Далекие Шатры - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Маргарет Кей cтр.№ 304

– Знаю, – сказал Аш. – Я наведывался в деревни.

Он действительно наведывался и там увидел и услышал более чем достаточно, чтобы понимать, что опасения сирдара небеспочвенны. За последние несколько недель ситуация в долине резко ухудшилась. В деревнях и на ведущей к городу дороге скопилось слишком много вооруженных праздношатающихся людей, и несколько раз Аш протискивался через большую толпу, внимавшую призывам какого-нибудь факира начать джихад против неверных. Сама же столица была наводнена свирепыми, голодными солдатами, которые расхаживали по улицам, бесцеремонно расталкивая мирных жителей и без зазрения совести бесплатно угощаясь фруктами и готовой пищей с базарных прилавков.

В воздухе пахло угрозой насилия и беспорядков, и порой Аш испытывал искушение покинуть свой пост и увезти Джали подальше. Афганистан становился слишком опасной страной. Но он дал слово командующему и не мог его нарушить, потому что к настоящему времени все до единого знали, что британская миссия во главе с Каваньяри-сахибом и с эскортом из Корпуса разведчиков уже выехала в Кабул.

Одинокая птица с разинутым от палящего зноя клювом, дремавшая на ветке чахлой сосенки близ вершины перевала, услышала первые звуки, доносящиеся снизу, и открыла настороженный глаз.

Пока еще голоса и стук лошадиных копыт раздавались слишком далеко, чтобы внушать тревогу, но они приближались и становились все громче. Когда к голосам и стуку копыт добавились скрип седел и позвякивание сбруй, птица подобрала вяло распущенные крылья и наклонила голову набок, прислушиваясь к шуму, производимому большим отрядом всадников, поднимающимся по горной тропе. Отряд насчитывал человек триста – меньше трети из них были англичанами, а остальные индийскими и афганскими солдатами, – и когда показались первые два всадника, птица испугалась и, прервав свой полуденный отдых, улетела прочь с сердитым криком.

Заметив, что едущий рядом с ним высокопоставленный штатский вскинул руку, словно в знак приветствия, и тихо забормотал что-то, генерал решил, что тот обращается к нему.

– Прошу прощения, что вы сказали? – спросил он.

– Та птица, посмотрите…

Генерал взглянул в направлении, куда указывал палец, и сказал:

– А, да. Сорока. На такой высоте они редко встречаются. Вы об этом говорили?

– Нет. Я считал от десяти в обратном порядке.

– Считали?..

Генерал-майор сэр Фредерик Робертс, которого подчиненные называли просто Бобом, недоуменно вскинул брови.

Каваньяри сконфуженно рассмеялся:

– О, просто дурацкое суеверие. Сорока якобы сулит несчастье, и при встрече с ней нужно сосчитать от десяти до нуля, чтобы отвести от себя беду. Вы в Англии делаете так? Или это только ирландское суеверие?

– Не знаю. Там, где я вырос, я точно не слышал о таком обычае. Хотя, кажется, мы машем им рукой. В смысле, сорокам.

– Сейчас вы не помахали.

– Не помахал. Ну, уже слишком поздно. Она улетела. Да и вообще я не особо суеверен.

– Интересно, а я суеверен? – задумчиво проговорил Каваньяри. – Я бы так не сказал. Но по-видимому, все-таки суеверен, потому что предпочел бы не видеть эту птицу. Пожалуйста, не говорите моей жене, что мы встретили на пути сороку. Ей такая встреча не понравится. Она всегда верила в подобные приметы, а потому сочтет это дурным знаком и станет волноваться.

– Конечно не скажу, – беспечно ответил генерал.

Но просьба удивила его, и ему пришло в голову, что бедный Луи не так уверен в успехе миссии в Кабуле, как кажется, если пустяковый эпизод вроде встречи с сорокой может его расстроить, а он явно расстроился, помрачнел, впал в задумчивость и стал вдруг выглядеть гораздо старше своих лет…

Майор Каваньяри прибыл в Шимлу в начале июня, чтобы обсудить выполнение условий Гандамакского договора со своим другом вице-королем и получить награду за то, что склонил нового эмира Якуб-хана подписать этот договор. В июле он покинул Шимлу уже в качестве майора сэра Луи Каваньяри, кавалера ордена Звезды Индии 3-й степени, назначенного, но еще не утвержденного указом посланника и полномочного министра ее величества при дворе Кабула.

Никогда не терявший времени попусту, бывший заместитель комиссара Пешавара произвел все необходимые приготовления в течение нескольких дней, и британская миссия сразу же выехала в Кабул.

Если учесть, что для ее учреждения потребовалась война, миссия была удивительно скромной. Но Пьер Луи Наполеон был человеком далеко не глупым, и в то время как вице-король лорд Литтон, видевший в ней первый шаг к установлению постоянного британского присутствия в Афганистане, а следовательно, триумфальный успех наступательной политики, ликовал, уверенный в успехе миссии, вновь назначенный посланник смотрел на дело не столь оптимистично.

В отличие от лорда Литтона Каваньяри по роду своей работы имел хорошее представление о подданных эмира и (хотя Ашу казалось иначе) прекрасно понимал, сколь рискованно навязывать британское присутствие недоброжелательно настроенным афганцам, а также понимал, что никакие силы меньше армии не в состоянии обеспечить безопасность любой такой миссии. Как следствие, он не считал нужным рисковать бо́льшим количеством жизней, чем необходимо, а посему ограничил свою свиту всего тремя людьми: секретарем и политическим советником Уильямом Дженкинсом, военным врачом майором Амброузом Келли и военным атташе лейтенантом Уолтером Гамильтоном, кавалером ордена «Крест Виктории» – оба были из разведчиков, и последний командовал отборным эскортом из двадцати пяти кавалеристов и пятидесяти двух пехотинцев означенного корпуса.

Если не считать единственного фельдшера и неизбежных попутчиков – слуг, саисов и прочих людей, сопровождавших миссию, – это было все. Хотя вновь назначенный посланник постарался не охлаждать энтузиазма вице-короля, он признался нескольким близким друзьям в Шимле, что оценивает свои шансы возвратиться из Кабула живым как один к четырем, и добавил, что не станет расстраиваться, если его смерть послужит к проведению красной черты по Гиндукушу.

Размеры миссии разочаровали Уолли, представлявшего себе гораздо более внушительную кавалькаду, которая произвела бы впечатление на афганцев и сделала бы честь Британской империи. В малой численности свиты посланника он увидел прискорбное проявление скупости правительства, но утешился мыслью, что это обстоятельство свидетельствует о могуществе и престиже раджа: если менее влиятельные страны сочли бы необходимым для пущего эффекта приставить к своему посланнику целую толпу мелких чиновников и огромный эскорт, то Британии было достаточно горстки людей. Кроме того, чем меньше народа, тем больше славы на каждого.

Уолли не удивило предложение Каваньяри ехать в Кабул через Куррамскую долину и Шутергарданский перевал, а не значительно более коротким и легким путем через Хайбер. Он сам недавно прошел через громадную мертвецкую, в которую жара, засуха и холера превратили дорогу, когда армия отступала из Афганистана после подписания мирного договора и люди и вьючные животные умирали в пути тысячами. Тела людей хоронили в мелких могилах, торопливо вырытых в скудной земле у обочин, но закапывать трупы мулов и верблюдов не представлялось возможным. Зная, что Хайбер все еще полон отвратительных зрелищ и тошнотворного смрада разложения, Уолли не имел желания соваться туда, пока время, погода и пожиратели падали не очистят дорогу и страшные свидетельства не скроются под милосердным покровом пыли и травы.