Черный русский. История одной судьбы Уцененный товар (№1) - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Александров cтр.№ 33

Однако несмотря на неоднократные попытки, Джонсон не смог покинуть Соединенные Штаты до лета 1913 года, поэтому Фредерику пришлось отложить свои замечательные планы. Затем Джонсон почти год ездил по другим европейским городам, после чего, в середине июля 1914 года, наконец-то прибыл в Россию. Когда он встретился с Фредериком, они сразу же нашли общий язык: «Мы с Томасом стали близкими друзьями и разместили нашу штаб-квартиру в его парке», – вспоминал Джонсон. Они оба были черные, примерно одного происхождения, и оба добились успеха в двух очень разных, но «белых» мирах. Было у них и еще одно сходство. Как наглядно показал в своих воспоминаниях Джонсон, оба они любили рассказывать небылицы, которые как бы дополняли их настоящее или приукрашивали прошлое и которые подчеркивали, до какой степени они оба были шоуменами.

Почти все это – вымысел, присыпанный фактами, и очень трудно отделить здесь выдумки Джонсона от выдумок Фредерика. Несомненно, что армейские офицеры любили проводить время в «Аквариуме», потягивая шампанское и глазея на хористок, и что некоторые из них были не прочь встретиться и пообедать с чернокожим американским чемпионом. Нет сомнений и в том, что у Фредерика были связи в среде влиятельных русских предпринимателей и, возможно, политиков. Но, хотя эти люди могли знать и любить Фредерика как радушного хозяина и интересного собеседника, он все же не был, конечно, ни секретным агентом царя, ни игроком на русской политической арене (да и не было в «Аквариуме» гостиниц – только жилые помещения для части персонала).

Карьера Джонсона могла пойти совсем иначе, если бы планы Фредерика насчет него осуществились. У Джонсона был успешный салун в Чикаго – «Кафе де Шампьон» – пока его не выгнали из города. Ничто не мешало ему заняться тем же в Москве, возможно в партнерстве с Фредериком – и избежать тех проблем, которые преследовали его, пока он ездил по Западной Европе, и тех, которые вновь возникли после его возвращения в Соединенные Штаты. Жаль, что они с Фредериком так мало времени провели вместе, но к концу июля 1914 года окружавший их мир едва ли не сходил с ума.

Когда 1 августа 1914-го объявили войну, Джонсон понял, что если он останется в Москве, то будет отрезан от остальной Европы линией огня, которая вот-вот пройдет вдоль длинной границы России с Германской и Австро-Венгерской империями. Фредерик помог ему как можно скорее уехать, хотя Джонсону и пришлось бросить по пути большую часть багажа. Но он не забыл Фредерика и продолжал следить за его деятельностью на расстоянии – вплоть до шумного краха России в ходе большевистской революции 1917 года и бегства чудом спасшегося Фредерика в Константинополь в 1919 году.

Пятнадцать лет жил Фредерик в России, словно в магическом круге, позволявшем его талантам развиваться, а ему – существовать не сталкиваясь с забастовками, террористическими актами, казнями, революционными беспорядками, сотрясавшими страну после войны с Японией, или арестами, погромами и репрессиями, которые последовали за этим. Даже когда сила истории выводила людей на улицы Москвы, Фредерик мог стоять на пороге своего наполненного музыкой и смехом мира, принимая с распростертыми объятиями тех, кто желал прийти к нему и отдохнуть. Чтобы попасть в «Аквариум» или «Максим», нужны были только деньги, и всегда находились те, у кого их было достаточно, что бы там ни творилось снаружи. Парадоксальным образом время политической нестабильности и кризиса в России после войны с Японией было также отмечено стремительным ростом промышленности, сельского хозяйства и экономики в целом. Больше людей зарабатывали больше денег, чем когда-либо в российской истории. К началу лета 1914 года у Фредерика не было оснований думать, что такое положение дел когда-нибудь изменится.

* * *

28 июня 1914 года в Сараеве – столице Боснии, небольшого балканского государства, являвшемся частью Австро-Венгерской империи, юный серб – член террористической организации «Черная рука» убил наследника габсбургского престола, эрцгерцога Франца Фердинанда, и его жену. Убийца – его звали Гаврила Принцип – думал, что нанес удар по австрийскому господству над южнославянскими народами. На самом же деле выстрелы из его пистолета положили начало новой, небывалой войне, которая охватит Европу, а также некоторые части Азии и Африки, доберется до Соединенных Штатов и разрушит Германскую, Австро-Венгерскую, Османскую и Российскую империи. В десятке стран миллионы жизней или будут принесены в жертву, или же необратимо изменятся – включая жизнь Фредерика в Москве.

В 1914 году правительства крупных европейских стран объединились в два союза: Центральные державы – Австро-Венгрия и Германия – противостояли Антанте – Франции, Великобритании и России. 28 июля, через месяц после убийства эрцгерцога, Австро-Венгерская империя объявила войну Сербии, заявив, что сербский ответ на жесткий ультиматум был неудовлетворителен. Россия автоматически поддержала Сербию – по причине во многом сентиментальной: из убеждения, что они с Сербией были «одной крови и веры». Тогда 1 августа Германия объявила войну России и 3 августа – Франции. 4 августа, после того как Германия вторглась в Бельгию, одновременно атаковав и Францию, Великобритания объявила войну Германии. 23 августа Япония вступила в войну на стороне Антанты, а 29 октября Османская империя атаковала Россию. Италия присоединилась к Антанте в 1915 году, Соединенные Штаты – в 1917-м. Мир еще не знал войны столь масштабной, разрушительной и ненужной.

* * *

В первые две недели с момента начала войны Фредерик принял судьбоносное решение выйти за пределы своего магического круга. То, каким образом он собрался это сделать, было не только примечательно само по себе, но и, вероятно, не имело прецедента в жизни черных американцев в России: он решил стать подданным царя. Это было его ответом на угрозы, что с началом войны возникли вокруг него и которых он не мог бы избежать, если бы сохранял за собой свое – существовавшее лишь на бумаге – американское гражданство. Очень скоро его драматичный поступок увенчается успехом, и он будет благоденствовать еще несколько лет. Однако он не мог предвидеть, что его решение обернется против него позже, когда он будет чрезвычайно уязвим и перед ним возникнет куда более серьезная опасность.

2 (15) августа 1914 года Фредерик написал прошение о подданстве для себя и членов своей семьи на имя министра внутренних дел в Санкт-Петербурге. (Столица империи вскоре будет переименована в Петроград – первоначальное название, фактически имевшее голландское происхождение, звучало слишком «по-немецки» для русского уха, которое вследствие войны приобрело повышенную чувствительность.) Это прошение было сперва рассмотрено генерал-губернатором Москвы – генерал-майором Адриановым, а затем, 19 декабря 1914 года, переслано министру. Адрианов, конечно, слышал о том, какую роль играл Фредерик в московской ночной жизни, а возможно, и лично знал его. Он отправил прошение вместе со всеми необходимыми документами и сопроводительным письмом, в котором назвал просителя «подданным Северо-Американских Штатов Фридрихом-Брусом (Федором Федоровичем) Томас», а также добавил: «Препятствий к удовлетворению ходатайства Томас с моей стороны не встречается». (Видимо, по причине культурной инерции Адрианов автоматически перевел имя Фредерик в его германскую форму – Фридрих, которая была для него более привычна.)