Плач - читать онлайн книгу. Автор: К. Дж. Сэнсом cтр.№ 148

Подошла наша очередь, и лодка с белым навесом от солнца повезла нас по оживленной реке. Даже лодочник был одет по-праздничному, с венком из цветов на шапке. Тамасин села с Джеком под навес, а мы с Николасом – на скамью напротив них. Овертон надел широкополую шляпу для защиты от солнца, а я был в своей робе, но без цепи.

Миссис Барак весело смотрела на бурую воду.

– Интересно, удастся ли нам пробиться, чтобы увидеть короля, – сказала она. – Организаторы распространяли листовки с подробностями. Он будет на королевской барже чуть ниже Гринвича, и баржу адмирала подведут к ней, чтобы король приветствовал его на борту.

Я посмотрел на жену своего помощника. Время приступов тошноты прошло, и она цвела. На ней было то же платье, что и в день рождения Джорджа, желтое, с маленькой рубиновой брошью на груди, а на голове чепец. Тамасин поймала мой взгляд и положила ладонь мне на руку.

– Знаю, для вас это будет тяжело, сэр, после прошлого года. Простите мое воодушевление, но я редко вижу зрелища.

– А я – слишком часто. Но ты, Тамасин, наслаждайся этим днем, – ответил я ей.

Река свернула на юг мимо Собачьего острова. Вьющаяся вокруг него дорога была запружена людьми из бедных классов, шедших посмотреть на прибытие адмирала. За покрытой грязью дорогой виднелась болотистая местность, усеянная крестьянскими огородами с хижинами посредине. Привязанные к столбам сторожевые собаки яростно лаяли на проходящих мимо людей.

Показался Гринвичский дворец, построенный отцом короля, как символ новой династии, с его роскошным фасадом и стрельчатыми окнами. Лодки приставали к обоим берегам реки, и пассажиры выбирались из них и шли дальше, чтобы оказаться как можно ближе ко дворцу. Причалила и наша лодка. Рядом с дворцом я увидел стоящую на якоре большую баржу, ярко раскрашенную в белый и зеленый цвета Тюдоров, на носу которой развевался английский флаг. Вдоль бортов сидела дюжина гребцов в ливреях, изредка взмахивая веслами, чтобы удержать судно на месте. На барже была длинная надстройка, сверкавшая золотом и серебром. Пурпурные занавеси были раздвинуты, показывая находившихся внутри, но мы были слишком далеко, чтобы рассмотреть их. Тамасин перегнулась через перила мостков, рискуя упасть в грязь, и Барак потянул ее назад.

– Следи за собой, женщина.

Пока что ничего не происходило. Мы стояли среди глазеющей и журчащей голосами толпы. За баржей виднелся ряд мощных боевых судов, вставших на якорь вдоль южного берега – это были огромные корабли короля, которые я видел в прошлом году у Портсмута. Разноцветные вымпелы, некоторые длиной до сотни футов, висели вдоль мачт и лишь слегка колыхались на легком речном ветерке. Сами корабли я помнил – огромные, величественные, с ярко раскрашенной верхней палубой. Впрочем, одного не хватало – любимый корабль короля «Мэри Роуз» покоился на дне пролива Солент.

Послышался грохот открывающихся пушечных люков в бортах кораблей. Показались пушки и дали залп – конечно, без настоящих ядер, но с тучами дыма и грохотом, от которого затряслись мостки. Народ радостно закричал. Николас с энтузиазмом присоединился к крику, размахивая своей шляпой. Несколько женщин завизжали, но Тамасин посмотрела на меня с угрюмым лицом.

Наконец они появились – впереди французский боевой корабль со стреляющими с обоих бортов пушками, а за ним больше дюжины французских галер, гладких, быстроходных военных судов. Они быстро поднимались по реке. Все галеры тоже были ярко раскрашены, каждая в свой цвет, а установленные у них на носу пушки залпами отвечали на залпы наших пушек. Самая большая галера, покрытая от носа до кормы белым навесом и украшенная золотыми королевскими лилиями, причалила к королевской барже.

Это было для меня уже чересчур – вид этих галер, которые я в последний раз видел, когда они стреляли по «Мэри Роуз», дым, канонада, от которой тряслась земля… Я коснулся плеча Барака:

– Мне нужно уйти.

Джек посмотрел на меня озабоченно:

– Божья кровь, да вам плохо! Вам нельзя идти одному. Ник, возьми лодку!

– Нет! – упрямо отказался я. – Со мной все будет хорошо, оставайтесь здесь.

Николас и Тамасин тоже внимательно посмотрели на меня, и миссис Барак взяла меня за руку.

– Вы уверены? Я и раньше видела, что вам нехорошо.

– Со мной все будет в порядке. – Мне было стыдно своей слабости.

– Ник, – не терпящим возражения тоном скомандовал Джек, – возвращайся с ним.

Парень подошел ко мне. Я открыл было рот, чтобы запротестовать, но потом пожал плечами.

– Потом зайдите к нам, – сказала Тамасин.

– Зайду.

Я кивнул и пошел прочь как можно быстрее, насколько позволяла толпа, и на этот раз Овертону пришлось ускорить свои широкие шаги, чтобы не отстать от меня. Бесконечная канонада вдруг прекратилась: наверное, адмирал наконец перешел на королевскую баржу.

– Смотри, куда прешь! – вскрикнул какой-то человек, когда я чуть не сшиб его.

Николас схватил меня за руку.

– Да он надрызгался! Старый пьяный горбун! – крикнул кто-то еще.

А я и в самом деле чувствовал себя так, будто перепил: земля качалась у меня под ногами, как палуба.

* * *

На лодке мы добрались до причала Стилъярд. Когда мы вышли, я почувствовал странное головокружение.

– Я провожу вас до дома? – предложил Николас. Он был взволнован и во время поездки почти ничего не говорил.

– Нет. Пойдем в контору, – решил я.

В праздничный день, когда столько народу отправилось в Гринвич, в Сити было тихо, как в воскресенье. Я снова шагал твердо, но с вновь вернувшейся скорбью думал о погибших на «Мэри Роуз» друзьях. Передо мной вставали их лица. А потом я обнаружил, что про себя прощаюсь с ними всеми, и сердце мне чуть отпустило.

– Вы что-то сказали, сэр? – спросил Овертон.

Наверное, я бормотал.

– Нет. Нет, ничего. – Оглядевшись, я понял, что мы близ Лотбери, и сказал: – Мы рядом с домом Коттерстоука, где та картина.

– Что с ней теперь будет? – поинтересовался мой сопровождающий.

– Часть имущества, завещанная матерью Эдварду, должна перейти его семье. В данных обстоятельствах мне представляется, что его жена захочет как можно скорее избавиться от дома, с картиной или без картины.

– Значит, миссис Слэннинг может добиться своего.

– Да, полагаю, может.

Поколебавшись, Николас спросил:

– А мастер Коулсвин скажет жене Эдварда Коттерстоука, почему умер ее муж? Про то старое убийство?

– Нет. Я уверен, что не скажет.

– А картина?

– Семья Эдварда не станет воевать с Изабель из-за нее.

Тут я осознал, что старый слуга Воуэлл ничего не знает о смерти Эдварда. Пожалуй, мне следовало сказать ему об этом и убедить его держать язык за зубами.