Да, это была она! Ее выразительные глаза, ее звучный голос,
ее актерство производили огромное впечатление на публику. Ангелина была так
потрясена внезапно сбывшейся мечтой: найти мадам Жизель и сквитаться с ней, что
даже не сразу и обрадовалась. А потом вдруг вспомнила, что у нее нет никакого
оружия и бросаться на мадам Жизель с голыми руками вряд ли стоит, ибо если та
крикнет, что на нее напала русская шпионка, то толпа разорвет Ангелину в
клочки. Поэтому она смирила себя и долго еще стояла, слушая злобную брань
старой мегеры. Ангелина еще в бытность свою беспамятной Анжель обнаружила, что
когда эта утонченная аристократка выходит из себя, то даже пьяный мужик или
базарная торговка выражаются пристойнее, чем она. Так что в этом мадам Жизель
не изменилась. Откричавшись, она выскользнула из толпы и, пройдя несколько
улиц, села в весьма презентабельный экипаж с кучером в ливрее. На счастье Ангелины,
поблизости оказался наемный фиакр, потому ей удалось проследить путь мадам
Жизель до самого Мальмезона. Но понадобилась уйма времени и денег, дабы
выяснить, что графиня д’Армонти является одной из ближайших наперсниц бывшей
императрицы и постоянно живет во дворце. Не сразу сложился план. Сначала
Ангелина лелеяла мечту пасть в ноги бывшей государыне и, открыв ей всю
подноготную графини д’Армонти, молить о правосудии, но Оливье высмеял ее очень
жестоко:
– Вы, русские, все в душе крепостные, знаете только одно:
надеяться на милость барина. Ну сама посуди: чего ради Креолка
[55] предпочтет
тебе свою подругу? Кто ты для нее? Русская, одержимая местью француженке? Да
она глазом не моргнув отдаст тебя Фуше
[56], ибо мадам Жизель трудилась в России
на благо своей родины, а ты... совсем наоборот! Какая-то у тебя болезненная
страсть к драматическим эффектам, выяснениям отношений... Наше дело – метко и
вовремя ударить эту мерзавку отточенным кинжалом. Конечно, еще надо ухитриться
и самому живым уйти.
– Нет, – твердо возразила Ангелина. – Нет, этого не будет.
– Чего именно, неразумная? – постучал Оливье пальцем по ее
лбу.
– Ты не будешь принимать в этом участие, я сделаю все сама,
– заявила Ангелина с такой решимостью, что Оливье понял: спорить бесполезно.
Давно миновали времена, когда он вез по заснеженной России запуганное,
покорное, а главное – молчаливое существо. Теперь Анжель пришла в себя и
частенько демонстрировала Оливье твердость и даже жесткость своего характера, а
уж язычок ее был воистину острее бритвы. Особенно дерзка она стала с тех пор,
как овдовела и получила немалое наследство после мужа, и хотя Оливье тоже
кое-что перепадало, случались и неудачные дни. Что поделаешь, он уже натворил
множество глупостей из-за Анжель и ничуть не сомневался, что натворит их еще
немало.
Так оно и вышло, ибо не кто иной, как Оливье организовал
«великое похищение фиалок», которые затем были вывезены за пределы Парижа и
сброшены в Сену. Все вроде бы предусмотрели, даже то, что в момент появления
«цветочницы» бывшую императрицу отвлекут под каким-нибудь предлогом, – однако
кто же мог представить, что Ангелину будет ждать самая настоящая западня? Ведь
нет сомнения, что мадам Жизель не только знала об обмане с фиалками, но и ждала
именно Ангелину! А Моршан? Откуда взялся он?!
И если с мадам Жизель Ангелина не побоялась бы схватиться не
на жизнь, а на смерть, то явление Моршана перечеркнуло все ее надежды.
* * *
«О Господи! – взмолилась Ангелина. – Прими душу мою, но не оставь
Юленьку!» Если не придется ей показать дочке Россию, те места, где она была так
счастлива с ее отцом, то останется письмо, которое написала Ангелина,
отправляясь в Мальмезон, и которое получит ее дочь, когда ей исполнится
семнадцать. Вырастет, не зная родной страны... Но в этом нужно винить и не
столько злой рок, сколько саму себя. Не было ночи, когда бы не видела Ангелина
возвращение в Россию. Да и наяву она проклинала себя за то, что не ускользнула
от Оливье, не добралась до Санкт-Петербурга, не посоветовалась с умными людьми,
которые подсказали бы, как обезвредить Моршана и спасти деда с бабкой от его
мести... Утешало все эти годы ее только одно: уж наверняка рано или поздно ее
месть настигнет мадам Жизель. А теперь выходит, что гнусная графиня солгала?
Моршан все это время находился во Франции? Ангелина напрасно принесла себя в
жертву? И месть... тоже провалилась? Но откуда же они узнали о «заговоре
фиалок»? Как могли проведать, что Ангелина проникнет в Мальмезон? Значит, среди
людей Оливье есть предатель? И уже не предупредить, никому ничего не сказать,
не увидеть Юленьку...
Серые ясные глаза дочери всплыли в памяти Ангелины, и она
невольно схватилась за сердце. Одно утешение: будущее Юленьки обеспечено,
Ангелина обо всем позаботилась. Оливье назначен опекуном ребенка, доверенность
на ведение всех финансовых дел находится у поверенного ее покойного супруга,
значит, Оливье и Юленька ни в чем не будут нуждаться.
Ну что же... такова судьба, и надо встретить свой конец так
же достойно, как Никита.
Ангелина перекрестилась по-православному и, с вызовом глядя
на Моршана и мадам Жизель, воскрешая в памяти сцену расстрела в яблоневом саду,
проговорила, как тогда Никита:
– Палите-палите! Только чтоб руки не дрожали! Дай Боже, чтоб
эта проклятая война скоро кончилась, и помоги нам покарать злодея, поднять
разбойников на штыки! Ну а теперь – пли!
Она зажмурилась, ожидая выстрела, но ничего не произошло.
– С ума сошла! – послышался голос Моршана, и, открыв глаза,
Ангелина увидела насмешку на его лице и презрение – в улыбке мадам Жизель.
– Ты решила умереть героиней? – спросила графиня. – Ты
приказываешь мне убить тебя? Ох-ох-ох, какая жалость, но у меня и в мыслях
такого нет! Твой час, конечно, настанет... но теперь тебе даже арест не грозит.
Ты уйдешь отсюда, а Ее Величеству я сама отдам твои фиалки. Надо полагать, они
не отравлены?
Ангелина растерянно заморгала. Не веря своим ушам, она пошла
следом за мадам Жизель, была проведена через сад к потайной калиточке и еще
долго потом стояла одна, вспоминая прощальные слова графини: «Ничего, Анжель,
скоро мы увидимся снова. Не веришь? Ну что ж, твое дело! Но запомни: если тебе
понадобится моя помощь, приходи сюда и скажи часовому, что тебе нужна графиня
Гизелла д’Армонти. И запомни пароль: «Сервус»[57].