Нил и египетская цивилизация - читать онлайн книгу. Автор: Александр Морэ cтр.№ 88

И вот Май говорит: «Я был единственным nemhu [свободным человеком] в моей семье, и Повелитель мой возвысил меня. Я был беден, а он дал мне слуг, город, пищу. Он сделал меня хозяином».

В гробницах Эль-Амарны мы находим лишь сцены празднеств, в которых царь одаривает поддерживающих его придворных ожерельями, драгоценностями и красными перчатками. Дворец звенит от радостных криков придворных, народ, также получивший от царя подарки, присоединяется к всеобщему веселью.

В Фивах и там, где сторонники Амона осмеливались оказывать царю сопротивление, жизнь была не столь радостной. Город Амона утратил не только своего бога, но и само его имя, поскольку теперь он назывался «Городом сияющего Атона, Великого бога». Амон и его божественная супруга Мут превратились в изгоев. Гонители Хатшепсут продемонстрировали эффективный способ уничтожения физической и божественной жизни бога или царя путем разрушения их скульптурных изображений, стирания имен с памятников, препятствования совершения приношений и обрядов. Таким образом пресекалась жизнь отверженных, как на земле, так и на небесах. Легран, столь искусно расчистивший хаотическое нагромождение руин Карнака и познавший все его тайны, говорит, что движение против Амона приобрело поистине грандиозные масштабы, превратившись в самые настоящие религиозные гонения: «В то время по приказу царя уничтожались любые изображения Амона. Немногие памятники, гробницы и статуи избежали печальной участи. В Фивах фанатики стирали с лица земли любое упоминание об Амоне. Предав забвению имя Амона, они принялись за Птаха и Хатор. Если бы Аменофис остался в Фивах, всех остальных богов постигла бы та же судьба. Поборники новой веры забирались на вершины обелисков, спускались в мрачные глубины гробниц, чтобы уничтожить имена и образы богов.

Стены храмов украшали рисунки, на которых предки царя были изображены рядом с Амоном, руки их с сыновней почтительностью касались рук бога. Иконоборцы обрушили свою ярость на бога, стерев все его изображения, но лики царей оставили нетронутыми» (Thebes et le schisme de Khouniatonou (1906).

Вот как описывает последствия гонений Тутанхамон, восстановивший прежний культ: «Дороги к храмам были забыты… Страна погрузилась в хаос… Храмы богов от Элефантины до Дельты были покинуты и впали в нищету. Святилища были разрушены и превратились в груды земли; сокровищницы словно бы и не существовали; на местах зданий теперь проезжие дороги. Страна пришла в упадок. Боги отвернулись от нее… Взывая к богу, люди не слышали ответа; напрасно молили они богиню, она хранила молчание. Сердца богов наполнились отвращением к их телам…» [286]

О судьбе жрецов в тексте ничего не говорится. Возможно, их изгнали за пределы страны или превратили в рабов. Младший персонал храмов, «рабы обоих полов, певцы, танцовщицы были отправлены в Дом Царя и определены на службу во дворце». Вечные владения (hetep-neter) Амона-Ра вернулись в казну. Поля Бога снова стали Полями Фараона. Служители Атона не получили наследства жрецов Амона. Царь, как мы уже знаем, являлся верховным жрецом Атона. Следовательно, владения бога находились непосредственно в его распоряжении. Подобная экспроприация храмовой собственности демонстрирует нам то, что скрывалось за религиозной революцией, а именно экономические и политические цели, преследуемые разрывом с Амоном. Власть и богатство Амона стали так велики, что контроль над троном должен был перейти сильнейшему – царю или верховному жрецу Амона. На сей раз победу одержал царь, реформатор и революционер, но двести пятьдесят лет спустя пришел черед жрецов, и они наконец завладели царством.

Сами по себе религиозная реформа и антиклерикальная политика (в истинном смысле этого слова) не могут объяснить переворот, бросивший вызов древним традициям в стране, где им придавалось огромное значение. В действительности, как я разъяснял в книге «От племени к империи», этот эксперимент по внедрению более или менее строгого монотеизма отвечал требованиям времени. Он служил интересам фараонов.

Египетская экспансия, распространившаяся на Верхний Нил и Евфрат, потребовала принятия определенных мер по отношению ко всем народам империи. Бог-солнце мог стать связующим звеном между египтянами и другими народами, заняв место верховного божества. Его символ был прост и понятен, его природное превосходство не вызывало сомнений и принималось повсеместно, а фараон мог быть единственным жрецом бога и толкователем его воли – такова была суть новой доктрины, уже изложенной ранее в «Поучениях для Мерикары» и поучениях Сехетепибры. Как и в древности, произошло слияние религии и царской власти, но теперь лишь царь знал и понимал бога и лишь он был его представителем на земле.

Божественное царство принадлежало Ра, богу небесной справедливости. Новая доктрина далеко ушла от демократической религии Осириса, к которой поборники новой веры относились терпимо, но имя Осириса больше не упоминали. Осирисовские привилегии, которым люди придавали такое значение, рай Осириса, утверждавший социальное неравенство и страдания в земной жизни, не пользовался большим уважением у царя и его приближенных. Попытка Эхнатона была прежде всего актом политической унификации. Кроме того, в Египте сильно было стремление восстановить привилегированное положение царя в религиозной сфере и лишить жрецов светской власти. Только царь своей милостью, а вовсе не Осирис, мог даровать человеку бессмертие.

И все же доктрина Эхнатона не лишена великодушия, ей нельзя отказать в благородстве намерений, искренней любви к природе, стремлении к познанию истины, уважении к справедливости, которые придали его правлению и оставленным им памятникам уникальный характер (илл. 28–33). Позже мы увидим, что искусство Эль-Амарны отражало эти тенденции, доведя реализм до фотографической точности, словно необходимым условием красоты была правдивость ее отображения.

Тот же отпечаток несет на себе литература того периода. Чувство сыновней нежности и братской любви вдохновляет известный гимн в честь Атона [287] .

ГИМН АТОНУ

«Прекрасен твой восход над горизонтом, о Атон, податель жизни! Совершая круг над горизонтом, ты наполняешь землю своей красотой. Ты прекрасен, возвышен, сияющий паришь над землей. Твои лучи обнимают землю и все сотворенное тобой. Ты есть Ра [творец?]. Ты далек, но лучи твои касаются земли.

Когда ты отдыхаешь в западном горизонте, земля погружается во тьму, словно умирает. Люди спят в своих домах, головы их накрыты, глаза не видят. Все добро их, что они спрятали себе под голову, можно украсть, а они и не заметят. Лев выходит из своей пещеры, змея жалит. Темно, словно в печи. Земля умолкает, ибо ты, сотворивший все сущее, отдыхаешь в своем горизонте.

Но вот занимается рассвет, ты восходишь над горизонтом, ты сияешь, словно Дневной Атон; тьма исчезает, когда ты посылаешь свои стрелы. Две Земли веселятся. [Люди] пробуждаются, поднимаются на ноги; это ты заставляешь их встать. Они омывают тела, облачаются в одежды. Воздев руки, они приветствуют твой восход. Вся земля берется за труд.