Из блокнота в винных пятнах (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз Буковски cтр.№ 47

Конечно, может выиграть любая лошадь, и так иногда случается, но мы полагаемся на то, что бывает почти всегда и продолжает происходить. Я видал тысячи скачек, и рассчитываете вы при этом на общие результаты их всех. Людей убивает это 30-минутное ожидание между заездами и воспоминание о последнем. Последний заезд – вот что им представляется правдой, потому что был он совсем недавно, а если в заезде случился выброс и результат тоже нехарактерный, он все равно им кажется истиной.

Ставки на лошадей требуют предельной силы духа. У меня есть поговорка: Человек, способный выиграть у ипподрома, сделает что угодно, на что сможет решиться. Парень вроде Хемингуэя обретал мгновенья истины на боях быков и полях сражений. Я обретаю свои, следую им и нарабатываю стиль на ипподроме и боксерских поединках. Все это определяется тем, что вам устанавливает картинку.

На ипподроме я обнаруживаю огромные прорехи в своем характере. Иногда начинаю думать, что вполне неплох, еду туда – и выясняется, что в общем и целом не выдерживаю. А знание без следования вредит больше, чем отсутствие всякого знания.

О, я должен и вот что еще вставить, потому что оно важно, и, если делаете ставки так, как я вас призываю, бывает определенный вид заездов, где получается ровно наоборот. Это заезд для двухлеток, раньше вообще не бегавших. В таком виде заездов побеждает лошадь, стартующая ниже результатов утренней сводки и ниже рейтинга консенсуса. Такие типы выигрывают 95 процентов своих заездов, но, приехав на бега, вы редко увидите их на карточках. Однако если увидите – осторожней.

Я почему не опасаюсь рассказывать все эти секреты – я знаю человеческую природу. Вы не впитаете того, что я вам изложил, будете считать, что это жульничество. Любому мужчине или женщине придется обжигаться по-своему. Ничего из рассказанного мной вас не спасет. Вы все равно поедете и обосретесь. А иногда будут такие заезды, в которых вы не увидите смысла, или даже весь день заездов, в которых нет смысла.

У меня есть один друг, который как-то раз взял с собой на скачки жену. Всю ночь не спал, готовился. Знал все капканы, располагал всем возможным опытом, но именно в тот единственный день, когда он взял с собой на бега жену, случился выброс. Она поймала ставку в 22/1 в первом заезде, потому что у лошадки имя было как у собачки ее тети Эдны. Второй она пропустила, но третий цапнула, потому что лошадь звали, как песню, что пел ее брат, когда напивался. Оплачивалось 62,80 долларов. Потом пропустила еще парочку, а под самый конец поймала одну, за которую платили 78,40 долларов, потому что «так звали моего первого возлюбленного».

Затем по пути на стоянку она повернулась к мужу и сказала:

– Ты со своими ебаными цифрами и числами. Они ничего не значат! – И разумеется, в тот день она была права. С тех пор они развелись.

Чтобы помочь вам подступиться к подлинной разумной реальности игры на лошадках, на самом деле потребуется гораздо больше страниц. Но попробуйте все же запомнить кое-что из того, что я вам говорил: поближе к утренней сводке, по возможности слегка заниженные коэффициенты и соответственно главному консенсусу. Тогда, вероятно, сможете выстоять, а все остальные лошади окажутся вне контекста, кроме двух, и вы зададитесь вопросом – каких именно? (Кстати, говоря о ставках, я имею в виду ставки на победителя. Ставки на место или три первых места – это смертельная молотилка, больше ничего. С таким же успехом можно остаться дома и перекладывать деньги из кармана в карман, а потом порвать пятидолларовую купюру. Один хрен.)

Ладно, если у двух ваших лошадей шансы достаточно высоки, ставьте на обеих. Но, скажем, у вас 9/5 против 8/5 – вы запросто можете угадать правильную. Поэтому в порядке важности дéлите их так: берете лошадь, которая в последнем заезде бежала впереди или сбивалась с шага и немного отставала на отрезке. Берите ту, которая несла больше веса. Берите ту, у которой нижайший рейтинг по скорости в последнем заезде. Берите ту, у которой, похоже, худший жокей. Вот вам четыре пункта. Если три из этих четырех пунктов набираете, у вас – возможный победитель. Если набираете все четыре, победит влегкую.

