Сарум. Роман об Англии - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Резерфорд cтр.№ 192

Хоть ее и задевало безразличие мужа к вопросам веры, поведение Питера было безупречным. Он помогал жене по хозяйству и не жаловался, даже если Абигайль надолго задерживалась в Фишертоне, уверяя, что он и сам со всем прекрасно справляется.

Абигайль решила, что ее отсутствие ему только в радость. Может быть, поэтому она и гневалась на равнодушие мужа?

Эдвард Шокли с опаской следил за развитием событий в семействе Мейсон, сочувствуя истовости Абигайль и презирая простодушие Питера. Впрочем, своего презрения Эдвард стыдился – сам он открыто признал католичество. По воскресеньям он вместе с Кэтрин, Селией и Джоном ходил к мессе и торжественно наблюдал за вознесением Даров.

Жизнь в семье Шокли наладилась; Кэтрин была счастлива – она снова носила под сердцем ребенка.

Однако Эдвард Шокли вел двойную жизнь. Узнав о тайном молитвенном кружке Мейсонов, Эдвард умоляюще воскликнул:

– Можно я к вам присоединюсь? Только никому об этом не рассказывайте!

Питер обрадовался, а Абигайль промолчала, сурово поджав губы.

Эдвард гордился тем, что украдкой посещает протестантские богослужения. Ему приходилось лгать на мессе, обманывать жену, но здесь, среди собратьев-протестантов, он ощущал себя честным человеком. Опасность, которой он себя подвергал, вызывала в нем затаенную дрожь, однако Мейсонам Эдвард доверял.

– Я славлю Господа втайне, потому что не могу положиться на своих близких, – признался он однажды Абигайль, надеясь услышать слова одобрения.

Абигайль обратила к нему бледное лицо. Под взглядом непроницаемых карих глаз, окруженных глубокими тенями, Эдвард невольно поежился.

– Бог тебе судья, Эдвард Шокли, – с мягким укором произнесла она. – Господь Бог и твоя совесть. А моего суда не спрашивай.

Эдвард покраснел и больше об этом не заговаривал.

После одного из молитвенных собраний Шокли неожиданно увидел ярдах в ста от дома, у поворота, одинокую фигуру Джона Муди. Сначала торговец испугался, но потом решил, что юноша его не заметил, и забыл о происшествии.

В конце ноября 1554 года от Рождества Христова парламент принял кардинала Реджинальда Поула, папского легата, который провозгласил, что папа римский даровал Англии свое прощение и позволил стране вернуться в лоно Римской церкви. Союз с Римом был восстановлен. Основная заслуга в этом принадлежала королеве Марии, ее супругу Филиппу Испанскому и самому легату.

Реджинальд Поул, потомок королевской династии Плантагенетов, мечтал о папском престоле и о реставрации католичества в Анг лии. Однако парламент согласился на воссоединение со Святым престолом только при условии, что земли, отобранные Генрихом VIII у монастырей, ни в коем случае не возвратят Церкви. Кардинал Поул, вознегодовав, заявил английским клирикам, что протестантская ересь укоренилась в стране с их попущения, и потребовал, чтобы все епархии передали под начало достойных священников.

– Где же столько достойных священников набрать? – язвительно заметил Томас Форест.

Действительно, католических священников в Англии катастрофически не хватало. В сущности, католические реформы королевы Марии мало изменили положение Церкви, зато борьба с еретиками к концу 1554 года приняла серьезный оборот.

Мария страстно желала ребенка, но ее беременность оказалась ложной; Филипп охладел к супруге и часто оставлял ее в одиночестве. В довершение всех бед опальный протестантский проповедник Джон Нокс публиковал в Женеве обличительные трактаты, протестуя против «чудовищного правления женщин».

В 1555 году в Англии запылали костры.

Шокли с глубоким отчаянием узнал о мученической смерти протестантских епископов Латимера и Ридли. «Сегодня, милостью Божией, мы зажжем в Англии такую свечу, которую им не погасить никогда!» – воскликнул Латимер, взойдя на костер. Ни королева Мария, ни кардинал Поул не подозревали, что гибель епископов вызовет сочувственный отклик в душе каждого англичанина.

– Да, кардинал очень ревностно взялся за дело – повелел выкапывать из могил тела протестантов и предавать их костру, – с отвращением заметил Форест.

Весной следующего года произошло еще одно событие, взволновавшее умы англичан. Архиепископ Томас Кранмер, обвиненный в государственной измене и ереси, терзался сомнениями: прав ли он был, согласившись отречься от папы римского и объявив Генриха VIII главой Церкви? Прав ли он был, признав недействительным брак Екатерины Арагонской, дочь которой взошла на английский престол? Прав ли он был, отрицая католические доктрины – чистилище, пресуществление и прочее, – о которых вели споры даже сами реформаторы-протестанты? Да, Кранмер создал в Англии Про тестантскую церковь, но был ли он прав?

Королева Мария и кардинал Поул жаждали не столько смерти архиепископа, сколько его публичного отречения. Его гноили в темнице, устраивали публичные дебаты, пытали и всячески терзали ум и совесть. В конце концов сломленный, павший духом Кранмер своей рукой подписал документ об отречении от протестантской веры.

Эдвард Шокли, Питер и Абигайль узнали об этом на Фишертонском мосту от какого-то прохожего. Все трое обменялись изумленными взглядами.

– Теперь его точно сожгут, – горько вздохнул Эдвард. – Они своего добились.

– Он слаб духом, говорить о нем незачем, – решительно объявила Абигайль и, обведя своих спутников презрительным взором, отвернулась.

Кэтрин с радостью восприняла страшное известие. Малышка Селия, слушая разговоры о кострах, невинно осведомилась, зачем они, и Кэтрин сказала дочери:

– Спроси отца, он тебе все объяснит.

Эдвард обомлел от изумления, а Кэтрин, видя замешательство мужа, с милой улыбкой пояснила:

– Костры спасут души грешников от огня преисподней.

Эдвард неохотно кивнул, поражаясь, что его ласковая, послушная жена искренне верит в необходимость подобной жестокости.

Эдвард Шокли навсегда запомнил мартовские события 1556 года.

Сначала на рыночной площади Солсбери казнили лорда Стортона – того самого, что швырял камни в ворота поместья Пемброков. Из уважения к его титулу Стортона повесили на шелковой веревке за то, что он велел своим слугам убить Уильяма Хартгилла, жителя Уилтшира. Слугам досталась петля попроще – из пеньки. За казнью наблюдала ликующая толпа зевак.

Следующая казнь оказалась страшнее.

В Лондоне протестантов преследовали сильнее всего, но епископ Солкот, ревностно исполнявший повеления королевы, не собирался отставать от своих собратьев на восточном побережье страны. Подходящего случая долго ждать не пришлось: в приходской церкви Кивила, небольшой деревушки в Центральном Уилтшире, три протестанта, наизусть затвердившие английский текст Библии Тиндаля, во время мессы объявили священнику, что чистилища не существует.

– Они утверждали, что чистилище папа римский выдумал, чтобы деньги за индульгенции с паствы огребать, – восхищенно рассказывал Питер Мейсон.