Медный всадник - читать онлайн книгу. Автор: Полина Саймонс cтр.№ 44

Александр облегченно вздохнул. Значит, Татьяна здесь!

– Где именно?

– Не знаю. Мы расстались после того, как она сошла с поезда.

– Где расстались?

– Понятия не имею, – нервно пробормотала девушка, в расстройстве кидая клубни мимо корзины. Потом принялась рыть землю, не выбирая клубни.

Александр дважды ударил по земле прикладом винтовки.

– Прекрати немедленно! Смирно, товарищ Агапова!

Зина поспешно выпрямилась.

– Ты меня помнишь?

Она покачала головой.

– Не удивилась, откуда я знаю твою фамилию?

– Вы все знаете, – промямлила Зина. – Это ваша работа.

– Я Александр Белов. Приходил к заводу, чтобы встретить Татьяну. Она нас знакомила. Теперь вспоминаешь?

На замкнутом чумазом личике отразилось облегчение.

– Родные Татьяны волнуются за нее. Знаешь, где она?

– Вот что, – решительно начала Зина, – она хотела, чтобы я сошла вместе с ней. Но я отказалась. Только дезертиры убегают с фронта!

– Сойти с ней? Где? И какой из тебя дезертир! Ты же доброволец! – удивился Александр.

Но Зина, казалось, не поняла, что он имеет в виду.

– Во всяком случае, я давно ее не видела. Она не поехала с нами в Лугу. Спрыгнула с поезда у Толмачева.

Александр побледнел:

– То есть как спрыгнула?

– Вот так, когда поезд замедлил ход на полустанке. Я сама видела, как она катится по склону.

Александр нахмурился:

– Почему ты позволила ей спрыгнуть?

– Позволила? – взвизгнула Зина. – Кто ей позволял! Говорила ей – сиди смирно! А она еще и меня уговаривала! С чего это вдруг я попрусь за ней? Мне ее брат не нужен! Я хотела помочь нашим солдатам! Нашей Родине.

– Значит, ради Родины ты бы спрыгнула с поезда? – бросил Александр, отворачиваясь.

Зина, не отвечая, продолжала орудовать лопатой.

– Я ниоткуда не прыгала. И не дезертир, как некоторые, – словно заведенная твердила она.

Александр, захватив с собой Кашникова и пятерых добровольцев, сел за руль и погнал к Толмачеву. Городок почти опустел. Пришлось долго колесить по улицам, пока они не встретили женщину с ребенком на руках и рюкзаком за плечами. Она объяснила, что Доготино находится в трех километрах к западу.

– Но там никого нет, – добавила она. – Все ушли.

Они все равно поехали, но женщина оказалась права. Дома стояли пустыми. Многие были сожжены во время воздушного налета. Все же Александр заглянул в каждый, даже сгоревший. Остальные были рады хоть немного отвлечься от рытья окопов и поэтому охотно помогали в поисках.

– Таня! Таня!

Голоса эхом отдавались по улицам маленькой деревни. Ни души. На земле валялись рюкзаки, зубные щетки, одеяла…

Кто-то увидел табличку со стрелкой: «ДЕТСКИЙ ЛАГЕРЬ ДОГОТИНО». Мужчины прошагали два километра по лесной тропе и вышли на небольшой луг, где у пруда стояли десять брошенных палаток. Александр проверил каждую и обнаружил, что первоначально палаток было одиннадцать. Одну сложили и палки вытащили. В земле все еще сохранились ямки. Александр подумал, что это неплохая мысль, и велел своим людям сложить остальные. Они были сделаны из толстой парусины и достаточно велики. Он пощупал золу в кострище. Совсем холодная, очевидно, огня давно не зажигали. Ни объедков, ни мусора, оставленных мальчиками или Таней.

К вечеру они вернулись в Лугу, натянули палатки, и Александр, укрывшись шинелью, лег на землю. Но долго не мог заснуть.

Там, в Америке, бойскаутов тоже учили ставить палатки, ночевать в лесу, питаться ягодами и рыбой, выловленной в озере, и раскладывать костры по ночам. Они открывали банки с ветчиной и суфле, пели песни, засиживались допоздна, а днем учились вязать узлы и выживать в лесу. Идиллическое существование. Александру тогда было восемь… девять… десять… Летние месяцы, проведенные в скаутском лагере, были лучшим временем его жизни.

Если Татьяна не сломала себе шею, прыгая с поезда, значит, нашла пустой лагерь. И если у нее осталось хоть немного мозгов, забрала одиннадцатую палатку. Но что потом? Вернулась в Ленинград?

Сомнительно. Она поставила себе целью найти Пашу и, значит, не сдастся, не найдя ответа. Куда она могла направиться после Толмачева?

В Лугу. Больше некуда. Она пойдет в Лугу, поскольку именно сюда, по ее расчетам, должен был пробираться Паша – помочь укрепить линию обороны.

Воспрянув духом, Александр закрыл глаза и постарался заснуть.

На рассвете его разбудил отдаленный рев самолетных моторов. Хоть бы это были наши!

Он ошибся. Даже снизу были видны черные свастики на крыльях. Шестнадцать самолетов, разделившихся на два звена, спикировали, и на землю что-то посыпалось. Послышались панические вопли, но взрывов не последовало. Сотни листочков белой и коричневой бумаги планировали крохотными парашютиками. Одна приземлилась прямо перед палаткой. Александр поднял и стал читать:

Советские люди! Конец близок! Сдавайтесь! Обещаем пощадить каждого, у кого окажется эта листовка! Коммунизм будет разгромлен. Вы получите еду, работу и свободу!

Другой листочек оказался пропуском через линию фронта. Покачав головой, Александр швырнул их на землю и пошел умываться в притоке Луги, вьющемся среди леса.

К девяти утра появились еще самолеты с фашистскими опознавательными знаками. Они летели очень низко. Заработали пулеметы. Люди, трудившиеся на полях, падали как подкошенные. Уцелевшие бежали под деревья. Одна из палаток загорелась. Но ни одной бомбы не упало на землю. Значит, нацисты экономят свои драгоценные бомбы!

Александр натянул каску и прыгнул в окоп.

Вскоре оказалось, что нацисты не так уж и экономят. Во всяком случае, осколочные бомбы посыпались как из дырявого ведра. Снова раздались приглушенные крики. В окопе не было ни одного знакомого лица. Бомбежка продолжалась еще с полчаса, после чего самолеты улетели, сбросив новые листовки, где были только три слова: сдавайся или умрешь.

Сдавайся или умрешь.

Черный дым, пожарища, стоны умирающих… Все это казалось Александру ожившей сценой Апокалипсиса. В реке плавали трупы. На берегу вдоль окопов, рядом с бетонными дотами, корчились раненые. Александр нашел Кашникова, живого, но лишившегося мочки уха. На гимнастерку лилась кровь. На Шаркове не было ни царапины. Все утро Александр помогал переносить раненых в палатки. Остаток дня рыли не окопы, а могилы. Он и еще шестнадцать человек выкопали братскую могилу у самого леса, куда сложили тела двадцати трех погибших. Одиннадцать женщин, девять мужчин, старик и двое детей лет восьми. Ни одного солдата.

Александр с замирающим сердцем осмотрел женщин. Потом пошел к раненым. Татьяны не было. Он даже поискал Пашу, сверяясь с фотографией, на которой тринадцатилетний мальчик в одних трусах стоит рядом с сестрой, дергая ее за светлую косичку.