Sapiens. Краткая история человечества - читать онлайн книгу. Автор: Юваль Ной Харари cтр.№ 38

Однако возникновение больших коллективов — палка о двух концах. Структуры, на которых эти коллективы держались, сами по себе не были ни нейтральными, ни справедливыми. Произошло разделение людей на искусственные группы, соподчиненные иерархически. На верхнем уровне — власть и привилегии, на нижних — дискриминация и угнетение. Так, закон Хаммурапи делил все население страны на аристократию, простонародье и рабов. Первым в списке доставалось все лучшее. Простонародью — что поплоше. Рабам — ничего.

И хотя американская Декларация независимости провозгласила в 1776 году равенство всех людей, американцы тоже создали воображаемую структуру и опять-таки — иерархическую. Мужчина оказался в привилегированном положении, а женщину правами так и не наделили. Белые получили свободу и власть, а на чернокожих и индейцев, считавшихся людьми низшего сорта, всеобщее равенство не распространялось. Среди тех, чья подпись стоит под Декларацией независимости, было немало рабовладельцев; после подписания Декларации они и не подумали дать своим рабам свободу — и не считали себя при этом лицемерами. Просто, с их точки зрения, к негру права человека не имели никакого отношения.

Американский воображаемый порядок освящал также иерархию богатства. Большинство американцев той поры не видели ничего странного в неравенстве, которое возникает, когда богатые родители передают детям свои капиталы и бизнес. Они понимали равенство очень просто: богатые и бедные подчиняются одним и тем же законам. О пособии по безработице, всеобщем образовании или медицинской страховке речи не шло. И свобода тоже имела совсем иное толкование, нежели сегодня. В 1776 году отнюдь не предполагалось, что низы (и уж тем более чернокожие, индейцы или, не приведи Господи, женщины) могут претендовать на власть. «Свобода» означала только одно: государство не может (за исключением чрезвычайных обстоятельств) конфисковывать частную собственность или указывать владельцу, как распорядиться имуществом. Таким образом американский воображаемый порядок сохранял иерархию богатства, которая, как полагали одни, была установлена Богом, а по мнению других, отражала незыблемые законы природы. Природа, как утверждалось, вознаграждает богатством за заслуги и карает за лень.

Все перечисленные разделения — на свободных и рабов, белых и черных, богатых и бедных — коренятся в человеческом воображении. (О разделении на мужчин и женщин поговорим позже.) Однако в истории действует железное правило: любая воображаемая иерархия отрицает свою вымышленность и провозглашает себя естественной и необходимой. Например, многие люди, воспринимавшие иерархию свободных и рабов как естественную и правильную, пытались доказать, что рабство — не человеческое изобретение. Хаммурапи ссылался на волю богов, а Аристотель утверждал, что раб обладает «рабской природой», а свободный человек — «свободной природой», то есть положение человека в обществе проистекает из внутренней сущности каждого человека.

Спросите белого расиста, откуда взялось неравенство рас, и получите псевдонаучную лекцию о биологических различиях между расами. Скорее всего, вам сообщат, что в арийской крови или генах имеется нечто, благодаря чему белые изначально умнее, порядочнее и работают прилежнее. Спросите закоренелого приверженца капитализма об иерархии богатства, и вы, вероятно, услышите, что неравномерное распределение денег — неизбежное следствие объективных различий в способностях и возможностях людей. Согласно этой версии богатые стали богатыми, потому что они способнее и трудолюбивее, чем бедные. И нет причин негодовать, если богатые получают лучшее лечение, лучшее образование и лучше питаются. Они заслужили свои привилегии.

Индусы с их кастовой системой верят, что мироздание поставило одни касты выше других. Существует известный индуистский миф творения: боги создали мир из тела первосущества Пуруши. Солнце сделали из глаза Пуруши, Луну — из его мозга, браминов (жрецов) — из его уст, кшатриев (воинов) — из его рук, вайшьев (крестьян и купцов) — из чресл, а шудр (слуг) — из ног). Стоит принять это объяснение, и разница между брамином и шудрой покажется столь же естественной и вечной, как разница между Солнцем и Луной ^[43]. Древние китайцы верили, что, когда богиня Нюйва создавала людей из земли, она замешала тончайшую желтую глину и вылепила из нее аристократов, а простонародье получилось из темной грязи ^[44].

Но разум говорит нам, что все эти иерархии — плод человеческого воображения. Брамины и шудры не созданы богами из различных частей тела первосущества — нет, различие между кастами закреплено теми законами и нормами, которые жители Северной Индии изобрели примерно 3 тысячи лет тому назад. И, вопреки Аристотелю, никаких биологических отличий между рабами и свободными не установлено. Человеческие законы и нормы превратили часть людей в рабов, остальных — в хозяев. Между белыми и черными некоторые биологические различия наблюдаются — такие, как цвет кожи и тип волос, — но нет никаких данных, что эти различия затрагивают интеллект или мораль.

Большинство людей считает иерархию своего общества естественной и единственно справедливой: это все прочие общества руководствуются ложными и нелепыми критериями. Сегодня Запад морщится от самой идеи расовой иерархии. Нас шокируют законы, запрещающие чернокожим селиться в «белых» кварталах, учиться в тех же школах, что и белые, лечиться в тех же больницах. Тем не менее иерархия богатых и бедных существует и поныне — причем богатые живут в изолированных роскошных районах, их дети учатся в престижных закрытых школах, они лечатся в лучших, наиболее оснащенных больницах, — и все это большинству американцев и европейцев кажется вполне разумным. При том что уже доказано: большинство богатых людей всего лишь унаследовали богатство, и большинство бедных обречены на бедность только потому, что они родились в бедных семьях.

* * *

Увы, похоже, что в сложно устроенном человеческом обществе не обойтись без воображаемых иерархий и несправедливой дискриминации. Разумеется, не все иерархии равноценны с моральной точки зрения: в некоторых обществах наблюдается вопиющая дискриминация, другие же обходятся без крайностей, но историкам не известно ни одно развитое общество, которое сумело бы обойтись без дискриминации. Вновь и вновь люди упорядочивали свое общество, распределяя население по воображаемым категориям: знать, простолюдины, рабы; белые и черные; патриции и плебеи; брамины и шудры; богатые и бедные. Этими категориями регулировались отношения между миллионами людей: утверждалось, что одни люди в политическом, юридическом или социальном статусе выше, а другие — ниже.

У иерархий имеется важная социальная функция: люди, совершенно друг с другом не знакомые, сразу понимают, как им друг с другом обращаться. Не приходится тратить время и силы на личное знакомство. В пьесе Бернарда Шоу «Пигмалион» Генри Хиггинсу нет надобности ближе знакомиться с Элизой Дулитл, чтобы выяснить, как должны строиться их отношения: достаточно услышать ее акцент, чтобы признать в ней представительницу низшего сословия, с которой можно поступать как вздумается — например, поставить на нее деньги, словно на карту в игре: он-де сумеет выдать цветочницу за герцогиню. Современная Элиза-флористка тоже быстро соображает, как строить разговор, чтобы продать побольше роз и гладиолусов десяткам покупателей, заглядывающим в течение дня в ее магазин. Подробно выяснять вкусы и финансовые возможности каждого ей некогда, а потому она полагается на социальные коды — кто как одет, какого возраста, а если в глубине души Элиза не слишком политкорректна, то она учтет и цвет кожи, и сумеет отличить совладельца солидной фирмы, который закажет большой букет элитных роз ко дню рождения матери, от мальчишки-курьера, который может позволить себе только букетик маргариток.