Далекие Шатры - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Маргарет Кей cтр.№ 295

Будь у нее возможность чаще видеться с Ашем, она была бы совершенно счастлива, и дни, которые они проводили вместе, были идиллическими, как дни медового месяца во время долгого волшебного путешествия вверх по Инду. Накшбанд-хан сдавал им несколько маленьких комнат на верхнем этаже дома, и здесь они могли уединяться в своем собственном, закрытом для посторонних мире, высоко над шумом и гвалтом оживленной, суетливой жизни внизу.

Однако, даже когда Аш находился в Кабуле, у него все равно было много работы, и он против своего желания покидал эти мирные верхние комнаты и уходил в город. Он бывал на большом базаре, в кофейнях, караван-сараях и в наружных дворах Бала-Хиссара, где армия низших дворцовых чиновников, пролаз, ищущих теплого места, и праздных слуг коротала дни, плетя интриги и обсуждая сплетни, и где он болтал со своими знакомыми и прислушивался к суждениям горожан и путешественников, проезжающих через Кабул. Торговцев, следующих с караванами из Балха, Герата и Бухары; крестьян из окрестных деревень, привозящих товар на базары; русских агентов и прочих иностранных шпионов; солдат, возвращающихся после боев в Курраме и Хайбере; узкоглазых туркмен с севера; бродячих актеров, барышников, факиров и людей, совершающих паломничество в одну из городских мечетей.

Таким образом он узнал о том, что мирный договор подписан, и стал с часу на час ждать приказа о своем отзыве в Мардан, но такого приказа не поступило. Вместо этого в один прекрасный день он узнал от сирдара, что в Кабул вскоре прибывает британская миссия во главе с Каваньяри и что эскортировать ее почти наверняка будет отряд, набранный из разведчиков под командованием его лучшего друга. Через час после получения этой новости Аш спешно отправился в Джелалабад, дабы увидеться с командующим корпусом.

Он рассчитывал обернуться за неделю. Но, добравшись до Джелалабада, узнал, что полковник Дженкинс, по завершении военных действий снова принявший на себя командование корпусом, уже отбыл из города, как и Каваньяри, и генерал Сэм Браун, и Уолли, – после ратификации мирного договора в начале июня оккупационные войска начали уходить из Афганистана. Джелалабад надлежало очистить, и полки, еще стоявшие там, готовились сняться с места.

– Ты опоздал, – сказал Зарин. – Гамильтон-сахиб покинул город с передовым отрядом, а командующий-сахиб – несколькими днями раньше. Если все прошло гладко, они сейчас уже в Мардане.

– Значит, мне тоже надо в Мардан, – сказал Аш. – Если правда, что Каваньяри-сахиб собирается отправиться с британской миссией в Кабул с эскортом из разведчиков, значит мне необходимо срочно увидеться с командующим-сахибом.

– Это правда, – подтвердил Зарин. – Но если ты послушаешься моего совета, то повернешь обратно. Продолжать путь – значит рисковать жизнью, а тебе нужно думать о жене. Все было замечательно, когда она находилась в Аттоке, под опекой моей тетушки, но что станется с ней сейчас, коли ты умрешь в дороге и она останется одна в Кабуле?

– Но ведь война закончилась, – сказал Аш.

– Так говорят, хотя у меня имеются сомнения на сей счет. Но есть вещи пострашнее войны, например холера. Ты в своем Кабуле наверняка не слышал, что черная холера свирепствует в Пешаваре с такой силой, что, когда она достигла гарнизона, ангрези-войска спешно покинули военный городок и стали лагерем в шести милях от него. Но все без толку: на сей раз болезнь тяжелее всего поражает именно ангрези-логов и не многие из заразившихся выживают. Они мрут как мухи, а теперь холера подкатилась к перевалам, чтобы встретить нашу армию на обратном пути в Индию. Похоже, покидая эту страну, мы потеряем больше людей, чем потеряли, захватывая ее. Я слышал, от холеры уже умерло столько народа, что вдоль всей дороги тянутся ряды могил.

– Я этого не знал, – медленно проговорил Аш.

– Теперь знаешь! Июнь всегда был неблагоприятным месяцем для походов, но здесь, где мало тени и воды, где жара и пыль страшнее, чем в пустынях Синда, ты словно в джаханнаме. Последуй моему совету, Ашок, и возвращайся к жене. Говорю тебе: дорога через Хайбер до такой степени запружена войсками, орудиями, транспортом и там столько больных и умирающих, что, даже если тебе повезет не заразиться холерой, ты все равно доберешься до Джамруда не раньше чем через несколько дней. Было бы скорее пройти пешком через горы, чем пытаться пробиться сквозь дикую давку, которая творится на всем пути отсюда до выхода из Хайберского ущелья. Если у тебя такое срочное дело к командующему-сахибу, напиши письмо, и я возьмусь доставить его по назначению.

– Нет. От письма не будет толка. Я должен поговорить с ним сам, с глазу на глаз, если хочу убедить, что все мои сведения соответствуют действительности. Кроме того, тебе самому придется ехать по той же самой дороге и ты точно так же можешь заразиться холерой.

– Коли такое случится, у меня будет гораздо больше шансов выжить, чем было бы у тебя, ведь я не ангрези, – сухо сказал Зарин. – А если я умру, моя жена не останется одна-одинешенька в чужой стране. Но для меня опасность заразиться холерой невелика, потому что той дорогой я не поеду.

– Ты хочешь сказать, что останешься здесь? Но, насколько я понял, войска очищают Джелалабад – кавалерия, артиллерия, пехота. Все до единого покидают город.

– Так и есть. И я тоже уйду, только по реке.

– Тогда я отправлюсь с тобой, – сказал Аш.

– Как лейтенант Пелам-Мартин? Или как Саид Акбар?

– Как Саид Акбар: мне еще придется вернуться в Кабул, а потому рисковать не стоит.

– Ты прав, – сказал Зарин. – Я посмотрю, что здесь можно сделать.

У разведчиков существовала традиция: офицера, погибшего на службе в корпусе, надлежало похоронить в Мардане, если такое в пределах человеческих возможностей. Поэтому, когда совары настойчиво попросили не оставлять здесь тело Бэтти-сахиба, начальство разрешило выкопать гроб. Но поскольку везти гроб с собой по июньской жаре представлялось делом весьма затруднительным, было решено попробовать отправить его в Ноушеру на плоту по реке Кабул, через ущелья Хайбера и terra incognita ^[57], населенную племенем маллагори.

Сопровождать гроб поручили рисалдару Зарин-хану и трем соварам. В последний момент Зарин попросил разрешения взять пятого человека – некоего афридия, прибывшего в Джелалабад накануне вечером. Зарин солгал, что этот человек приходится ему дальним родственником и будет чрезвычайно полезен, так как прежде уже совершал подобное путешествие и знает все повороты, изгибы и опасные места реки.

Начальство удовлетворило просьбу, и в темный предрассветный час плот, призванный доставить останки Уиграма к месту последнего приюта, двинулся в долгое опасное путешествие к равнинам.

Свет дня начинал меркнуть, когда дозорный, весь день пролежавший на выступе утеса над рекой, поднял голову и свистнул, подражая коршуну. В шестидесяти ярдах от него второй мужчина, укрывавшийся в расселине скалы, передал сигнал дальше и услышал, как свист повторил третий.