Танцующая на лепестках лотоса - читать онлайн книгу. Автор: Джон Шорс cтр.№ 41

Снова что-то ткнулось ему в колено, и Вибол вскрикнул. Он пытался уговаривать себя, что это просто окунь тычется в его раны, однако он знал, что в Великом озере обитает множество крокодилов и громадных каймановых черепах, которые должны учуять запах его крови. Его удивляло, что они до сих пор не обнаружили его. Пытаясь высвободиться из веревок, он извивался и вскрикивал. Долгое время он страстно хотел быть мужчиной, но сейчас чувствовал себя ребенком, мечтающим найти утешение в чьих-нибудь объятиях и барахтающимся не только в воде, но и в собственном одиночестве.

* * *

Время для Сории, Борана и Прака остановилось. Отплыв подальше от лагеря чамов, они сошли на берег, где спорили и плакали, а затем составили план действий. Опасаясь чамских часовых и света их костров, Прак предложил вымазать их лодку грязью и вымазаться самим, что и было сделано. Теперь они, взяв в руки почерневшие весла, медленно гребли назад к причалу, где был привязан Вибол, напоминая лишь неясную темную тень на поверхности Великого озера.

Боран сначала хотел дождаться глубокой ночи, когда чамы будут крепко спать. Но, одолеваемый нетерпением, так же как Прак и Сория, он все же решил рискнуть безопасностью всей семьи, лишь бы избавить их мальчика от страданий.

Ночь была тихой и безветренной. Боран предпочел бы, чтобы дул легкий ветерок — тогда шум волн заглушал бы плеск лодки, скользящей по поверхности озера. Он греб без всякого ритма, часто делал паузы, чтобы издаваемые ими звуки напоминали шум плещущейся в озере рыбы. Ему хотелось слепо ринуться вперед, чтобы поскорее вытащить сына из воды, но он заставлял себя сдерживаться. Будь Боран один, он, наверное, поспешил бы, рискнув своей жизнью, но подвергать опасности жизнь Сории и Прака он не хотел. Если чамы поймают их во время освобождения пленника, участь их будет ужасна.

Мысли о страданиях Вибола таким грузом ложились на плечи Борана, что ему было трудно дышать. Его сын рассчитывал на него, а он его подвел. Самым святым для Борана была защита своих близких. И тем не менее он допустил, чтобы Вибола схватили.

Боран запрещал себе думать, что Вибол может быть уже мертв, чтобы его сознание не погрузилось в темную бездну, ему сейчас был необходим острый ум, готовый к любым непредвиденным обстоятельствам.

Показались огни чамского лагеря. Боран шепотом велел Праку прекратить грести и, наклонившись вперед, сжал руку Сории. Лодка стала дрейфовать. Блики от громадных костров, освещавших слонов, лодки и хижины, падали на воду. Боран осторожно опустил весло в воду, сделал плавный гребок, и их лодка двинулась дальше. На берегу засмеялся какой-то чам. Заржала лошадь. В неподвижном воздухе расползался запах печеной на углях рыбы. Мимо них, словно темные холмы, начали проплывать контуры стоящих на якоре больших чамских лодок. На носу и корме каждого из этих судов висело по фонарю, и он старался держаться как можно дальше от этих источников света. Он продолжал бороться со стремлением ринуться к своему ребенку и продолжал обходить опасности стороной, зачастую двигаясь настолько осторожно, что у него даже непроизвольно перехватывало дыхание.

Наконец показалась голова Вибола. Похоже, она склонилась вперед, и, несмотря на необходимость действовать осмотрительно, Боран сделал сильный гребок. Теперь лодка плыла к его сыну по инерции. Он взял кинжал и, перевалившись через борт, соскользнул в воду, молясь богам, которых когда-то отверг, и предлагая им свою жизнь в обмен на жизнь своего мальчика.

Он подплыл к Виболу и обнял его обеими руками. К его громадному облегчению, тот застонал. Не теряя ни секунды, Боран нырнул, нащупал сваю, нашел веревку, связывающую ноги Вибола, и осторожно перерезал ее. Потом освободил руки сына и подхватил его. Прак тоже соскользнул в воду и помог затащить брата в лодку. Ноги Вибола стукнулись о дно лодки, и на этот звук с берега раздался оклик одного из чамов. Прошло тягостное мгновение. На лодке вдали высоко подняли фонарь. Боран замер на месте, но тут Прак догадался громко застонать.

И снова наступила ночная тишина. Боран содрогнулся при виде разбитого лица Вибола. Он крепко прижимал его к себе, гладил его по щеке, а потом уступил место Сории, которая плакала и целовала сына.

Прак тихо греб вперед, увозя их подальше от огней лагеря в спасительную и желанную для них всех темноту.

Бронзовая башня наверху храма Бапун блестела в лучах восходящего солнца. Хотя массивному пятиярусном храму было уже более ста лет, он сохранился в первозданном состоянии, что заставило Индравармана задуматься, почему кхмеры являются более искусными строителями, чем его соотечественники. Внутренний двор, в котором он сейчас сидел, охранялся восьмью бронзовыми слонами, сделанными в натуральную величину и с поразительным вниманием к мельчайшим деталям. Кто-то из высокопоставленных чамов распорядился, чтобы статуи эти были задрапированы в цвета королевского флага. Но Индраварману казалось, что полосы яркого шелка смотрятся нелепо на таких произведениях искусства, лишь подчеркивая ущербность и чувство неполноценности чамов.

Завтра он позаботится, чтобы ткань эту сняли, но в данный момент голова его была занята мыслями о поимке Джаявара — как и часто в последнее время. Каждое утро приносило новые слухи о месте пребывания принца и его действиях, и само существование этих слухов уже было для Индравармана постоянным стимулом и раздражителем.

Перед ним лежала громадная плита, вырезанная из песчаника, на которой была изображена подробная карта всей этой местности, а серебряные монетки отмечали местонахождения поисковых отрядов Индравармана. Кусочки нефрита соответствовали местам в джунглях, где были обнаружены столбики из камней, и именно скопление нефритовых меток вызывало наибольший интерес короля. Основываясь на результатах многих допросов, Индраварман знал о привычке Джаявара складывать такие столбики, и теперь он внимательно изучал карту в поисках закономерностей. Его разведчики находили новые столбики каждый день, и это давало ему лучшее представление о том, какие части страны его враг посещал чаще. Джаявар, похоже, предпочитал север югу, берега озер — равнинам.

— Его склонности очевидны для нас, — сказал Индраварман. — Но, может быть, он понимает это и собирается сделать противоположное?

По Рейм двинулся вперед беззвучно и грациозно. Хотя казалось, что он безоружен, в складках его одежды прятались нож и удавка. Как обычно, он встал спиною к солнцу.

— Я не думаю, король королей, что этот трус прячется на юге.

— Почему?

— Потому что наших людей там слишком много. Его бы уже обнаружили.

Взгляд Индравармана скользнул по карте на запад.

— А не пошел ли он к сиамцам?

— Мои разведчики доложили бы мне об этом, мой король. Нет, я считаю, что он укрывается в джунглях, и скорее всего на севере.

— Ты так думаешь или знаешь?

— Пока неясно…

— Довольно! — Тяжелый кулак Индравармана ударил по каменной плите. Ему уже надоели всякие предположения. Будущее должно определяться надежной информацией, а не догадками. — Он знает, где мы находимся, — сказал Индраварман. — И это дает ему преимущество, несмотря на немногочисленность его сил.