Секреты модельной общаги - читать онлайн книгу. Автор: Аманда Керлин, Фил Оу cтр.№ 39

Мы вошли в огромный, с блеском отделанный зал, по стенам которого располагались ниши со столиками, центр также занимали круглые столы. Народу собралось много: мужчины в блестящих костюмах, даже кое-кто в смокингах, женщины в черных маленьких платьицах разных фасонов. На каждом столе мигали зажженные свечи, создавая в зале мистическую атмосферу. У дальней стены находилась сцена, отделенная от зала также синим бархатом. Все кругом говорили по-русски, стараясь перекричать гремевшую из динамиков русскую попсу.

Светлана, возбужденно вцепившись мне в локоть, вытянула шею, стараясь разглядеть того, с кем у нас была назначена встреча. Коренастый мужчина, тот самый, что околачивался в вестибюле общаги в начале недели, перехватил ее взгляд и помахал, гаркнув на весь зал: «Света!» Взяв меня за руку, она повела меня к банкетке, и это был самый грациозный проход Светланы, который я когда-либо у нее видела.

Иван — я узнала, что так его зовут, — сидел за столом с еще двумя мужчинами и разбитной молодой женщиной, которая встретила нас ледяным взглядом. Очевидно, она привыкла быть центром внимания и перспектива оказаться в одной компании с двумя моделями из Манхэттена ее не очень радовала. Светлана ответила ей таким же неподвижным взглядом, пока мы усаживались. Мне показалось, что эти две русские девушки, возможно, уже встречались.

— Хизер, познакомься — Иван, Александр, Петр и…

Светлана запнулась, изобразив, что не удосужилась запомнить имя девушки.

— Алина, — с металлом в голосе представилась русская.

— Привет, Хизер, приятно познакомиться, — сказал Иван и, взяв мою руку, поцеловал, как настоящий джентльмен.

Однако я сразу решила, что эти парни, несмотря на роскошное окружение, далеко не джентльмены. Все заведение буквально пропахло грязными деньгами. Позже Светлана рассказала мне, что у Ивана есть кличка — Иван Грозный, в честь древнего русского царя. Самое странное то, что Светлана сочла это смешным. Что касается друзей Ивана, то Петр нацепил черные очки от Gucci, а его лицо, утыканное бородавками, распухло и раскраснелось от выпитой водки. Капля пота струилась по его волосатой груди, видневшейся в расстегнутом вороте безвкусной приталенной рубашки. Александр не сводил похотливых глазок с Алины, а та в притворном гневе то и дело убирала его руки со своих колен. Я живо себе представила, что пройдет несколько часов и Алина уже не будет возражать против его объятий. В общем, собравшиеся за столом мужчины были все грузные, немолодые и не особенно привлекательные.

— Прошу, наслаждайтесь, — произнес Иван, наливая нам шампанское в высокие бокалы.

Больше английских фраз в тот вечер я почти не слышала, так как вместо того, чтобы пусть с трудом, но все-таки говорить по-английски, все решили, что проще перейти на один русский. То и дело компания взрывалась хохотом — смеялись все, кроме меня, разумеется, — и каждый раз Светлана наклонялась ко мне и пыталась объяснить, в чем юмор, естественно с катастрофическим результатом. Однако я не очень переживала, что исключена из общей беседы, зато у меня появилась возможность рассмотреть повнимательнее тот странный, незнакомый мне мир, в который я попала. А вот Светлана чувствовала себя здесь как рыба в воде; от нее исходило какое-то сияние, словно она наконец-то стала знаменитой, приобрела имя, а не была обычной девчонкой, пытающейся пробиться в модельном бизнесе и живущей в дерьмовой клетушке в Финансовом квартале. К ней подходили мужчины, чтобы церемонно выразить свое почтение, совсем как в давние времена.

