– Да я ж не нарочно, – оправдывался Франк, – да не мог я вернуться! Ну кто тебя за язык-то тянул, а?!
– Что ж ты заморенный такой? – причитала Ирма. – Да оборванный… А ну пошел в дом, не позорься на всю улицу! Фрида, и ты иди, что стоишь?
– Без подруги не пойду, – ответила она и с трудом дошла до серой кобылы. Та ласково ткнулась храпом ей в плечо. – Сколько лет вместе…
– Так заводи ее на двор, места мало, что ли? У соседа сарай вон пустой, там пока постоит! Иди давай, старая перечница! – Тут Ирма затолкала мужа в дом, выскочила на улицу с метлой наперевес и рявкнула на соседей: – Что встали! Вам тут балаган, что ли?! Не видите, его светлость мне мужа и подругу от фей вернул?! Будете еще языками трепать, сама вам их пообрываю! Или сейчас как погоню метлой по улице, ишь, раззявились!
– Да пусть лучше глянут, может, еще кого узнают, – негромко сказал герцог. – Или вспомнят, может, у кого-то ребенок пропал? Лет этак тринадцать назад.
– Не пропал, сударь, подменили, – поправил Волк.
– Верно. Ну? Вспоминайте, вы друг друга хорошо знаете!
Народ зашушукался, кто-то за кем-то побежал, а старая Ирма поклонилась чуть ли не в ноги.
– Век благодарна буду, господин, – искренне сказала она, – язык свой поганый узлом завяжу и другим закажу болтать лишнее!
– Я помогу, – ядовито сказала Фрида и потянула серую кобылу за челку. – Ну идем, Мирта, не пропадем уж…
– А ведь работает, – с удовлетворением произнес Волк, глядя, как обнимаются и снова плачут на всю улицу две женщины, одна постарше, другая помоложе.
– Правда, это ж Мирта-молочница, – выпалил вдруг какой-то мужичок, оставивший свою лошадь с подводой поодаль и подошедший поглазеть. – С фермы тут неподалеку. Вылитая мамаша стала! Та ее обыскалась, думала, сбежала дочка с каким-нибудь парнем, а оно вон что… Ух… Поеду расскажу ей! Мирта, ты со мной?
– Потом вместе дойдем, – сказала Фрида. – Сперва хоть в порядок себя приведем, а то на нищенок похожи. Езжай себе, не загораживай улицу!
– Ага! – тот живо вскочил на козлы и подхлестнул невозмутимого мерина. Правда, очень осторожно подхлестнул.
Я посмотрела на мужа и подумала: как бы его теперь колдуном не ославили! Чтобы троих да сразу расколдовать… А ведь фея говорила, что когда-то их потомков было немало, может, и в Винсенте есть капля этой крови? Или у той же Ирмы?
– Едем-ка, – сказал он. – Правда балаган устроили! Эй, люди! Если кто разузнает, что за мальчик пропал или изменился, приходите, награжу! А теперь дорогу мне!..
Он пустил Браста вскачь, мы направились за ним.
– Мы разузна-а-ем! – крикнула вслед Мирта. – Майнц, не бойся!..
– Странно, отчего не вышло с ним? – подумала вслух Элла. – Они же с Фридой его вырастили, так, Маргрит?
– Но это не его имя, – ответила я. – Мать наверняка звала его иначе. И…
– Будем надеяться, кто-то отыщется, – вздохнул Винсент. – А если нет… Майнц, останешься при Людвиге? Вы знакомы, и он тебя уж точно не обидит!
Тот кивнул и потрусил чуть позади Браста. Ему было откровенно страшно. А вот Марк поотстал, и из-за него пришлось дожидаться у колодца. Ну, хоть лошадей напоили да сами напились.
