Паноптикум - читать онлайн книгу. Автор: Элис Хоффман cтр.№ 56

Коралия взяла руку Морин в свои ладони.

– Пожалуйста, сделай это ради меня.

Фотограф жестом пригласил Морин пройти в огород. На небе не было ни облачка, тени были густыми, черные полосы испещряли траву. Устанавливая пластину в камеру, Эдди думал о яблонях в Челси и огромных вязах на Верхнем Манхэттене, о русских лесах и пожелтевших соленых болотах, по которым он бродил этим утром. В окуляре фотоаппарата ему открывалась красота мира, но он никогда не думал, что человек может быть так же прекрасен, как болото, дерево или луг. Морин стояла между грядками салата и гороха, глядя прямо на него, ничего не пряча. Даже передник не сняла. Ее лицо было прекрасным, изуродованным и абсолютно естественным. Закончив съемку, Эдди подошел к ней и опустился на одно колено.

– Благодарю вас, – сказал он.

Он знал, что это его лучший снимок, и ни один из тех, что он делал в прошлом или сделает в будущем, не сравнится с ним. Он жалел, что нельзя будет показать Мозесу Леви фотографию, когда он ее проявит. Может быть, он все-таки был не совсем уж безнадежным учеником.

– Не валяйте дурака, – проворчала Морин. От ее одежды исходил запах подсолнечного масла. – Надеюсь, я не увижу эту фотографию. Я даже в зеркало не смотрюсь.

Эдди поднялся с колен, смущенный взрывом собственных эмоций. С того дня, когда произошел пожар и он фотографировал трупы сначала на улице, а потом в самодельных гробах, он стал слишком возбудимым. Его глаза горели, как у истинно верующего, ибо, хоть он и заявлял о своем отречении, в нем жила пугливая и неуверенная искра веры. Он отряхнул землю с колен. Выпрямившись, он увидел Коралию на ступеньках террасы. Возможно, то, что произошло с ним в этот момент, объяснялось его повышенной эмоциональностью, возможно, тем, как она смотрела на него, но он влюбился с первого взгляда. Он не отдавал себе отчета в том, что с ним происходит, у него лишь было ощущение, что он тонет, хотя он прочно стоял обеими ногами в огороде. Длинные черные волосы Коралии были перехвачены лентой. На ней было простое черное платье и старомодные хлопчатобумажные перчатки, какие большинство девушек в такую теплую пору отбрасывают за ненадобностью. Чем дольше он смотрел на нее, тем красивее она становилась. Эдди чувствовал боль, совершенно неожиданную, но резкую и несомненную, в нем вспыхнуло желание, которое легко могло поглотить его целиком.

– Все ясно, – кивнула Морин, заметив его реакцию. – Теперь вы знаете, где хранится наше сокровище. Если вы ее обидите, будете иметь дело со мной. – Для вящей убедительности она пихнула Эдди локтем.

Коралия подошла к нему с сияющими глазами. Они представились друг другу и, не думая ни о чем, кроме того, чтобы уединиться, отошли в глубину двора. Кора грушевого дерева издавала острый приятный запах. Усики зеленого горошка в изобилии торчали над планками изгороди.

– Я видела вас с собакой однажды у реки, – сразу призналась Коралия, подавив робость. – Но никогда не думала, что мы встретимся здесь, в Бруклине.

Они остановились неподалеку от мусорной кучи, где освещение было более сумрачным, а под ногами скрипела зола.

– А мне пригрезилось, что я видел вас, – ответил Эдди, – а может быть, я действительно вас видел.

Глаза Коралии сверкали, шея от волнения покраснела. Она ждала, что он скажет: «Нас ждет весь мир, бежим со мной!» – но он вместо этого сказал:

– Я пришел сюда из-за утонувшей девушки.

Она очнулась. Так вот, значит, какова его цель. Совсем другая девушка.

– Вы можете говорить со мной совершенно открыто, – продолжал Эдди. – Если честно, я знаю, что она здесь.

– Откуда? – Коралию занимал вопрос, кем была для него погибшая. – Вы что, ясновидящий или телепат?

– Да нет, не совсем. – Хотя он всегда гордился тем, что умеет угадывать мысли и желания людей, эта девушка была ему не по зубам. Он понизил голос. – Похоже, у нас есть общий знакомый, возница. Тот, который предпочитает общество птиц человеческому.

Когда Эдди заговорил с такой откровенностью, Коралия вновь почувствовала, что ее тянет к нему. Но она помнила, о чем ее предупреждала Морин.

– Вы ищете свою жену?

– Отец этой девушки попросил меня ее найти. Он хочет во что бы то ни стало получить ее, в каком бы она ни была состоянии. Как я понимаю, тело было привезено сюда с какой-то низменной целью?

Коралия опустила глаза.

– Вы даже представить себе не можете, насколько низменной.

– Может быть, и могу. Мне приходилось работать с преступниками – для газет. Думаю, я бы понял.

Ей очень хотелось рассказать ему все, но она боялась, понимая, к чему может привести такая откровенность. Она чувствовала, что ступает по незнакомой территории, хотя находилась на посыпанном золой дворе, в котором провела всю свою жизнь.

На террасе Уильям Ривз, откинувшись в кресле, зачитывал вслух длинный список продуктов, потребляемых аллигатором по утрам: два цыпленка, три пучка салата, крупная рыбина, кости и прочее. И это только на завтрак, объяснил он. Он намеревался объявить профессору Сарди, что, если тот хочет, чтобы Ривз выступал у него в предстоящем сезоне, то он должен повысить его зарплату. Хотя Ривз занес свое имя в список выступающих, контракт он еще не подписывал. Эта идея всколыхнула аудиторию, и началась оживленная дискуссия на тему повышения зарплаты, о чем раньше никто даже не осмеливался заикаться. Эдди и Коралия не вслушивались в дебаты на террасе, их не интересовало, как протекает завтрак, они не замечали времени.

– Опасно вмешиваться в дела, которые не понимаешь, – урезонивала Эдди Коралия. – Вы не сталкивались и с половиной того, что творится в мире.

– Возможно, вы одно из необыкновенных явлений, которые я не понимаю. Говорят, вы что-то вроде русалки.

– Вот как? – От одного этого слова Коралия содрогнулась, подумав об унизительных вечерних проявлениях неудержимой похоти. – Тот, кто говорил вам это, ничего не знает обо мне.

– Я не хотел вас обидеть, – сказал Эдди, почувствовав ее настроение. – Там, в лесу живет отшельник, который следил за нами обоими. Он сказал, что вы удивительно хорошо плаваете и что вы старались спасти Ханну. Так звали утонувшую девушку. Ханна Вайс.

Коралия поняла, кто сложил руки девушки на груди и пристроил ей под голову травяную подушку.

– Вы можете показать мне ее? – спросил Эдди.

– Там заперто, и отец дома, так что не могу, – ответила Коралия. – Да если бы и могла – какой смысл? Она ведь мертва. Может быть, лучше просто забыть о ней?

– Разве можно забыть утрату? – возразил Эдди, нахмурившись. – Если это так легко, то научите меня, как это сделать. Моя мать умерла, когда я был еще ребенком, а я до сих пор не могу ее забыть. – Его слова явно тронули Коралию, и, видя это, он продолжил: – Как я могу пойти к старику на Манхэттене и предложить ему забыть свою дочь? Не хоронить ее по-человечески, не читать по ней заупокойную молитву? – Их глаза встретились, и Эдди отважился произнести свои самые заветные мысли: – И как я смогу забыть вас, когда уйду отсюда сегодня?