Почти на каждом столике стояла бутылка охлажденной водки. Мужчины разливали ее в стаканы для воды и пили неразбавленной. Женщины тоже прикладывались к водке мелкими глоточками или залпом пили шампанское, но все-таки старались не увлекаться, тогда как мужчины с каждым часом все больше пьянели. Девушки здесь были похожи одна на другую, все красотки, все блондинки восточноевропейского типа — таких любят представлять в обществе русско-американской дружбы.

Иван сделал заказ, и нам принесли нелепое количество белужьей икры, а также еще шампанского и водки. Мы начали закусывать деликатесом — рыбьими яйцами. Светлана дала мне понять одними глазами: «Вот видишь, я же говорила! Как шикарно!»

Я не очень-то привыкла есть икру — если честно, я впервые ее пробовала, но мне не хотелось показаться простушкой, поэтому я продолжала откусывать от тоста соленые кусочки один за другим.

Без всякого предупреждения на сцене распахнулся синий бархатный занавес, и публика взорвалась бурными аплодисментами. Вышел небольшой оркестрик. Потом появилась женщина лет под тридцать в обтягивающем блестящем платье с огромным вырезом, из которого грозил вывалиться пышный бюст. Надравшиеся водкой мужчины, громко завопили, удвоив аплодисменты.

И мы словно перенеслись на восемьдесят лет назад, когда певица затянула сентиментальные русские песни под неунывающий оркестрик. Публика следила за выступлением с неугасающим восторгом, пока она пела бог знает о чем, чуть ли не проглатывая микрофон. А после зрители стоя провожали со сцены свою любимицу оглушительными аплодисментами. Алина зевнула. Светлана все это время о чем-то говорила с Иваном, почти ничего не замечая вокруг.

Иван вынул из кармана маленькую коробочку и протянул моей соседке по комнате. Она открыла и продемонстрировала всем пару маленьких серег с бриллиантами. Захихикав, Светлана кинулась обнимать Ивана — но прежде быстро оценила цвет и чистоту камней.

Иван виновато взглянул на меня.

— Иван просить прощения, в следующий раз я иметь подарок и для тебя, — сказал он.

— Все в порядке, мне не нужно… — стала отказываться я, гадая, не является ли это обычным жестом вежливости, принятой среди русской мафии.

Концерт закончился, из динамиков снова зазвучала русская попса, а на сцену выскочил мужчина в черном костюме и начал с жаром что-то выкрикивать по-русски — вероятно, созывая дам, потому что кое-кто из молодых женщин начал пробираться к сцене. Они выстроились по обе стороны от конферансье, ритмично раскачиваясь под музыку и с хохотом запрокидывая головы; мужчины, оставшиеся за столиками, принялись свистеть. Тогда женщины стали задирать подолы платьев, демонстрируя ножки.

То ли из-за икры, то ли из-за шампанского, то ли из-за того, что мне казалось, будто я спустилась на парашюте в Санкт-Петербург, но меня начало слегка мутить.

Поощряемая Иваном, Светлана поднялась, чтобы тоже пройти на сцену. Она схватила меня за руку, собираясь тащить за собой. Сережки ярко сияли, лицо расплылось в широкой улыбке.

— Хизер идти со Светланой танцевать? — спросила она.

— Нет, Хизер себя плохо чувствует, иди одна, — сказала я.

Она прошла к сцене и поднялась по боковым ступенькам. Иван тихо отдал распоряжение одному из служащих заведения, после чего тот немедленно подошел к сцене и прошептал что-то на ухо конферансье.

Из микрофона зазвучала громкая фраза, закончившаяся растянутым «Светлана-а-а-а-а-а!», а затем к полному восторгу моей соседки на нее упал луч прожектора. Все захлопали в ладоши. Это был звездный час Светланы. Танцуя, она не попадала в ритм, а неестественные движения делали ее похожей на манекен, но зрителям, видимо, это не мешало. Они были в восторге. Здесь, в нескольких милях от сурового мира кастингов и модельных агентств, Светлана получала то, что ей причиталось. Одесский Лебедь наконец дождался обожающей его публики.