История Японии - читать онлайн книгу. Автор: Эльдар Дейноров cтр.№ 110

Единственной силой, которая могла включиться в организацию нормального флота, могли стать пираты, но их-то Хидэёси и уничтожил.

Неприязнь между доном Антонио-Юкинагой Кониси и Киёмасой Като становилось все более явной еще на японском берегу. Каждому хотелось первым вступить в сражение, что почиталось наиболее почетным. Первым не выдержал христианский командир, и 24 мая 1592 г. произошла преждевременная высадка. Десант дона Антонио наверняка постигла бы катастрофа, но, к его счастью, у корейского вала армия оказалась никудышной. Като прибыл через четыре дня, и был весьма недоволен произошедшим.

Отряды дона Антонио немедленно углубились в позиции противника. Город Пусан, стоящий как раз в том месте, где располагалось некогда княжество Мимана, все же оказал сопротивление благодаря действиям сто губернатора. Сам командир-христианин принял участие в штурме крепости Тоннэ вблизи Пусана. Буддийский командующий повел свои войска восточнее, третьи (христианские) силы направились еще одной дорогой. И все они двигались на север. Целью была столица, Сеул, точнее — слава, которую стяжает тот, кто первым ее захватит.

5 июня буддистам и христианам пришлось все же объединиться при проходе Чорюн, который мог бы стать капканом для завоевателей, если бы корейцы решили его охранять. Почему-то они решили, что надо встретить «гостей» с архипелага севернее, в долине, где смогла бы развернуться кавалерия. Естественно, ее смели мушкетным огнем.

Теперь Като отошел к западу, а дон Антонио шел все тем же путем к Сеулу. Казалось, удача теперь на стороне буддистов, их силы вышли к реке Ханган, за которой располагалась столица. Но оказалось, что христиане уже прибыли в город. (А если бы десант действовал согласованно, он мог бы захватить и корейского вана, и его богатства).

Наконец-то у армии появился главнокомандующий, присланный Хидэёси. Это был Хидэнэ Укита, который немедленно приступил к приведению Кореи к покорности. Христианские и буддийские формирования должны были двигаться раздельно — к границе с Манчжурией и к реке Ялуцзян, за которой начинался Китай. Войска Укиты оставались в столице, остальные армии должны были выполнять оккупационные задачи.

Между прочим, для войск Укиты поход оказался сложным, их атаковал один из корейских полководцев, который, правда, вскоре погиб. Не от мушкетной нули японцев, а от доноса своего же коллеги. Тот обвинил более удачливого военачальника в предательстве, а ван немедленно вынес смертный приговор.

Хидэёси стал предполагать, что завоевание много времени не займет, он уже надеялся управлять Китаем и пригласить императора прибыть в эту страну.

Действительность оказалась не столь романтичной.

27 июня армия дона Антонио вышла на север. Оборона была занята корейцами примерно в том месте, где сейчас проходит демаркационная линия между Республикой Корея и коммунистической частью страны. Корейские лучники держали под обстрелом единственную переправу через реку Имчжинган, но сломить наступление не удалось. Японцы и в самом деле остановились. А потом они совершили старую как мир уловку: подожгли свой лагерь и сделали вид, что отступают. Корейские полководцы бросились вдогонку, и их армия попала в засаду и была перебита. Те же воеводы, что оставались на северном берегу, вместо того, чтобы охранять переправу, скомандовали общее отступление, чем отлично помогли завоевателям (да и сами бежали в первых рядах).

Теперь буддисты и христиане вновь шли разными колоннами, причем перед Като была поставлена боевая задача не допустить атаку с флангов на основные силы, заняв северо-восток Кореи. Кампания растянулась на зиму, но больше пришлось сражаться со снежными заносами, чем с корейской армией. Нашелся и еще один противник, более достойный, чем бездарные полководцы вана — уссурийский тигр. В то время еще не существовало «Гринписа», и японские самураи могли безнаказанно охотиться на этих красавцев. Даже убежденный буддист Като убил одного из них. Но, к чести этого самурая, он вышел на огромного зверя с копьем, а не с мушкетом, и это был честный поединок.

Перед доном Антонио была лишь одна важная крепость до китайской границы. Это Пхеньян (ныне — столица коммунистической Кореи). Уже 15 июня он достиг водного препятствия перед Пхеньяном — реки Тэдонган. Теперь он решил начать переговоры о перемирии. Японцы потребовали открыть путь на Китай, и переговоры кончились ничем.

Корейцы решили переправиться и внезапно атаковать ночью, но из-за плохой организации удар по захватчикам случился лишь на рассвете. Корейцев пошали через реку, при этом было важно, чтобы некоторые из них ушли. Теперь местоположение бродов оказалось раскрытым, и на следующее утро по следам бегущих прошла вся японская армия. Пхеньян был взят слету, на остриях копий. Все продовольствие города оказалось в распоряжении завоевательной армии. И китайская граница оказалась совсем рядом.

Но для вторжения в Китай требовалась армия второй волны. И она уже готовилась пересечь море. Но ситуацию для Кореи (а возможно, и для Китая) спас лишь один человек.

Коммунистическая Корея еще во время войны 1950–53 гг. ввела наградную систему, в основном, заимствованную в СССР. Среди наград был и флотоводческая, весьма напоминающая советский орден Нахимова. Но изображен там совершенно иной человек — Ли Сун Син.

Первая флотилия десанта не встретила ни одного корейского корабля. Некий флотоводец Вон Гюн, который отвечал за охрану берегов провинции Кёнсан-Намдо (бывшего княжества Мимана), увидев японские корабли, долго не мог решить, что лучше: затопить суда сразу пли удрать. К счастью для Кореи, Вон Гюн — алкоголик и аристократ в самом худшем понимании этого слова — выбрал все же бегство. Он запросил подкреплений у флотоводца другой провинции, Чолла-Намдо, которого звали Ли Сун Син.

Удивительно, что флотоводец Ли Сун Син родился в 1545 г., как и гениальный адмирал королевы Елизаветы сэр Френсис Дрейк. И это был совсем иной человек, чем Вон Гюн. Конечно, остановить уже прибывший десант он был не в силах, зато сделал все, чтобы вторая волна не пришла.

Корейские корабли были не чета японским. Эти военные парусники, пожалуй, были гордостью страны, имевшей слабую армию. Если согласиться с корейскими исследователями, флотоводец Ли обладал даже несколькими «кораблями-черепахами» — фактически, броненосцами, опережавшими эпоху. К тому же, хотя у корейцев не имелось аркебуз, они прекрасно применяли пушки и огненные стрелы.

Тактика Ли Сун Сина включала и создание дымовой завесы (дым выбрасывался из драконьей пасти — это было не просто носовое украшение корабля), и построение в кильватерную колонну (такой прием применял и Дрейк).

К счастью для Ли Сун Сина, он оказался единственным командующим флота. Это единоначалие и спасло положение.

Уже 16 июня 1592 г. флотилия Ли Сун Сина атаковала японцев у Пусана. Флотилия завоевателей насчитывала 50 судов, и 40 из них пустил ко дну корейский флотоводец.

Следующий бой произошел у Сунчхона. И там Ли Сун Син применил против японцев тактику, которую они столь успешно использовали сами против корейских сухопутных сил. Он совершил ложное отступление, и японская флотилия погналась за его судами. Японцы даже сумели захватить один из «броненосцев». И после этого на флот завоевателей обрушились огненные стрелы, и неподготовленные к такой атаке суда самураев загорелись. Правда, сам флотоводец пострадал от пули, и, если бы она прошла чуть ниже, можно было бы смело переходить к разделу альтернативной истории.