Парфянин. Ярость орла - читать онлайн книгу. Автор: Питер Дарман cтр.№ 61

– Сейчас ты умрешь, дрянь! – словно выплюнул он и направил на меня острие меча. Он был храбр, следует отдать ему должное.

Я снял с себя колчан и повесил его за ремень на переднюю луку седла, потом сунул лук в саадак, притороченный к седлу. Спрыгнул на землю и выхватил свой длинный меч, спату, из ножен. Римлянин атаковал меня, нанося широкие секущие удары. Он был опытен, стоило это признать, и в его ударах таилась немалая сила. Но его выпады оказались предсказуемыми, и я легко парировал их своим клинком. Он отскочил назад, а затем снова бросился вперед, быстро нанося удары.

– В чем дело, падаль? – кричал он. – Боишься драться?

Было совершенно бессмысленно тратить на него силы и выкрикивать ответные оскорбления – лучше сосредоточиться на том, чтобы поскорее его убить и заставить заткнуться. Его удары становились слабее, ненамного, но все равно слабее. Он вопил от ярости, размахивая мечом, пытаясь нанести рубящий удар по моему шлему и раскроить мне череп, но я угадал его намерение и отпрыгнул влево. И когда его правая рука опустилась, я рубанул по ней мечом и разрубил ему предплечье. Он закричал от боли и выронил клинок. Попытался снова его поднять, но тут острие моей спаты оказалось прямо у его горла.

Я чуть вонзил клинок ему в шею, а он все стоял и смотрел на меня.

– Снимай шлем, римлянин, – велел я.

Из его правого предплечья хлестала кровь, но он левой рукой медленно стащил с головы сверкающий шлем, открыв мне крупное лицо мужчины лет тридцати с высоким лбом, крючковатым носом и короткими кудрявыми волосами. Глаза его горели ненавистью, он все стоял и молчал, а его люди продолжали гибнуть, и звуки боя разносились по лесу. Я уже подумывал проткнуть ему мечом горло, но потом решил немного с ним поиграть.

– Твоих людей сейчас всех перережут, римлянин, – сказал я. – Может, ты хотел бы к ним присоединиться?

– Римляне умирают, но Рим всегда побеждает, дрянь! – его зашатало от злости. Или от страха? Не знаю.

– Твои манеры столь же неуклюжи, как и твое искусство владеть мечом, – сказал я, по-прежнему держа острие клинка у его горла. – Тебе бы следовало поехать в Парфию и поучиться там, если хочешь стать настоящим мастером меча. Или конником, коли на то пошло.

– В Парфию?

– Да, римлянин, потому что я – парфянин. Тебе известно, кстати, что мы вас тут в клочья разнесли? – Я хвалился и наслаждался каждой минутой, а сам совершенно забыл о том, что происходит вокруг. К счастью, рядом возник Годарз, который ни о чем не забыл.

– Римская пехота, принц. Идет сюда, и быстро. Пора уходить.

Я бросил играть с этим римлянином в гляделки, а Годарз затрубил в боевой рог, давая сигнал. Через несколько секунд из-за густых зарослей показались мои конники, пробиваясь сквозь листву на дорожку. Я глянул в сторону опушки и увидел, что дорожка завалена телами убитых и раненых; вокруг стояли или бродили лошади без всадников, а позади них виднелась колонна легионеров, ускоренным маршем направляющаяся к нам.

– Принц! – снова позвал Годарз, держа Рема под уздцы.

Я оглянулся на римлянина, сунул меч в ножны и запрыгнул в седло, на спину Рему. Мы тронулись в глубь леса, а римлянин, оставшийся стоять посреди трупов своих воинов, закричал нам вслед:

– Я – трибун Луций Фурий! Парфянин, мы с тобой еще встретимся! Ты слышишь меня, парфянин, мы с тобой еще встретимся!

Мы последовали за нашими людьми по дорожке, которая, извиваясь, взбиралась на вершину заросшего лесом холма, а затем спускалась по противоположному склону. На опушке огромного и пустого поля мы соединились с остальными нашими конниками, и Годарз провел перекличку. У нас обнаружилось всего пятеро раненых, у двоих были переломы и еще трое получили небольшие порезы. Ни одна лошадь серьезно не пострадала. Потом мы быстро двинулись через зеленые поля мимо вилл и селений, но почти никого не встретили. А те, кто нам попадался, бежали в панике прочь, едва завидев колонну покрытых пылью всадников. Через два часа такой скачки кони начали задыхаться, и мы заехали в небольшой лесок с ручейком невдалеке от дороги и дали им передохнуть в тени. Я расставил охранные посты, мы расседлали коней и сняли с них уздечки. Потом их отвели к ручью и напоили, после чего каждый осмотрел и проверил своего коня. И лишь после того, как мы привели в полный порядок лошадей, мы дали отдых и самим себе, закусив сухарями и сыром, который за время скачки немного запотел. Годарз организовал расписание и смену караулов, а я пока улегся, прислонившись к дереву. Рем жевал зерно, насыпанное ему в торбу. Потом Годарз подошел ко мне и сел рядом. Вокруг все спали, но некоторые ходили вокруг, наблюдая за окрестностями.

– Мои поздравления, принц. Отлично осуществленный план.

– Спасибо, – надо признать, я и сам был доволен своими действиями.

– Но этого римлянина следовало бы убить.

Сказать по правде, я вообще про него забыл.

– Не стоит о нем беспокоиться. Они его сами, наверное, уже казнили – за некомпетентность.

– Ошибаешься, – суровым тоном заявил он. – Римлянин сказал, что он трибун, а это означает, что он человек могущественный или у него имеются могущественные друзья. И он тебя не забудет.

– Да неужели? – Меня это совершенно не волновало. Я очень устал, и этот трибун уже вылетел из моей памяти. Я отослал Годарза, чтоб хоть немного поспать. В целом это оказался хороший день, и я вознес благодарственную молитву Шамашу за оказанное мне благоволение. Я надеялся, что Бозан, сидящий сейчас рядом с богом, порадуется тем многочисленным душам римлян, которые я ему посвятил.

Мы остались в этом лесочке на ночь, а утром двинулись на юг, на соединение с нашим войском. Везувий мы обошли далеко стороной на случай, если римляне выслали туда дополнительные силы конницы, но так и не встретили неприятеля, да и вообще никого. Местность казалось покинутой людьми, как оно, видимо, и было на самом деле – все боялись призрака Спартака.

Мы легко напали на след нашего войска – оно оставило за собой широкую полосу вытоптанной травы и развороченной земли, где прошли тысячи ног и копыт. Здесь мы спешились и повели лошадей в поводу, сначала выслав вперед конные разъезды, чтобы не напороться случайно на римские патрули. День был солнечный и теплый, у всех было отличное, расслабленное настроение. Все радовались одержанной победе, боевой дух был высок как никогда. Хотя мои парфяне говорили лишь на ломаной латыни, да и то в скромных пределах, а большинство даков и фракийцев едва понимали этот язык, в наших рядах шли оживленные разговоры. Общение проходило под аккомпанемент живой жестикуляции. Я выслал вперед Нергала с пятью сопровождающими, чтобы сообщить Спартаку о нашем успехе. Буребиста, Резус и Годарз шагали рядом со мной впереди колонны. Годарз все еще оставался недовольным.

– Тебе надо было его убить, – повторял он. В конце концов мне это надоело.

– Ты мне все время про это твердишь, Годарз. Но на самом деле это не имеет никакого значения. Я уверен, нам еще представится такая возможность.