Медный всадник - читать онлайн книгу. Автор: Полина Саймонс cтр.№ 111

Татьяна стала медленно подниматься по скользким ступенькам. Добравшись до площадки, она обернулась посмотреть, тут ли Александр. Он по-прежнему смотрел на нее. Она прижала руку к губам.

Наутро Даша не смогла встать.

– Даша, прошу тебя.

– Не могу. Иди сама.

– Конечно, я пойду, но боюсь идти одна. Александра нет.

– Александра нет.

Татьяна навалила на сестру одеяла и пальто. Даже умоляя ее подняться, она уже знала, что ничего не выйдет. Глаза Даши были закрыты, и лежала она в той же позе, в которой заснула с вечера. Она почти не шевелилась. И не издавала звуков, если не считать хриплого лающего кашля.

– Ты должна встать. Обязана.

– Позже, – пробормотала Даша. – Сейчас не могу.

Глаза ее были по-прежнему закрыты.

Татьяна пошла за водой. Эта нехитрая процедура отняла у нее час. Потом растопила буржуйку ножкой стула и заварила Даше чая.

Пришлось вливать в нее по ложечке коричневатую сладковатую жидкость. А потом идти отоваривать карточки. На улице еще было темно. Примерно часа через полтора развиднеется. Когда Татьяна будет возвращаться с хлебом, уже посветлеет.

– Хлеб наш насущный даждь нам днесь, – прошептала она про себя. Жаль, что она не знала раньше этой молитвы, могла бы с самого сентября твердить каждый день.

Темно было почти все время. День сейчас или вечер? Утро или ночь?

Татьяна взглянула на будильник.

В темноте не видно стрелок.

«Я не вижу света. Темно утром, темно, когда я тащу ведро с водой по ступенькам, темно, когда умываю Дашу, когда иду за хлебом, когда летят бомбы…

Потом взрывается и ярко горит очередное здание, и я могу подойти и немного согреться у огня. Пламя румянит лицо, и я не могу двинуться с места… но сколько еще? Сегодня я простояла до полудня. Приплелась в больницу к часу. Может, завтра наткнусь еще на один пожар. Но как же темно дома! Хорошо, что есть светильник Александра! Я могу сидеть и смотреть на книгу, а иногда в лицо Даши.

Даша… почему она так уставилась на меня? Вот уже пять дней как она не в себе, а последние три не встает с постели. Глаза стали темнее… что в них? Она смотрит на меня так, словно видит впервые».

– Что с тобой, Даша?

Даша молча сверлила ее взглядом. И не двигалась.

– Даша!

– Почему ты так кричишь? – тихо спросила Даша.

– А почему ты так на меня смотришь?

– Подойди.

Татьяна шагнула вперед и опустилась на колени у кровати.

– Что, милая? Может, чего принести?

– Где Александр?

– Не знаю. Где-то на Ладоге.

– Когда он вернется?

– Тоже не знаю. Может, завтра?

Даша продолжала испепелять ее глазами.

– В чем дело? – не выдержала наконец Татьяна.

– Хочешь, чтобы я умерла?

– Что?!

Даже сейчас, когда в ее жизни почти не было места каким-либо чувствам или эмоциям, Татьяна пришла в ужас.

– О чем ты? Ты моя сестра. Каждому нужен рядом кто-то еще для того, чтобы остаться человеком, Даша, и ты это знаешь.

– Знаю.

– Так почему же…

– Ты мой второй человечек, Таня.

– Разумеется.

– А кто твой?

Вот оно.

Татьяна моргнула.

– Ты, – беззвучно выговорила она.

Чрез волны страшные

1

– Я видела тебя, Таня, – сказала Даша в темноту. – Видела его и тебя вместе.

– О чем ты?

Сердце ее куда-то покатилось.

– Я видела вас. Вы меня не заметили. Пять дней назад, у почты.

– Какой почты?

– Вы ходили на почту.

Татьяна лихорадочно припоминала. Почта, почта… Что было на почте? Нет, все вылетело из головы…

– Ты знала, что мы туда пойдем. Мы тебе сказали.

– Я не об этом. Он повсюду ходит с тобой.

– Потому что хочет защитить нас.

– Не нас.

– Именно нас. Он очень тревожится. Ты знаешь, почему он провожает меня. Забыла о еде, которую он нам приносит, отрывая от себя?

– Я не об этом.

– Благодаря ему никто не отнимает наш хлеб. Никто не крадет наши карточки. Как, по-твоему, я бы накормила тебя, если бы не он? Он уберег меня от людоедов!

– Я не желаю говорить об этом.

Но Татьяна упорно продолжала:

– Даша, он приносит пайки погибших солдат, а когда не может ничего найти, отдает половину своего пайка.

– Да, тебе. Чтобы ты его любила.

– Что? – ахнула Татьяна, но тут же, опомнившись, возразила: – Неправда. Он дает хлеб тебе. Чтобы ты выжила.

– Ох, Таня!

– Не морочь голову! Почему ты следила за нами?

– Стало стыдно, что не написала бабушке. Она так ждет моих приписок к твоим письмам! Ты слишком мрачна для нее. Не можешь скрывать правду так хорошо, как я! По крайней мере я так думала. Вот и написала ей веселую записку. Я не следила за вами. Догнала вас уже у почты.

– Мы сначала зашли в магазин.

Татьяна встала и подложила в огонь вторую ножку. На сегодня это все. Нужно экономить. Когда Александр распилил стол, Татьяна поняла, что значит для них тепло. Весь стол уже сгорел, остались четыре стула.

Когда Александр принес еду, Татьяна поняла, что значит сытость.

Апельсины кончились. Картофель кончился. Осталось немного ячневой крупы.

Вернувшись к кровати, она подоткнула Даше одеяла и легла сама, умирая от желания отвернуться к стене. Но не отвернулась.

Обе молчали.

Наконец Даша медленно повернулась лицом к Татьяне.

– Хоть бы он погиб, – прошептала она.

– Не говори так, – попросила Татьяна, пытаясь перекреститься, но не в силах вынуть холодную руку из-под одеяла. Даже для этого она была слишком слаба.

Скоро огонь погаснет, и они снова окажутся во мраке. Обе измотаны и измучены до предела. Татьяна подумала, что в таком состоянии трудно убиваться из-за разбитого сердца. Но Даша вдруг выпалила:

– Я видела вас! Видела, как он на тебя смотрел!

Значит, даже в таком состоянии можно убиваться из-за разбитого сердца?

– Дашенька, о чем ты? Никто ни на кого не смотрел. Моя ушанка закрывает пол-лица. Я даже не понимаю, о чем ты.

– Он стоял у подножия лестницы. Ты – на две ступеньки выше. Он поймал тебя, когда ты поскользнулась. А потом вы смотрели друг на друга. Ты пошла наверх. Он смотрел тебе вслед. Я все видела.