Если же всего поровну, 2 на 2, выбирайте ту лошадь, у которой на дистанции худшее положение у столба. Если же эти позиции примерно равны, послушайте крикунов – их вокруг всегда предостаточно. Прислушайтесь, какую лошадь они подстегивают, – и ставьте на другую.

И не ездите на бега день за днем. Это как на фабрике работать – утомитесь, отупеете и поглупеете. И помните: любой дурак может заплатить за вход на ипподром, как и любой дурак может сидеть на табурете в баре и делать вид, будто он (она) живет.

А, да, и еще, пока мы с вами не расстались, добавлю кое-что. Лошади обычно выигрывают, когда спускаются с тех шансов, с которыми бежали в своем последнем заезде. Лошадь, спустившаяся, скажем, 12/1 до 6/1 – ставка гораздо лучше, чем та, что была в последнем заезде 2/1, а теперь идет по 6. Вообще-то на лошадь, спускающуюся со всех своих шансов, отображенных в «Формуляре», обычно всегда ставить хорошо, если она идет с показателями, хоть как-то близкими к утренней сводке.

Лучший мой совет насчет скачек – не ходите туда. Но если уж поехали, хотя бы отдавайте себе отчет, что ваш единственный шанс – простое рассуждение против предубеждений и представлений толпы. Ну и удача, друзья моя.

Мы с Ниной, по сути, были на разломе. Она на 32 года моложе меня, имелись и другие несоответствия, но мы с нею виделись два-три раза в неделю. Физического контакта у нас было очень мало – временами целовались, а еще более редкими временами скатывались к сексу, поэтому разлом был приятный, отнюдь не такой жестокий, как большинство. Нина была таблеточница, а я алкоголик, но я глотал ее таблетки, а она хлестала мое пойло; в этом смысле у нас не было предубеждений.

Нине 24, маленькая, но с почти идеальным телом и длинными волосами чистейшего рыжего оттенка. Все у нее по полной программе: ребенка родила в 16, затем два аборта, замужество, легкий забег в проституцию. Работала в барах, бывала на содержании, благодетели, страховка по безработице и талоны на еду не давали ей расклеиться. Но оставалось у нее много чего: это ее тело, чувство юмора, безумие и жестокость. И она ходила, сидела и еблась повсюду под этими своими длинными рыжими волосами. Столько рыжих волос. Нина была ружейной пулей в мозг души: могла прикончить любого мужчину, какого ни пожелает. Чуть не прикончила меня. Но это удавалось и другим.

С Кэрин я познакомился, когда мы приехали к ней с Ниной. Они были подругами, и у Кэрин имелись колеса. У Нины было три-четыре врача, которые выписывали ей рецепты, но свои она употребляла быстро. У Кэрин – квартира в Лос-Анджелесе за 350 долларов-в-месяц. Нина нажала кнопку домофона и объявила нас; что-то зажужжало, и дверь открылась. Мы доехали на лифте до шестого этажа. Кэрин нас впустила. Ей было 22, меньше Нины, которая довольно невелика – ростом, то есть (обе девушки были велики там, где полагалось быть большими, и малы там, где полагалось быть маленькими). Казалось, их обеих вылепила непосредственно рука, которой хотелось сводить мужчин с ума. Обе выглядели как дети, что вдруг стали женщинами, однако почему-то остались детьми. Грязная уловка против мужчин это, да и вообще грязная уловка природы, потому что на каждую, кого природа вылепила вот таким манером, 5000 других созданы уродками или обезображенными, или неловкими, или гнутыми, или слепыми, или с искривлением позвоночника, или со слишком большими руками, или без грудей, и так далее, и тому подобное. Нечестно это, но как глянешь на них – не думаешь о справедливости, думаешь о сексе и любви, и хохочешь с ними, и ссоришься с ними, и ешь с ними в кафе, и ходишь по тротуарам с ними в самый полдень, или в 3 часа ночи, или вообще в любое время.