Коррупция при дворе Короля-Солнце. Взлет и падение Никола Фуке - читать онлайн книгу. Автор: Винсент Дж. Питтс cтр.№ 50

Центральной фигурой в повествовании Фуке оставался Мазарини. Фуке не стал оспаривать нарисованную обвинением картину до основания коррумпированной и дурно управляемой системы государственного финансирования предыдущего десятилетия. Он просто рассказал ту же историю другими словами. В самом деле, в годы гражданской войны и отчаянной борьбы с упорным врагом – испанцами практиковались все нарушения, о которых сообщает обвинение. Но лично он, Фуке, за них не нес ответственности и не был главным их бенефициаром. Все знали, что главным выгодоприобретателем являлся Мазарини. Поэтому последний и занял центральное место в детально проработанной апологии. Фуке напоминал своим читателям, что не кто иной, как Мазарини, в те годы был практически всемогущим. Сам же Фуке – впрочем, как и другие обвиняемые – действовал в условиях его непосредственной и абсолютной власти ^[569]. За многими из неоднозначных транзакций, о которых идет речь, стоят, разумеется, нужды военного времени. Однако подобные сделки всегда совершались с санкции кардинала, который, подчеркивал Фуке, часто пренебрегал формальностями. Это подтверждают находящиеся среди бумаг Фуке письма и приказы кардинала, к которым ему до сих пор не дали доступа. В любом случае, «повторю еще раз, я ничего не делал без приказа, согласия или одобрения кардинала» ^[570].

Если вся эта коррумпированная и неэффективная машина работала не на Фуке, тогда на кого? И вновь на сцене появляется Мазарини. В самом начале своих комментариев Фуке сообщал, что в 1653 году Мазарини вернулся из ссылки буквально нищим. Однако в 1661 году он умер невероятным богачом. Почему-то никакого общедоступного объяснения масштабу его состояния не существует. Данный пробел Фуке списывал на махинации Кольбера ^[571]. Объяснить столь невероятный поворот колеса фортуны в пользу Мазарини – в этом как раз и заключается стоящая перед палатой задача. В годы войны Мазарини под чужими именами участвовал в консорциумах, продававших государству провиант и амуницию. Он же санкционировал транзакции и договоренности для оплаты некоторых таких поставок ^[572]. Именно Мазарини, а не Фуке, выигрывал от взяток в форме незаконных пансионов, сопровождавших контракты. Так, Фуке напомнил судьям об истории печально известного пансиона в 120 000 ливров с соляного налога ^[573]. В довершение всего Фуке обвинял Кольбера и Фуко в том, что они подложили этот документ в его бумаги, чтобы бросить на него тень ^[574]. Именно Мазарини, а не Фуке, не брезговал повторным предъявлением старых казначейских обязательств. Иногда соответствующие распоряжения Мазарини выполнял Фуке. А иногда по поручению кардинала действовали Эрвар или Сервьен. Каждую из таких транзакций надо рассматривать отдельно, чтобы доподлинно установить обстоятельства, которыми она была вызвана. Поэтому, чтобы ответить на обвинения, ему нужен полный доступ к своим документам ^[575].

Почему вообще его судят? Потому что, объяснял Фуке, его принесли в жертву амбициям «домашней прислуги» (domestique), в прошлом бухгалтера Мазарини – Кольбера. Последний надеялся занять место суперинтенданта. А для того чтобы избавиться от него, Кольбер использовал Талона, заклятого врага Фуке ^[576]. В результате усилий Кольбера завещание Мазарини не прошло формального утверждения. Таким образом он не позволил всплыть тем вопросам, которые это огромное состояние вызвало бы у общества ^[577]. С помощью Берье и Фуко Кольбер похозяйничал в бумагах Фуке: одни подбросил, другие подделал ^[578]. Фуке признавал, что ему трудно возражать на обвинения. Неаккуратная опись не позволяет точно определить, что на самом деле находилось среди бумаг изначально, что могло быть подложено потом (например, пансион с соляного налога), а что изъято (письменные приказы и письма Мазарини).

Высказываясь о Мазарини, Фуке скорее всего рассчитывал, что многие судьи знакомы с двумя предыдущими расследованиями личной финансовой деятельности кардинала. В январе 1649 года, во время первой фазы Фронды, Парижский парламент начал расследовать финансовые дела Мазарини. Тогда он запросил для изучения учетные книги нескольких крупных банкиров из его окружения. Это расследование было прекращено в марте 1649 года после Рюэйского мира ^[579]. Второе началось в марте 1651 года. Оно снова сосредоточилось на близких к Мазарини банкирах и снова кончилось ничем, как только улеглась Фронда принцев. Однако оба расследования успели выявить колоссальную коррумпированность Мазарини и сомнительные сделки, совершенные им через подставных лиц, – как правило, под фальшивым или чужим именем, чтобы скрыть свое участие. Подробности транзакций, обнаруженные тогда, практически полностью совпадали с тем, как Фуке описывал происходившее после возвращения Мазарини к власти в конце Фронды. В некоторых случаях даже партнеры были те же, например Эрвар. По иронии судьбы, во время расследования 1651 года Фуке, как procureur général, тайно сотрудничал с Кольбером, тем самым затягивая и осложняя действия суда ^[580]. Судьи палаты, во всяком случае представители парижских судов и центральной администрации, скорее всего помнили о результатах тех стародавних расследований. Теперь же из разъяснений Фуке следовало, что и позже, в 1650-х годах, Мазарини действовал по той же схеме. Часто – при поддержке тех же лиц. Прежние данные удостоверяли версию Фуке.

Противопоставляя себя Мазарини, Фуке доказывал, ссылаясь на документы, что на самом деле он не богат. Его долги достигли 14 миллионов ливров, большая часть этих денег пошла на нужды короны. Причем на личные расходы ему хватало собственного годового дохода примерно в 350 000 ливров и состояния жены, в том числе доходов от продажи земельной собственности ^[581].

В заключение Фуке добродетельно замечал, что его тоже многое тревожило в поступках Мазарини. После смерти кардинала он сообщил обо всех нарушениях королю. Он и король пришли к согласию в том, что в дальнейшем государственными финансами следует управлять подобающим образом. Вновь повторяя свой излюбленный аргумент, он настаивал, что король простил ему соучастие в грехах Мазарини ^[582] и что его обвинители знают правду, но предпочитают вести себя как «книжники и фарисеи» ^[583].