Дома мы были уже в сумерках, и Волк повел коней на конюшню. Ну а мы с мужем и сыном – следом за ним. Все-таки это были не совсем лошади…
– Господин вернулся! – вылетел навстречу Сид. – Вольф, дай помогу… Чик, ну ты там где, уснул, что ли?!
– Сударь, наконец-то… ах, Маргрит! – Магда, тоже вышедшая навстречу, ахнула и всплеснула руками. – Ох, то есть сударыня… Я знала, знала, что его светлость вас отыщет! Ох, бегу, бегу, вас всех надо отмывать со щелоком!.. Элла… ой, нет, займись этим парнем… Мэд, Лекки! Воды натаскайте, живо! Грег, Дийси, вы где?!
– Добро пожаловать домой, – с усмешкой сказал Винсент.
Людвиг потребовал, чтобы его поставили наземь, и теперь изо всех сил держался за мою юбку, глядя, как носятся мальчишки, обихаживая лошадей. Хорошо, Магда в сумерках да за этой самой юбкой его не заметила… Но это только пока.
– Вернулись, господин! – это явился запыхавшийся Дийси, а с ним и Грег. – Что же вы на конюшне…
– Хочу досмотреть за этими вот лошадьми, – кивнул Винсент. – За ними нужен особый присмотр, вы слышали?
– Конечно, господин! – отозвался Чик, младший брат Сида. – Ой, этот вот рыжий, прям как мы, а, пап?
– Да, все в мамашу, один к одному, – вздохнул тот. – И старший такой же был, вылитая Минна. Ушел, дурень, из дому, счастья по свету искать, в моряки решил податься, так и пропал… уж сколько мать слез пролила! Хоть весточку бы прислал…
– Господин, а как их звать? – спросил Сид.
– Чалый – Марк, младший – Майнц, а рыжего не знаю, как звать, – спокойно сказал герцог. – Сами придумайте.
– Пап?
– Ну раз рыжий, пусть будет Дин, – сказал вдруг Грег и протянул руку погладить отпрянувшего коня.
– Я больше не выдержу этого балагана, – сказал мне муж, взял Людвига на руки и отправился в дом.
– А вы точно не колдун? – спросила я, догнав его и слыша краем уха, как причитает над сыном Грег и с восторженными воплями прыгают вокруг мальчишки.
– Я – нет, – лаконично ответил он. – А кое-кто знакомый имеется.
– Не феи, надеюсь?
– Нет уж. Так, один старичок… Ну и еще, – он улыбнулся и повыше поднял сына. – Вот.
– Я так и знала – с ним будет что-то да не так… – покачала я головой.
– С ним все так, – серьезно сказал Винсент. – Того старика я искал, пока не мог добраться до тебя. А он хоть сам не колдует, немощен уже, но разбирается в таких вещах. Он и сказал: вокруг тебя такой узел заплелся, что когда начнешь его распутывать, непременно захлестнет всех, кто окажется рядом. Я тогда не слишком хорошо понял, что он имел в виду, а теперь…
– Только Марк с Майнцем пока не нашлись, – сказал вдруг Людвиг.
– Пока? Ты что-то знаешь? – взглянул ему в лицо отец. – В чем с ними дело?
– Майнц сам не знает настоящего имени, он же маленьким пропал. А Марк как-то глянул на небо и сказал Франку, что всю жизнь страшно мечтал летать. Вот и полетел с феей на спине, – честно ответил сын. – Он думал, я не слышу, а я там в траве лежал, и меня не заметили.
– А это интересно! Но – уже завтра…
И тут на меня налетела Агата, чуть не свалив с ног.
– Маргрит… Маргрит! – плакала она, обнимая меня. – Живая!
– Ну хватит этих причитаний, умоляю! – сказал Винсент устало. – Ванну, ужин для всех и еще покажи сестре, как купать ребенка. Она не умеет.
– Сударь!
– Но ведь не умеешь? – улыбнулся он, поцеловал меня в висок и отдал мне Людвига. Тот, признаться, уже засыпал.