родичи из пустыни мне знакомы, — сказал я. — Но, повторяю, я не из их числа. И, между прочим, далеко не все ваши родичи живут хуже вас. Некоторым из тех, кто в давние времена покинул здешние места, чтобы поискать удачи в большом мире, это удалось. Они обрели такие богатства, какие тебе и не снились.

— Мне приятно это слышать, — сказал он равнодушно. — Кто этому обрадуется, так дед моей жены. Он Хранитель Памяти Ацтлана.

Из этого замечания мне стало ясно, что ацтеки не владеют искусством рисования слов. Мы, мешикатль, освоили его спустя долгое время после переселения, а здешние жители, понятное дело, не вели никаких записей и не имели архивов и хранилищ рукописей. Наверняка их Хранитель Памяти был всего лишь последним в длинной череде старцев, веками передававших предания своего народа из уст в уста, из поколения в поколение.

Мой тезка продолжил:

— Богам ведомо, что эта щель между ягодицами мира — не самое веселое и интересное место на свете, но мы обитаем здесь потому, что тут имеется все необходимое для жизни. Приливы приносят и оставляют на отмелях столько даров моря, что нам не приходится заниматься даже рыболовством. Кокос дает масло для ламп, а его сок можно использовать как для подслащивания пищи, так и для приготовления хмельного напитка. Пальм множество: одна дает нам волокна для тканей, другая — муку, третья — плоды койакапули. Нам нет необходимости выращивать или изготовлять что-то на продажу, потому что мы и так имеем все, что нужно. Вот и получается, что самим нам соваться к другим племенам незачем, а от вторжений чужаков нас прикрывают болота.