Буря (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: протоиерей Владимир Чугунов cтр.№ 75

Очнулся глубокой ночью от пения «соловья». И часа полтора или два лежал без сна, досадуя и на «соловья», и на себя, и на дочь, смутно припоминая, что несколько раз она всё-таки пыталась меня разбудить, хотя прекрасно понимал, надо же было когда-то организму взять своё и хорошенько отдохнуть. Завтра, вернее уже сегодня, объявление результатов и гала концерт. Сказать, что я внял совету Ирины и ни на что не надеялся, нельзя. Как ни крути, а выступление наше было ярким. И подаренная китайским продюсером визитка должна же была что-то значить. Поэтому хотя бы на второе, в худшем случае, на третье место я всё же рассчитывал, ни слова не сказав при этом, а также о визитке, дочери. Пусть для неё всё будет сюрпризом. Она ни на что не надеется, а ей возьмут и дадут. И покажут по китайскому, японскому и корейскому телевидению. И, может быть, даже предложат турне по Китаю. И тогда у меня будет больше возможности понять, что из себя представляет эта загадочная страна, почему власти столько времени тщательно ограждают её простой трудолюбивый и доверчивый, но все же замордованный народ от просвещения светом Истины, какая тайна на протяжении двух тысячелетий двигала и теперь ещё движет этими некогда воинственными да и теперь прекрасно организованными толпами, какую роль отведено сыграть им в развязке мировой истории, а особенно в истории моего отечества? И потом, что такое просвещённые мы и непросвещённый Китай?

Меж; тем совсем рассвело. До подъёма оставалось не больше получаса и, потихоньку поднявшись, я ушёл в ванную. Пока полоскался под душем и сушил феном волосы, проснулась Женя.

– А мы вчера так хорошо посидели у фонтана! Кто-то принёс плеер, и мы организовали великолепный концерт. Больше всех пела я. Подошли индусы. И мы потом по очереди фотографировались с ними. Оказывается, они очень любят с иностранцами фотографироваться. Просто умора! Они ни слова по-русски, мы ни слова по-индийски, они пытались нам жестами что-то объяснять. И всё время за руки хватали. Не для того, чтобы пожать или поцеловать. Я сама не знаю, зачем. У них в Индии, видимо, не принято женщинам руки целовать. И в отличие от китайцев, все такие высокие, упитанные. Они что, лучше китайцев живут? Их ведь, кажется, тоже очень много. Неужели тоже всё подряд едят? А ты, я смотрю, хорошо выспался. Посвежел. Ну, что, на завтрак? Может, смотаемся до обеда в город? Надо же домой что-нибудь купить. А то скажут, были в Китае и ничего не привезли.

– Как прикажете, сударыня.

И после завтрака, заказав такси, мы умотали в город, попросив Элю объяснить водителю, что нам надо на «шёлковый рынок». На «шёлковый» потому, что мы больше ни про какой не слышали. Эля объяснила нам, как отличить государственное такси от частного, чтобы на обратном пути не переплатить лишнего, китайцы, мол, видя, что иностранец, любят загибать цены. «И на рынка опясательно ната таргаваца. Цена нету. Вы сыпросит сыкока, вама скажут, сытока, вы каварите меньше на тесять рас. Петный такой. Нисыкока впольши ни мошет саплатит. И парататут». В общем, понятно. Только непонятно, если рынок «шёлковый», что, кроме шёлка и шёлковых изделий, можно на нём купить?

Если учесть масштабы города, ехали не очень долго – час с небольшим. И когда водитель, наконец, остановил машину, я, оглядевшись по сторонам, ничего похожего на рынок не увидел.

– Нам нужен рынок! Шёлковый рынок, понимаете?

– Линка, линка! – замотал он головой. – Та линка, та!

– Это?

– Та, та! Линка!

Мы расплатились и вышли.

– Вот так рынок!

Перед нами стояло огромное многоэтажное здание, одетое во всё блестяще-черное и сверкающе-стеклянное. В стеклянные же двери рекой втекал и вытекал народ. Было много иностранцев. Как нам объяснили потом, «шёлковый рынок» был рассчитан в основном на иностранцев, о чём свидетельствовала и европеизированная относительно ассортимента блюд столовая, расположенная на самом верхнем этаже, вход в которую, а значит, и обед стоил сто юаней. Плати сто юаней и ешь хоть три часа. Почему я это знаю? Да потому, что, пошатавшись по этажам, да ещё от острой китайской кухни за эти дни мы, видимо, так проголодались, что решили хотя бы один раз потратиться на хороший обед. Тут уже были и ложки, и вилки, и ножи, и чай, и соки, и кофе, и сладости, не говоря уж о прекрасном борще, ветчине, гуляше, бифштексе и всём прочем, что так знакомо нам по нашей европейской кухне. И мы не просто наелись, а объелись, с полчасика посидев ещё за чашечками чёрного кофе, к чему располагала комфортная температура воздуха – на всех этажах рынка работали кондиционеры. Что же касается покупок, после того, как мне на калькуляторе обозначали цену, я ужасно морщился и сразу же делал вид, что собираюсь уйти, а это, видимо, было не только позором для продавца, но и показателем его непрофессионализма. И тогда начинался концерт:

– Сикока?

Я набирал цифру ровно в десять раз меньшую. Например, вместо пятиста юаней, набирал пятьдесят.

– Сико-ока?! Не-э! Тёсава! Ситока. Финис?

Я смотрел на новую цену. Сбрасывали, скажем, двадцать юаней. Я решительно тряс головой и делал вид, что хочу уйти. Но мне опять перекрывали дорогу.

– Сикока?

Я упрямо набирал на калькуляторе прежнюю цифру.

– Ситока никака нету! Ситока. Финис?

Убавляли ещё двадцать. Я сердито махал рукой и неторопливо начинал удаляться. И тогда мне вслед летел отчаянный крик умирающего с голоду человека:

– Титылиста, тлиста, твеста. Тавай твеста? Тавай?

Я поворачивался и (чего не сделаешь для счастья ближнего?) говорил со вздохом:

– Сто.

– Сы-ы-то?! Сыто не-эт. Сыто сафсем тёсафа. Сыто – вот. Эта – сыто-о, а эта тве-еста.

– Сто.

– Сыто и пятьтесят. Тавай?

– Сто.

– И твацат. Тавай?

– Сто.

– И тесят. Тавай?

– Сто!

И как говорят только извергам, с выражением наиполнейшего неудовольствия и презрения:

– Та пири, пири са сыто!

Правда что, «отинь кусить хотица».

Не скажу, что много, у нас бы на это просто не хватило ни денег, ни времени, но кое-что необходимое и экзотическое мы всё же таким варварским способом приобрели. И весь обратный путь хохотали, парадируя китайских простодушных продавщиц, поскольку торговали в основном одни женщины. Похоже, они и в самом деле не догадывались, что я валяю ваньку.

Когда прибыли на место, оказалось, что на третьем этаже, там, где должен был проходить гала концерт, на всякий случай составляли программу, и шла генеральная репетиция. Узнали мы об этом от Ирины по телефону.

– А пораньше нельзя было вернуться? – как и полагается всякому нормальному начальнику, заорала она в трубку. – А ну живо наверх!

– Вы же сказали, что нам ничего не дадут.

– А вдруг!