Гриффин по-прежнему улыбался, хотя его взгляд практически неуловимо изменился.
— Просто я хочу сказать, что… — Так, она уже начала оправдываться. Ну и ладно, в конце концов, он сам виноват, что так хорошо скрывал свою истинную сущность. — Что раз уж ты столько времени и сил тратишь на то, чтобы выдать себя за кого-то другого, то не стоит обижаться, когда тебя действительно начинают принимать за того, кем ты хочешь казаться.
Гриффин прекрасно понимал: Синди права, ей есть на что злиться, ведь он действительно очень многое от нее скрывал. Хотя некоторые свои тайны он вообще никому никогда не открывал и открывать не собирался. Даже ей.
Когда он только начал работать на «Инновации Кейна», все считали его лентяем и тунеядцем. Но тогда он еще не пытался создать выгодный для себя образ, а просто совершенно не хотел здесь работать. Зато очень хотел однажды получить причитающуюся ему долю наследства, однако отец ясно дал понять, что если он откажется от предложенной должности, то и о наследстве может забыть раз и навсегда. А в итоге все вышло весьма неплохо. Роль вице-президента отдела международных отношений оставляла ему достаточно времени, чтобы работать на «Надежду2О», а репутация бездельника способствовала тому, что никто в компании не возлагал на него каких-либо ожиданий.
Поэтому Гриффин всегда весьма спокойно относился к тому, что все считают его лоботрясом и бабником. Так почему он вдруг разозлился на Синди?
Неужели он серьезно надеялся, что она каким-то чудом могла разглядеть его настоящего? И захотел бы он этого сам, если бы ему предоставили выбор? Хороший вопрос. А ведь Синди все еще ждет ответа. И ей сейчас явно немного не по себе.
— Это все? — наконец спросила она.
— Ты права. — Гриффин поднялся. — И я ни на кого не обижаюсь. — Может, если повторять это достаточно часто, он и сам в это поверит? — Раз уж я так себя веду, мне не стоит обижаться, что все вокруг начинают верить, что больше я ни на что не годен.
Как же странно она на него сейчас смотрит.
— Ладно, я назначу Меркинс встречу и подготовлю черновик обращения для персонала.
— Хорошо, а еще назначь на сегодняшний вечер собрание совета директоров. Они уже наверняка все успели прочитать письмо Далтона, и я не хочу, чтобы у них было достаточно времени, чтобы все обдумать и самостоятельно решить, что делать дальше.
Синди сделала несколько пометок, а потом снова подняла глаза.
— Возможно, ты не в курсе, но Далтон обычно сообщает о собрании хотя бы за неделю, потому что…
— Потому что некоторые из них живут за городом? Да, я это знаю. С ними придется выйти на видео-конференц-связь, ведь прежде чем действительно начать что-то делать, нужно добиться моего официального, пускай и временного, назначения на должность генерального директора. И еще предупреди их — это будет короткое собрание, ведь мне совершенно не нужно, чтобы у них было достаточно времени на обсуждение других кандидатур.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— Синди…
— Встречу с Меркинс назначить на восемь утра?
— Лучше на полдесятого.
— Полдесятого? — нахмурилась Синди. — Но тогда все уже будут на работе несколько часов и успеют наслушаться всяких сплетен. Лучше, если ты с самого начала добьешься ее поддержки.
Разумеется, она права, но на восемь часов у него уже назначена конференц-связь с банком в Найроби. А ведь он потратил целых две недели, только чтобы добиться этой конференции. Даже думать не хочется, сколько сил и времени придется убить, чтобы еще раз обо всем договориться.
— На восемь часов у меня назначена важная встреча.
Может, услышав его решительный тон, Синди не станет спорить?
— А перенести ее на пару часов ты не можешь?
— Нет. — В Кении как раз будет четыре часа. Самое удачное время для переговоров.
— Но если у Девалеры только появится возможность раньше тебя договориться с Меркинс…
— Ладно, восемь тридцать. Я очень постараюсь освободиться к этому времени.
Похоже, Синди поняла, что больше все равно не сумеет ничего от него добиться, и кивнула.
— Если ты пришлешь мне свой распорядок дня, я добавлю туда все рабочие дела и встречи. Так тебе будет гораздо удобнее.
— Нет. У Марион никогда не было моего личного распорядка, и тебе он тоже ни к чему.
— Но как я могу выполнять обязанности личного помощника, если не буду знать, где и когда ты находишься?
— Просто каждый раз перед тем, как утвердить мне какую-нибудь встречу, спрашивай, когда мне это будет удобно.
Синди нахмурилась:
— Но я не могу…
— У Марион это отлично получалось, ты тоже ко всему быстро привыкнешь. Мне так удобней работать.
— Хорошо. — По ее виду сразу было понятно, что ничего хорошего Синди в этом не видит, а потом она развернулась на каблуках и буркнула: — Раз уж твоя личная жизнь должна быть такой загадочной…
Гриффин лишь с трудом удержался, чтобы не рассказать ей всю правду про «Надежду2О».
Марион всегда была хорошей помощницей, но досталась она ему от отца, так что Гриффин никогда ей полностью не доверял. В конце концов, он даже не удивился бы, если бы узнал, что Холлистер установил камеры слежения в каждом кабинете.
Но все же ему не хотелось, чтобы Синди решила, что он целенаправленно что-то от нее скрывает. Даже если он действительно так и делает.
— Подожди. — Гриффин догнал ее у самой двери и вручил собранные Далтоном бумаги. — Здесь все, что Далтону удалось узнать о наследнице. Сделай себе копии всех этих документов, просмотри их, а потом приходи, и мы все обсудим.
Синди перевела взгляд с Гриффина на протянутую папку, а потом все же посмотрела ему в глаза.
— Ладно, — наконец выдохнула она.
— Слушай, я прекрасно знаю — со мной непросто работать. Я понимаю, для компании настали действительно сложные времена, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти положение. Вместе с тобой. Договорились?
— Договорились. — Синди наконец-то взяла у него папку и вышла.
Оставшись один, Гриффин вдруг понял, как раньше все было замечательно. Работа на «Инновации» не мешала ему заниматься делами «Надежды2О», и, в свою очередь, ни одно из этих занятий никак не влияло на его личную жизнь. И всем было хорошо.
Но он сказал чистую правду. Он действительно постарается сделать все возможное, чтобы спасти и компанию, и их отношения.
Следующие пару часов Синди убила на то, чтобы выбрать подходящее для всех время совещания. И все члены совета директоров с готовностью перенесли текущие дела, только чтобы в нем поучаствовать. Интересно, можно ли это считать хорошим знаком? Или, наоборот, следует готовиться к самому худшему?