Воспитательные моменты. Как любить ребенка. Оставьте меня детям (Педагогические записи) - читать онлайн книгу. Автор: Януш Корчак cтр.№ 70

* * *

Шимонеку Якубовичу я предлагаю рассказик из цикла «Дивные деяния».

Назовем эту планету Ро, а его назовем профессором, астрономом или как вам захочется. И назовем обсерваторией то место на планете Ро, где профессор Зи ведет свои наблюдения.

Название прибора на нашем несовершенном языке будет длинным: астропсихомикрометр, или измеритель мельчайших психических волнений звезд.

В переводе на наши земные обсерватории профессор пользовался телескопом, который звоночком давал знать, что творится тут и там во Вселенной. Возможно, этот сложный инструмент выводил картинки на экран или записывал колебания, как сейсмограф.

Да это и неважно.

Важно то, что ученый с планеты Ро имел возможность регулировать психическую энергию и превращать тепловое излучение в духовное, точнее говоря – моральное.

Ну да. Если моралью называть гармонию восприятия и уравновешенность чувств.

Напрашивается еще одно сравнение: радиоаппаратура, которая передает не пение и музыку или военные сводки, а лучи душевной гармонии. В жизни звезд не только нашей Солнечной системы.

Порядка и радости.

И вот сидит профессор Зи опечаленный и думает:

«Эта беспокойная искорка – Земля – снова кипит. Хаос, беспокойство, отрицательные чувства снова берут верх и царят на ней. Бедная, болезненная и грязная там жизнь. И ее беспорядок нарушает ход времени и ощущений…»

Стрелка снова дрогнула. Линия страдания подскочила вверх.

– Раз, два, три, четыре, пять.

Астроном Зи нахмурился.

«Прервать ли эту неразумную игру? Эту кровавую забаву? У существ, живущих на Земле, есть кровь. И слезы. Они стонут, когда им больно. Разве они не хотят быть счастливыми? Они блуждают и не могут найти дорогу? Темно у них там, и вихри, и метель их слепит».

Стрелка быстро отмечает все новые потрясения.

«Неправедно использованное железо карает. Но вместе с тем направляет, образовывает, готовит дух к новым свершениям и открытиям. На той далекой искорке есть водоемы. Из убитых деревьев вы построили плавучие дома, окованные железом. Какой труд. Неугомонные, беспомощные, но способные.

И крыльев у них пока нет. Какими же гигантскими кажутся им высота полетов и пространство океанов».

Дзинь. Дзинь.

«И вместо того, чтобы радоваться сердцем, песней, совместным слаженным трудом, вместо того, чтобы связывать нити, они плачут, мечутся и рвут их.

Так как мне поступить? Остановить их – это навязать им путь, до которого они не доросли, непосильный труд и цель выше того понимания, на которое они сегодня способны. Наверняка именно так они и поступают. Рабство, принуждение, насилие. Все то, что смущает, язвит и оскорбляет».

Профессор Зи вздохнул. Закрыл глаза. Приложил острие астропсихомикрометра к груди и слушал.

А на Земле шла война. Пожары, руины, развалины. Человек, ответственный за Землю и ее создания, не знает об этом или только про себя знает и понимает.

Над планетой Ро (а может быть, Ло) все было заполнено синевой, запахом ландышей и сладостью вина.

Как снежинки, кружились окрыленные чувства, распевая песнь за песней, нежные и чистые.

Земля наша еще молода. А начало – это болезненное усилие.

* * *

Из дневников, которые они дают мне читать.

Марцелий пишет:

«Я нашел перочинный ножик. Пожертвую бедным пятнадцать грошей. Я дал себе такой обет».

Шлама:

«Дома сидит вдова и плачет. Может, старший сын принесет что-нибудь контрабандное. И не знает, что жандарм ее сына застрелил… А вы знаете, что скоро все будет хорошо?»

Шимонек:

«Мой отец сражался за каждый кусок хлеба. Хоть отец и был занят весь день, но он меня все же любил».

(И два потрясающих воспоминания.)

Натек:

«Шахматы выдумал персидский мудрец или царь».

Метек:

«Этот сидур¹⁰⁴, который я хочу переплести, это память о моем брате, он умер, а получил [он] его от брата из Палестины, на конфирмацию».

Леон:

«Мне нужен был ящик для разных сувениров. Герш хотел продать полированный ящик за три злотых с полтиной». (Запутанная история сделки.)

Шмулек:

«Я купил гвоздиков на двадцать грошей. Завтра у меня будут большие расходы».

Абусь:

«Стоит мне посидеть в сортире подольше, так они сразу говорят, что я эгоист. А я хочу, чтобы меня любили». (Эту проблему я знаю по тюрьме.)

Я составил клозетный тариф.

1. Сходить по-маленькому – нужно поймать пять мух.

2. По-большому, вторым классом (ведро – табуретка с дыркой) – десять мух.

3. Первым классом, в унитаз – пятнадцать мух.

Один спрашивает:

– А можно я потом заплачу (мухами), мне очень нужно.

Второй:

– Да делай, что тебе надо… я за тебя наловлю.

Одна муха, пойманная в изоляторе, считается за две.

– А считается, если пойманная муха улетит?

…Как есть – так есть. Но мух мало.

…Вот так у меня двадцать лет назад в Гоцлавеке¹⁰⁵ дошкольники истребили клопов.

Добрая воля общества – это сила.

Эвтаназия

Храм окутал своими ритуалами рождение, брак и смерти.

Ритуал поклонения сосредоточил всю духовную жизнь человека, попутно регулируя даже хозяйственную жизнь своей паствы.

Когда люди отвергли (и почему, в самом деле, так резко?) детские, уже тесные и короткие одежки, наивные и многократно залатанные – овечки! – Храм разросся и распался на разные учреждения.

Вот уже и строительство не только домов для служения Богу. Первыми, ясное дело, Франция и Париж возвели современную Вавилонскую башню. Называется она Эйфелева башня.

Здания школ и светских университетов, театров, музеев, концертных залов, крематориев, гостиниц, стадионов – больших, замечательных гигиеничных и современных. Уже лекция по радио, а не только проповеди и речи жрецов.

Библиотеки, пресса, книжные магазины, а не только книга или свиток Священного Писания на алтаре и лавка с амулетами.

Врач – мощное здание медицины. Уже не молитва жреца защищает от чумы.

На град и наводнения, пожары и мор есть медицинские и прочие страховки.

Социальная служба там, где прежде действовала милостыня – лепта вдовицы.

Скульптура и живопись на полотне и холстах в картинных галереях, а не только на фресках, плафонах и на стенах храмов.