Записки Ивана Степановича Жиркевича. 1789-1848 - читать онлайн книгу. Автор: Иван Жиркевич cтр.№ 99

Бестужев до высылки ко мне копии с разрешения департамента на счет запашки прислал бумагу, в которой написал, что, не видя с моей стороны немедленного удовлетворения его требования о присылке на «место возмущения» военной команды, он настоятельно требует моего содействия, чтобы силой власти заставить упорствующих повиноваться, и между прочим приложил при сем список 27 возмутителям, прося распорядиться задержанием оных впредь до разрешения его начальства. Этот список я отправил к буинскому исправнику, который, объявив оный обвиненным, убедил их отправиться ко мне, что они без малейшего возражения исполнили. Когда же они прибыли в Симбирск, я обнадежил их моей защитой, но добавил, «что до государева решения я должен их задержать», и они все преспокойно отправились в полицию, где им отвели два покоя и приставили для надзора за ними десятского. Разумеется, что и это все вошло в мои донесения.

Ровно через две недели поутру, в 9 часов, получаю я через эстафету от министра внутренних дел предписание, в котором сказано, «что князь Волконский объявил ему монаршую волю: первое – у лашман без изъятия ввести запашку; второе – по требованию управляющего удельной конторой задержать тех бунтовщиков, которых он укажет и, наконец, третье – предоставить в распоряжение Бестужева воинскую команду, которую он требовал; вместе с сим пришло и то письмо ко мне от Д. Н. Блудова, о котором сказано выше. Само собой разумеется, что я тотчас же приступил к выполнению того, что было приказано. В 10 часов полицеймейстер донес мне, что Бестужев вернулся, но сам он ко мне не являлся, а вечером, в 10 часов, когда я уже лег спать, меня разбудили и доложили, что из Санкт-Петербурга приехал генерал-адъютант князь Лобанов-Ростовский [465] и остановился в гостинице. Я осведомился, не спрашивал ли он меня к себе; когда сказали нет – преспокойно уснул и встал по обыкновению поутру, в 5 часов.

Прежде всего я занялся отправлением через нарочных накануне приготовленных бумаг, а в 7.30 отправился на квартиру к князю Лобанову-Ростовскому, но когда подъехал к воротам гостиницы, навстречу выбежал лакей и объявил, что князя нет дома, он очень рано вышел куда-то со двора. Это было, однако же, несправедливо, князь был дома, но не принял меня из деликатности, по-видимому, чтобы меня предупредить собственным его визитом, ибо едва я возвратился домой, как мне доложили, что князь пришел, и вот какой последовал между нами разговор.

Князь. Простите меня великодушно, ваше превосходительство, что я так рано беспокою вас. Вы сами меня предупредили, но я не смел вас принять, не бывши еще сам у вас.

Жиркевич. Ваше сиятельство! Извините меня, что я еще вчерашнего числа не был у вас; ибо когда вы приехали, я получил о том сведение, но не считал себя вправе без особого вашего зова и опасался четверть часа оторвать от вас нужного покоя после столь долгого пути.

Князь. Вам, конечно, известна причина приезда моего сюда?

Жиркевич. Точно – нет еще, но догадываюсь. Вероятно, по делам удельным?

Князь. Точно так. Меня государь отправил внезапно и приказал поспешать как можно скорее. Я приехал сюда на пять дней. Бестужев, кажется, уже возвратился?

Жиркевич. Слышал я, что он вчера приехал, но не видел его.

Князь. Государь хотел было отправить его к вам с фельдъегерем, но князь Волконский упросил оставить эту меру… Теперь приступим к общему нашему делу. Скажите мне, ваше превосходительство, что у вас было и на какой точке оно теперь остановилось?

Тут я начал, что называется, от самого начала, не пропуская ни одной мелочи, но не упоминая ничего о задержанных татарах. Князь слушал внимательно и, когда я окончил, сказал:

– Все, что ваше превосходительство изволили объяснить теперь, находится в ваших бумагах к министру, и они все со мной; но когда вы получили высочайшее повеление объявить общественную запашку и дать команду Бестужеву?

Жиркевич. Вчера утром, в 9 часов.

Князь. Следовательно, распоряжение об этом еще не состоялось?

Жиркевич. Напротив, князь! Сегодня в 6 часов утра во все концы поскакали нарочные.

Князь. Вы знали еще вчера с вечера, что я здесь, то отчего же вы не обождали объяснения со мной?

Жиркевич. Высочайшую волю я привык исполнять мгновенно! Хотя я и предполагал причину вашего сюда приезда, но не считал, чтобы это могло остановить меня в моих личных распоряжениях, на которые, признаюсь, я никогда не спрашивал ничьих советов.

Князь. И справедливо поступаете! Я это различаю из действий и донесений ваших к министру. Теперь позвольте спросить, как вы думаете приступить к исполнению третьей статьи высочайшего повеления – задержать возмутителей?

Жиркевич. Эта статья давно уже исполнена! На другой день требования Бестужева. Все показанные им лица находятся в доме против гостиницы, где ваше сиятельство остановились.

Князь. Как это? А почему же не в остроге?

Жиркевич. Потому что не заслужили этого…

Здесь опять я должен был подробно рассказать, что касалось до сих несчастных, и князь, пожимая плечами, сказал:

– Странный бунт, когда главные лица содержатся более двадцати человек под караулом одного десятского?

Князь. Позвольте мне теперь, ваше превосходительство, поговорить с вами по поручению князя Волконского. Как бы вы предполагали устроить лучше удельное управление и согласить оное с губернским?

Жиркевич. Я не предвижу другого – как управляющего удельной конторой уполномочить управлять губернией, а губернатора подчинить ему!

Князь. Вы, ваше превосходительство, говорите шутя, когда я имею поручение от государя говорить серьезно!

Жиркевич. Так как есть в предмете вообще все поволжские казенные имения обратить в удел, то назначить в две или три губернии генерал-губернатора, который соединял бы в своем лице власть и над губерниями, и над удельным управлением. Другого средства и быть не может.

Князь. Эта мысль была первая, которая пришла государю, но князь Волконский при мне возразил: государь, у генерал-губернатора у всякого есть правитель канцелярии – будут вмешиваться в «наше» управление и пойдет все по старому! Если у вас губернаторами везде будут Жиркевичи, тогда можно и губернаторам доверить то, что вы предполагаете для генерал-губернаторов, но укажите, ваше величество, мне другого такого губернатора, я тогда совершенно буду согласен с вами.

NB. Собственные слова князя Лобанова. Я не виноват, если они сошли здесь с пера моего.

Жиркевич. Очень лестно, но еще более грустно! Если верят мне, то как же в одно время верят Бестужеву? Кажется, между нами нет и не может быть симпатии.